– Сами кантуйте, – распорядилась Энджи деловито. – Вам на ползуба, а я ее со стеллажа еле сдернула. Пожалуй, есть даже в свинских рассуждениях правда, если с собой столько всего приходится таскать, то я уж лучше в офисе на бэк-вокале. Софи! Я вернусь минут через десять! Лучше запрись, все равно толку от тебя…

И технично захлопнула за собой дверь, сама себя оборвав на пороге вылета за грань деликатности. Молодец. Опытно. Надо попросить, чтобы и меня так научила, а то ведь я если начну, то договорю до конца, с выражением и в ярких образах.

– Вооружилась ты, чтобы тренироваться? Ничего более перспективного не нашла?

– А? Нет, это условный рефлекс, мы тут так живем теперь – на улицу без оружия никто не выходит. Кроме нескольких клуш вроде Софи, которые полагаются на магическую силу визга. Эту штуку мне дали при регистрации в гражданском ополчении, – Энджи вытянула карабин из-за спины. – Объяснили, где предохранитель, куда пихать патроны, когда они кончатся, дали пару раз выстрелить в сторону верстака с бутылками и объявили готовой ко всему. Живу теперь с болезненным любопытством – поможет или не особо?

Я запустил коробкой в сторону пикапа. Редфилд высунул из окна здоровенную рыжую лапищу и перехватил пас без малейшего затруднения. В коробке глухо стукнуло. Надо бы с этим поаккуратнее, а то будем потом по всей улице собирать раскатившиеся упаковки.

– Покажи-ка.

Карабин оказался под револьверный патрон – хорошо хоть не двадцать второй, из окошка вылез увесистый триста пятьдесят седьмой магнум. Может, и есть какой-то смысл в таком выборе – на большие дистанции стрелять без должной подготовки в любом случае бесполезно, а вблизи тупоголовая револьверная пуля сможет осадить и довольно увесистую тушу. Правда, подозреваю, что тут дело не в тщательном планировании, а в суматошном вооружении всех заинтересованных оружием, которое не требует квалификации. Но знать об этом каждому, наверное, ни к чему. При отсутствии подготовки боевой дух – последний из ресурсов, остающихся в распоряжении контингента.

– Поможет, – заверил я Энджи и, заправив патрон обратно в магазин, вернул ей оружие. – Если не забудешь основные правила поведения. Этому вас учили?

– Что-то не припомню.

– Принцип на начальном этапе такой: стрелять только тогда, когда выстрел уверенно уменьшит число проблем, а не добавит их. Сложноходовое маневрирование и затяжные перестрелки оставь людям, которые к этому приучены. Если цель одна и есть возможность прицелиться, вперед и с песней, только помни, что при промахе шанса на вторую попытку может и не быть. Если врагов больше, и выстрел тебя сразу спалит – дешевле воздержаться. Если есть возможность – затаись, у тебя хорошо получается, даже когда не пытаешься. А лучше удирай при первой же возможности. Стремись туда, где больше людей. Может, среди них найдется тот, кто способен переломить ситуацию, да и просто количество решает – залп десятка стволов совсем не то, что одинокий выстрел. Если и компания не решает проблемы, оставляешь всех между собой и опасностью и опять же сваливаешь.

– Ты поосторожнее с такими учениями! Люди могут подумать, что ты ни фига не герой.

– То, что я не герой, очевидно уже по тому, что я еще жив. И люди пусть как хотят, а я полагаю это хорошим признаком. Истинно глаголю: полезешь, не зная броду, в неравный бой – тебе конец, без вариантов и, если очень повезет, довольно быстро.

– Это потому, что ружье дерьмовое?

– Нет, это потому, что один новобранец в поле не воин, и никакое ружье этого не исправит. Это еще довольно приличное – ну, для коротких дистанций. Хотя мне всегда казалось, что с ним в комплекте должны идти лошадь, шляпа и лассо.

– И хорошо бы еще небритый дядька в пыльнике. Оно мне и даром не надо, просто совсем уж без оружия страшновато. Чтобы учиться, я стащу что-нибудь помоднее из боссовой сейфовой комнаты. Давайте шевелиться, а? У меня рабочий день в разгаре.

