— Значит так. — Панк сдвинул щит на локоть, с наслаждением ковырнул в носу. — Сейчас мы этих борзых ребят маленько осадим.
— Без меня. Я свою норму за десять лет наосаживал.
— Лентяй ты, одно слово — ущербный. Надо им Коальдову башку выбросить, тут-то они и призадумаются, сядут решать, лезть ли на стены вообще. А коли решат лезть, так надобно же главного выбрать, а это на полдня, а то и передерутся вовсе… «Разделяй и властвуй» — зовется сия политика. Потом ещё…
— Глянь, анарал! — Чумп застонал, начал подниматься: из-за таверны показался тролль, в лапах огромный бердыш, огляделся и решительно потрусил к гоблинам. — Этот в политике не силён. Давай займи его чем-нить, а я сзади попробую…
— Отдыхай, — посоветовал генерал, набрал в грудь воздуху. — ВОВО! ТУТ ТРОЛЛЬ!!!
Чумпа воплем сбило с ног и откатило шагов на полдюжины.
— Очумел, анарал?
— Друга нашёл, — пояснил генерал стеснительно. — Вово звать. Из рода Скаго. По матери. Что бы это значило? Словом, могуч дюже, я таких ещё не видывал, а видывал я всяких. Он тут всех и доколотит.
— Тоже, что ли, офицер? Сила силой, но тролль эвон какой…
— Не сумлевайся. Пару уже укатал, один там в башне лежит. Да ты не мог не заметить, я вон вовсе так через него грохнулся, что и небо с овчинку.
Чумп косил с подозрением. Троллью тушу заметил и он, тем более что тоже успел об неё запнуться, ещё помянул тихим словцом самого генерала — ишь, уложил на самом проходе. Что-то не больно верилось, однако, что Коальд терпел в своем окружении такого могучего потомка Скаго, пусть даже и по матери. Тролль, впрочем, и сам остановился, крутил головой, повернулся куда-то в глубь двора.
— Ну и ладушки. На твоей, анарал, совести… Пошли?
— Пошли, коли наотдыхался. Мне ещё броню свою искать, да и по мечу я соскучился.
— Меч твой там, в Коальдовой оружейной. А брони у него побогаче, твоя либо на складу, это вон тот, кажется, домик, либо — что скорее — на каком-нибудь хумансе, что колотятся вон в те ворота…
На физиономии генерала отразилось натуральное смятение.
— Эй, эй, ты постой! Как так — на хумансе? Мне без моей кольчуги никуда, она мне жизнь спасала сколько раз! Уж и перечиненная, а родная, это ж как шкура…
— Не напрягайся, анарал. Коальдову справу возьми, дарю по праву победителя. Я видел, как ты слюни пускал, когда он в ей вышел!
— Я не на неё… Тьфу ты, перемать, да конечно же я слюней вовсе не пускал! Разве что с голодухи немножко… Не понять тебе, бездоспешному дурню, что латы — это как и меч, пока привыкнешь, тараканы загрызут и любой ёжик на иголки подымет!
— Ну, от ежиков и привычная броня не спасёт. Особенно такого, как ты, умельца.
— Ты это, не пой, красавец, при мне сии песни! Сказано — нужна мне моя кольчуга!
— Ну поди отними. Вон лесенка на стену, слезешь и сам, а я пока пойду Коальдовы покои простукаю на предмет тайников.
Чумп поддёрнул полы кольчуги и потопал к башне. Генерал в растерянности глядел ему вслед. Кольчуги жаль, спору нет, уже лет десять ее носит… но давно уже пора бы и сменить, а то неловко перед другими баронами в скромной боевой, когда у всех сверкающие, хоть и тонкие. К тому же как раз у двери оружейной завалил онта в кольчуге прямо-таки роскошной, причем её не попортил — рассёк аккуратно голову, а в самой оружейной видел полный доспех конного рейтара…
— Погодь! — крикнул Панк вслед Чумпу почти жалобно. — Я это… Гляну на складе — здесь, говоришь? — а коли не найду, так Коальдов доспех далеко не утаскивай. Буду примерять…
Чумп помахал, не оборачиваясь, дланью, саблю уже волок за собой по земле, обширная кольчуга облегла жилистую фигуру как доха. По всему, мечтал потерять и броню, и саблю, по пути обзавестись корчагой пива, выдуть залпом, а добравшись до Коальдовой светлицы, лечь прямо в сапогах на онтово ложе и продрыхнуть до тех пор, пока генерал не разгонит шайку, осаждающую острог. А потом послать генерала подальше с его освободительными планами и спать дальше аж до возвращения в Дримланд эльфов и гоблинов Марки. Правда, это едва ли удастся, так что уже на ходу морщил лоб, смекал, где бы добыть кольчугу столь же добрую, только полегче и, главное, поменьше — а то всё время боишься выскочить через ворот вместе с плечами и задницей. Да, кстати, раз уж ехать в Копошилку, надо прихватить в оружейне секиру старины Коальда, уж больно солидна с виду, а Хастреда надо будет подкупить чем-то, это не генерал, патриотизма ни на грош, но вот топоры хорошие любит. Ещё больше любит книги, да где ж в этом гнезде берсерков отыщешь книгу?
