И как раз успевает увидеть, как пронзенное насквозь маленькое тельце отшатывается назад и безвольно обвисает на острых шипах игольника, после чего стремительно исчезает в плотоядно зашевелившихся листьях…

«Айра? — беспокойно шевельнулся в кольце Марсо. — С тобой все в порядке?»

Волчица прерывисто вздохнула.

«Да».

«Ты знаешь это место?»

«К сожалению. — Она открыла глаза и с трудом поднялась, в последний раз тронув носом травинки, на которых не осталось даже запаха. Словно попрощалась. А потом чуть повернула голову и сказала в пустоту: — Отвернитесь, лер».

Марсо, кинув быстрый взгляд на Викрана дер Соллена, насупился: маг не возразил, ничем не поинтересовался и ничего не ответил. Кажется, вообще не услышал — едва выйдя из портала, застыл, словно громом пораженный, и таращил в темноте диковато горящие глаза, в которых стояло до крайности странное выражение.

«Ты что задумала?» — подозрительно осведомился архимаг.

«Хочу войти туда человеком».

Она с резким выдохом выпрямилась, отбросив на спину пепельно-серую гриву. Расправила плечи и подставила лицо льющемуся с небес лунному свету, позволяя ему играть и переливаться в крохотных слезинках, покатившихся по щекам. А потом приложила руку к шее, где с поразительной скоростью исчезали две крохотные ранки, и печально улыбнулась:

— Я дома.

Назад она не смотрела — не хотела лишний раз встречаться с Викраном дер Солленом. Но не потому, что по-прежнему опасалась или внезапно перестала доверять. Не потому, что злилась или ненавидела. Нет. Последние дни помогли ей поверить и наконец его простить. Суровый маг перестал быть для нее кошмаром и самым страшным наваждением. Не вызывал желания отомстить, потому что теперь она понимала его лучше…

Прав был Марсо: за своих учеников бывший охранитель пошел бы на многое. И для нее он сделал почти все, что мог, несмотря на прошлое, их взаимное отчуждение и почти что общую боль от тяжелых потерь.

Викран дер Соллен помог ей несмотря ни на что. Сумел это преодолеть. Помог преодолеть и ей. И даже теперь не вмешивался, милосердно давая ей время прийти в себя.

Спасибо ему.

За молчание, знания, разъяснения. Особенно за инициацию, которую он так и не провел. За жизнь, которую он спас. За правду, которую наконец поведал. И за терпение, с которым он день за днем следовал в самое опасное место этого мира, чтобы выполнить свой непонятный долг, о котором она до недавнего времени не подозревала.

Айра видела, что и в нем что-то изменилось в эти дни.

Чувствовала, как что-то изменилось в ней самой. Она научилась с ним разговаривать. Прислушиваться к его словам. Без страха укладываться рядом, доверчиво пряча нос у него на плече, когда заклятие оттягивало силы слишком быстро… да. Она многому научилась за эти дни. И многое узнала о нем. Чему-то удивилась. О чем-то пожалела. Задумалась. И наконец окончательно поверила, что от него не надо ждать подвоха.

Марсо пораженно замолк, когда осознал, куда его привела единственная и горячо любимая ученица. Едва дождавшись, пока она оденется, призрак осторожно выбрался из кольца, а затем подлетел к берегу и завороженно уставился на зеленовато-лиловую стену, отгородившую участок леса за рекой от всего остального мира.

— Занд… — зачарованно прошептал он, не в силах оторвать от него взгляда. — Сто лет прошло, а ничего не изменилось. Словно я и не уходил отсюда. Словно и не было ничего. И словно бы я никогда не умирал.

— Ты прав, — согласилась Айра, подойдя ближе и по дороге надев на палец алмазное колечко. — Словно мы оба с тобой не умирали. И это так странно…

Призрак обернулся, оглядев ее простое платье, на мгновение заглянул в ярко горящие глаза, где снова проступили знакомые сиреневые искры, увидел взволнованно привставшего на ее плече метаморфа и тяжело вздохнул.

— Как ты собираешься плыть? Река широкая.

— На ту сторону можно попасть иначе, — покачала головой Айра, зайдя в воду по щиколотку. — Если бы я знала, что выйду именно сюда…

Она погладила заурчавшую ласку и махнула рукой куда-то в сторону:

— Смотри.