Я нехотя отклеился от удобного крыльца, отобрал у Редфилда коробку, которую он так и держал наотлет, словно бомбу, и перекинул ее в кузов. Энджи немедленно запрыгнула на подножку и снова вцепилась в рыжего. Думаю, он должен чувствовать себя польщенным – но, кажется, вместо этого тихо паниковал. Надо же, какая реакция. Я бы посмеялся, если бы только что не вспоминал аналогичный случай из собственной практики.

– Айрин нами побрезговала? – уточнил Мик, пока я тащился к водительскому месту. Чертов пикап такую морду отрастил, что заснуть можно, пока идешь в обход.

– Мягко говоря, да, – ниндзя фыркнула. – Половины слов я не поняла, но в целом все свелось к тому, что вы не оправдываете ее ожиданий, и она лучше дождется людей более солидных, на которых можно положиться.

– Это типа вашего коменданта? Она не в курсе, что он вот только что стрелял по живым людям ничуть не хуже Мейсона?

– Понятия не имею. А она что, какая-то принцесса, что на ее ожиданиях свет клином сошелся?

– Каждая женщина в чем-то принцесса, – Мик вдумчиво ковырнулся в носу. – Или злая королева с плохим характером. Я упустил момент, когда Айрин сменила категорию.

Я наконец добрался до своего места, хлопнул дверцей. В кабине было жарко, несмотря на открытые настежь окна. Конец мая даже в Канаде бывает неудобоварим для любителей напялить на себя кучу плохо дышащего барахла и залезть в железную коробку.

– Где этот ваш клуб?

– Заправку знаешь? Не доезжая до нее.

Да это далеко. Ну, по Джипсумвилльским стандартам. Здесь все, на пешем пути к чему успеваешь слопать пончик, считается далеким. Кстати, и на заправку бы надо заехать, и свои кредитки проверить на состоятельность. То есть не мои кредитки, у меня-то их вовсе нет. Я всегда предпочитал жить по средствам. Но если у кого есть, те пускай проверят. И вообще, где там мой список дел «в первую очередь»? А то все, что я в него мысленно заносил, куда-то из памяти повылетело, кроме разве что идеи найти переводчика на редфилдский. Может, Энджи и поручить? Сдается мне, команду «бегом» он от нее воспримет за милую душу, стоит его только из кабины выпустить.

Поднявшееся солнце все-таки разогнало замеченное на рассвете искажение картинки. С одной стороны, это хорошо – хотя бы светлая часть суток будет восприниматься чисто, без искажений. С другой, напротив, очень плохо – сумерки придется либо исключать из расписания вовсе, а в нашем деле они наиболее перспективное время суток, либо изощряться и приноравливаться. Скажем, прицелы добывать, позволяющие определять расстояние до цели не интуитивно, согласно восприятию, а соотнося с разметкой шкалы. Не люблю я эти высокотехнологичные игрушки, всегда предпочитал базовое железо. Но кому легко?

– Так вы рассказывайте, чего замолкли? – не дала нам скучать ниндзя. – Откуда вы таких интересных кадров надергали?

Вот как бы ей объяснить, чтобы и доходчиво, и контору не спалить? Любые варианты изложения событий в моей голове строятся вокруг фразы «во-первых, вот это все, что тут случилось – случилось из-за нас». Нет, вины своей я особо не чувствую – действовали по обстоятельствам, принцип меньшего зла, да и не объяснил никто ничего толком, все мялись, как школьницы перед мужской раздевалкой, или запускали поток пространного словоблудия, призванный унести от берегов суровой истины. Что сделано, то сделано, не воротишь. Еще вон какие видные исторические дядьки предсказали неизбежность всяких этих упражнений, типа падения звезд и явления орд диавольских. А китайское вторжение в тот рецепт вовсе не входило, это уже деталь внеплановая, добавленная скорее местными обстоятельствами, чем нашим участием в том злополучном прорыве. Но с нашим везением поди расслабься, тут же окажешься на электрическом стуле по обвинению в измене родины. Милашка Энджи, может быть, и не стуканет сама в надлежащие органы, но проболтается какой-нибудь Софи, а там понесется.

Долго собираться с мыслями вредно. Всегда опередит кто-нибудь, кому собирать нечего, вроде сержанта Барнета.

– Мы спасли мир, – похвастался Чарли. – Мы туда залезли и его спасли.