– Вот пускай сами за себя и отвечают, и ты с ними, раз уж сам их нанял. А я сама по себе, ладно? Просто покажи, куда тут пойти, чтобы к людям попасть.

– Я тоже к людям! А вас знать не хочу больше! Тебе за нападение на офицера вообще знаешь, что светит!..

О, да это Чарли очнулся. Рыжий сгрузил его на ноги, хотя и продолжал заботливо придерживать за плечи. Барнета покачивало не то ветерком, не то какими-то внутренними процессами, но по крайней мере оклемался – далеко не каждый, кого Мик когда-либо бил, мог бы этим похвататься.

– С возвращением, – сказал я ему, подавив облегченный вздох. Мог же и обидеться, и за оружие в запале схватиться. Нет, это совсем не в его стиле, но все-таки и ситуация у нас весьма нетипичная. – Чего вам так дались эти люди-то? От них еще никому ничего хорошего не было. Все равно отсюда до Калифорнии вам неближний путь. Была охота соваться невесть куда! Вдруг в ближайшем поселении уже зомби-апокалипсис?

Чарли содрогнулся. Он в зомби не верит, но на всякий случай их опасается.

– Может такое быть? – нервно дернула Айрин Фирзаила.

– Зомби-апокалипсис? – эльф издевательски помемекал, делая вид, что размышляет. – Опять чудной термин. Почему вообще вы меня спрашиваете, что у вас тут может быть, а чего не может? Уверяю вас, даже прорыв межпространственных барьеров не может изменить фундаментальных законов мира. Если раньше не могло случиться, то и теперь…

– Ты волшебник зловещего вида и не знаешь, что такое зомби?

– Я знаю, что такое зомби. Я даже знаю, что такое в вашем фольклоре Апокалипсис – у нас тоже есть аналог, да и никто не обошелся. Но вот вместе эти два слова никак связать не могу. Думаю, на этот счет можете быть спокойны. Но вот от какой-нибудь мерзкой твари из Междумирья, с самыми банальными когтями, никто не застрахован, так что не понимаю вашей тяги к отделению от боеспособной группы. Позвольте к этому прибавить, что мне самому очень не хочется объясняться с местными, так что предложение полководца о скрытом убежище я расцениваю как чрезвычайно удачное.

Ух ты. Полководец – это ж я. Признание меня настигло. Осталось только бубликом подавиться, тогда и в президенты выбрать могут.

– Из Междумирья?! – насторожился Чарли. – Это еще что за?…

– А вот этого надо срочно к целителям, у него мозг сильно пострадал. Междумирье – это откуда мы только что выбрались. Помнишь такое?

– А эти его Адом обзывали, Отстойником и еще как-то!

– И есть еще три десятка терминов, из которых половину можно перевести на ваши местные языки. Все зависит от того, кто вас приобщает к вопросу. В разных культурных слоях есть собственные аналоги – и как бы они ни разнились косметически, но почти что каждое упоминание об ином слое реальности так или иначе замыкается именно на него.

Чарли призадумался, очевидно припоминая все слои реальности, о которых когда-либо слышал. Надо бы приготовиться к вопросам насчет Алисы в Зазеркалье и горнолыжных курортов, которые он всегда полагал неземными.

– А как ты собираешься из этой своей халупы наводить справки о случившемся? – вернулась Айрин к исходному вопросу. – Если там нет интернета и газет не развозят, что там делать? Соберем из пистолетов радио и будем эфир сканировать? Я даже не уверена, что в этой глуши работает хоть одна радиостанция. И что местные гуроны еще не сняли скальпы с радиоведущих.

Ай, молодца. Расистские шуточки – верный признак присутствия духа. Как вообще в отсталых регионах узнают новости? Ловят туриста, подвешивают за ноги. Но туристы редко бывают содержательны, особенно с перепугу. Так-то она права, охотничьи хижины ставят не для того, чтобы из них отслеживать новости и играть на рынке Форекс.

– Радиоприемник там должен быть. Всегда был. Вот батарейки для него надо где-то по пути добыть, да и то… не уверен, что такие до сих пор выпускают – может, лучше даже сразу новый приемник. Глядишь, и мобильники новые удастся по пути… хотя в тех краях они через раз работают, а уж интернетов вовсе не предусмотрено. Рейнджеры только по рации и сообщаются. Ну, по крайней мере, если даже случайный встречный захочет оповестить весь мир, что видел рыжего йети, у него возникнут затруднения – уже неплохо.