Повинуясь ее взгляду, на берегу беззвучно открылся и засиял теми же сиреневыми огнями еще один портал. Совсем небольшой, узконаправленный, но ничего иного ей и не требовалось. Айра только улыбнулась, через мгновение выйдя из него на другом берегу. А затем подошла к беспокойно зашевелившемуся игольнику и бесстрашно протянула руку:

— Ну, здравствуй. Вот я и вернулась.

Она казалась совсем маленькой рядом с высоченной лиловой стеной, щедро усеянной ядовитыми шипами. Игольника здесь было много — дикого, смертоносного, готового угостить своим ядом любого неразумного чужака, рискнувшего приблизиться к его границам. Он не знал пощады. Не делал исключений. Он был просто стражем — суровым, неподкупным, неодолимым. И был готов на все, чтобы ни человек, ни зверь не потревожили его покой.

Айра застыла на самом краю — худенькая, босоногая и совсем беззащитная перед мощью дикорастущего игольника. Но она не боялась. Напротив, она стояла, улыбаясь и доверчиво протягивая руки, как делала это с Иголочкой, Шипиком и даже листовиком. Она откуда-то знала, что ей не причинят вреда, и без опаски смотрела, как острые шипы приподнялись, а ей навстречу потянулись тонкие усики. Точно такие же, как и семь лет назад, когда ее с размаху бросило на эти же самые заросли.

— Нет! — вдруг выдохнули прямо у нее за спиной. — Айра, нет! Не прикасайся!

Девушка удивленно обернулась, никак не ожидая, что ей помешают. Но Викрану дер Соллену не было до этого дела. Быстрее молнии метнувшись от угасающего портала, он гигантским прыжком преодолел остававшееся до нее расстояние. Обхватил поперек талии и успел оттащить от игольника буквально за миг до того, как ее руки робко коснулся зеленый усик.

После чего сгреб в охапку, уткнулся лицом в ее макушку и, тяжело дыша, повторил:

— Не надо… пожалуйста, не ходи!

Айра ошеломленно замерла, слыша, как громко и тревожно колотится его сердце. С трудом сознавая, что и он успел перекинуться за то время, пока она вспоминала. Правда, сделал это явно в последний момент — вон какой растрепанный, едва успел штаны натянуть да ножны подхватил… точно, вот же они валяются… А теперь держит так, словно… боится?!

Викран дер Соллен?!

Айра осторожно подняла голову и с удивлением увидела, что маг действительно невероятно бледен. На его шее неистово билась пугливо трепещущая жилка, грудь тяжело вздымалась, глаза были крепко зажмурены, а бескровные губы прикушены до боли и все еще едва заметно шевелятся, словно повторяя про себя: «Нет, только не ты!»

Она неловко отстранилась.

— Лер?

— Что же ты делаешь? — прошептал маг. — Мало было одного раза?!

Айра вздрогнула.

— Так нельзя… игольник тебя убьет. — Он наконец открыл неистово горящие глаза, из которых все еще не ушел страх, и с неожиданной болью на нее посмотрел. — Он же дикий… понимаешь?!

— Он не причинит мне вреда, — тихо сказала девушка, чувствуя на своей щеке его горячее дыхание. — Я уже была здесь. Я знаю — он меня не тронет. Отпустите.

Викран дер Соллен, вздрогнув, как от пощечины, послушно разжал руки.

Айра осторожно отступила на шажок, все еще неверяще на него глядя. Ошеломленно поняла, что он действительно испугался. Наконец слабо улыбнулась и тронула его безвольно упавшую руку.

— Все хорошо, лер. Игольник должен убедиться, что я — своя. А для этого мне нужно подойти поближе. Понимаете?

Она так же медленно отступила назад, но маг, хоть и был дико напряжен, не дернулся следом. Только кулаки сжал до побелевших костяшек да пошатнулся, словно едва сдерживался, чтобы не шагнуть следом.

— Это недолго, — успокаивающе шепнула девушка, медленно пятясь к игольнику. — И почти не больно. Я помню про заклятие и помню про вас… я вернусь. Обещаю. Не подходите только, пожалуйста. Он может вас задеть.

Викран дер Соллен не пошевелился. Только глаза у него потемнели и наполнились какой-то жутковатой чернотой, а в остальном он сейчас мало отличался от камня.