Вово дважды обошёл двор в поисках укрывшихся врагов. То ли перебил всех, то ли они преуспели в маскировке, но второй круг проделал впустую, даже крыс не увидел, впрочем, по крысам особо и не скучал. Правда, какие-то глупые долбились в ворота, несли непотребщину, аж ухи завяли, не привык под землёй-то. Сгоряча чуть было не впустил, хорошо — не достал до засова, а канат, перекинутый через сложный подвесной блок, кто-то перерезал. Вово влез на площадку над воротами, оглядел свору глупцов, хотел было укорить, но те разгалделись пуще прежнего, метнули враз несколько копий, ножей, пару топоров, с полдюжины стрел и даже один тяжёлый арбалетный болт. Одна стрела попала, но бессильно завязла в плотном войлоке пончо. Вово не обиделся, но и дожидаться второго залпа не стал, неспешно слез со стены и побрёл в башню, откуда начал турне. Меч нёс на плече — огромный клинок, лёгкий по сравнению с булавой или киркой, но несущий в себе некое смертоносное благородство, сил нет бросить! Не забыть бы теперь, где лежит онт с ножнами на поясе. Пристроить клинок за плечо, тяжесть невеликая, а уверенности и словно бы даже сил придаёт изрядно.
Нюхом определил запас копчёностей, свернул, вломился в среднее здание. Тут уже явно кто-то похозяйничал, ибо пара столов перевёрнута, в углу битый кувшин, а на полу бочонок с отличным светлым элем, полный лишь наполовину. Добравшийся первым, согласно покону, и другим оставил долю поживы. Наверное, Панк и был, гоблин всяко солидный и правильный. Вово добросовестно приложился к бочонку, благо мать не видит и ухи не накрутит за такое своеволие. Пиво оказалось горьковатым и совсем не шипучим, и чего всё по нему так с ума сходят, квас так гораздо забавнее, фырчит и в нос стреляет, к тому же приятно кисленький, а это — фу… Отставил, нашёл на закусь кусок окорока и, жуя на ходу, вернулся в башню.
Разгром тут был немалый, такого Вово даже в своей каморке никогда не разводил, мать бы прибила, так что у взрослой жизни есть и свои прелести. Вово отобрал у онта ножны, меч бережно спрятал, подобрал свою булаву. На большее не хватило рук, а внизу ещё и кирка, да в тоннеле под казематом связка факелов и мешок с походным скарбом. Ничего, как-нибудь; а где же новый знакомец? Не убегать же тихой сапой, не попрощавшись!
— Эй, Панк! Ты где?
— Здесь, — донеслось сверху бодрое. — Лезь, что ли… Нет, лучше жди. Лестница не на тебя строилась, к тому ж тут её один колуном… Сиди, мы скоро…
— Как скажешь. — Вово выдернул из пончо стрелу, аккуратно положил на пол, присел на высокий порог. Из поясных ножен, что под пончо, достал широкий нож, в чьей чужой руке сошедший бы и за малый меч, и принялся обстоятельно питаться. Пластал окорок узкими полосками, хватал каждую зубами за кончик и втягивал в пасть, перемалывал, наслаждаясь пряным привкусом, — явно коптили в травах, не одной серой каменной солью заправляли, как в его бедном неприхотливом селении. С тех же пор, как пустился в странствие, и того не видал. Редко доводилось поесть обстоятельно, всё больше грыз сухари на ходу, чтоб не было нужды останавливаться, а вечерами иногда удавалось прибить каменную крысу или ещё какую живность, но жарил почти целиком и без излишеств навроде масла и специй, только что солёной золой присыпал. Теперь насыщался, ибо когда ещё удастся?
Умял фунта три постного ароматного мясца, прикинул, что недурно было бы сходить кваску поискать… на худой конец и пивом запить, а то подумает ещё матерый гоблинище Панк, что перед ним вовсе размазня, маменькин сынок и тютя… Но тут и сам генерал проявился. Спустился, как и следовало ожидать, с лестницы, теперь на нём были расписные сапоги, в которых явственно хлюпало, вязаная рубаха, шикарный синий плащ, рогатый шлем с задранным забралом и ремень с бляхой в кулак. В охапке генерал тащил целую груду всех мыслимых деталей доспехов, одних панцирей два, а из-за плеч торчали рукояти сразу двух мечей. Панк ухмылялся. Да, такую добычу не в каждом захваченном замке брал, к тому же всегда приходилось делиться по-братски или хотя бы по-честному, а здесь соратников всего двое, да из них одному всё велико, а на другого ничего не налезет. Выбирай — не хочу!