Я покосился на рыжего. Тот покладисто топал на фланге, лыбясь на все стороны. Его, кажется, ничуть не смущало наше торговище, и принимать в нем участие он не стремился. Может, правда ничего не понимает? Не могут же все по ту сторону барьера быть поголовно грамотными в наших земных наречиях, как в сериале про что-то там звездное, где по всей неоткрытой вселенной лихо шпарят на современном инглише. Но не было похоже, что невовлеченность причиняет ему дискомфорт. Думаю, это мы заметили бы по поведению, разлетаясь от его раздосадованных оплеух.

– А чего с ним не так? – Айрин тоже критически его осмотрела. – Здоровенный, рыжий, волосатый, всем довольный. По мне, выглядит в точности как типичный канадец. Выломать ему клюшку – так, полагаю, в половине местных семей от своего не отличат.

– И много ты знаешь типичных канадцев?

– Бог миловал. Но там, откуда я родом, все так думают.

Задумчивое брюзжание ON.

Вообще-то не сказать, чтобы она была так уж неправа – типаж весьма красочный, поставь его на коньки – даже соотечественники не заподозрят инородства. Хотя при близком рассмотрении нагло-красная кожа и по-обезьяньи вспученная ниже носа физиономия наводят на размышления. Конечно, канадцы вежливый народ и заострять внимание на странностях не любят, но если тут правда все на нервах – я рисковать не желаю. Даже и фон Хендмана бы с удовольствием закамуфлировал, а то он хотя и настоящий человек согласно метрике, но его сложноопределимые расовые признаки порой вызывают неуместное любопытство. Обычно он сам с этим справляется – у него много ударных конечностей и необоримая склонность к их применению. Но я бы все-таки предпочел обходить такие эксцессы седьмой дорогой. Может, справить всем подозрительным по хоккейному шлему с массивным забралом? Или вот по мотоциклетному. Это даже органичнее будет смотреться, особенно если дополнить их собственно байками. Только у эльфа отломится голова под тяжестью карбоновой шапочки, Чарли опозорит ганг, предпочтя страшному чопперу мопед, обклеенный сертификатами безопасности, Мик немедленно во что-нибудь врежется, а рыжему поди еще объясни, минуя языковой барьер и культурные упущения, где там газ и где тормоз. Я и сам не знаю, даже на велике ездить никогда не учился. А Айрин знает наверняка, она байкерша со стажем, но отсутствие у нее педагогических талантов очевидно даже впотьмах.

Задумчивое брюзжание OFF.

– А чем ты нас кормить собираешься? – канючила Айрин, оказывается, тем временем. – Червячками и личинками? Грибами? Рыбу глушить гранатами будем?

– Почему тебя волнуют такие мелочи? Вон у нас хранительских батончиков полный мешок, жуй не хочу.

– А вот не советую, – вклинился вредный эльф. Какой-то он социально гиперактивный, наверное, на нервной почве. – Во-первых, ими можно кормить хосса, а то чем-то другим будет очень уж накладно. Их метаболизм сильно отличается от любого из внешников… ну, нас, кого они называют «жителями миров». Мы все довольно экономично устроены, а вот им нужно много энергии поглощать для поддержки всех их внутренних функций… да и внешних проявлений – он же по производительности любого голема превосходит.

Можно было заподозрить, да. Такая силища на пальчиковых батарейках существовать не способна. Он склон холма проломил, когда наружу выбирались! Мне бы понадобился отбойный молоток или вышибной заряд взрывчатки.

– А во-вторых?

– Во-вторых, эти пайки как раз на них и расчитаны. Их питательная ценность такова, что для наших хрупких тел подобна чудовищной имплозии. Существам, не умеющим регулировать биотоки, подобная пища в перспективе принесет больше вреда, чем пользы.

– Ты попонятнее можешь? Что за имплозия – это когда Мик чуть горшок не разнес?

– Куда уж понятнее? Посидев некоторое время на этих брикетах, вы подорвете свой обмен веществ и в результате обрастете избыточной жировой тканью. Помните профессора Нойманна? Он был худ, как палка, когда впервые попал на ту сторону, и питался осторожно, но в итоге стал… вы видели.