— Вау! А у него здесь жара.

— А ну, марш отсюда.

— Да ладно тебе, — заговорила та, что влезла, точнее, влетела первой. — Мы поместимся втроем.

— Сейчас задницу надеру обеим, — возмущенно и нотками строгости пригрозил им.

— Неа, — синхронно замотали головами они.

— Кла-а-асс! — снова заговорили дуэтом и разлеглись рядом.

А меня посетила одна идея. Не очень, но мне не хотелось делиться. Палатка, точнее, шатер у меня не очень большая, а я люблю во сне раскинуться, а не ютиться где-то в уголке. Наверное, сказывается, что в коммуне во время морозов мы спали все вместе, чтобы теплее было.

— Изнасилую ночью! — и сделав лицо пострашнее, потянулся к ним руками.

— Неа, — снова замотали головами и, захихикав, добавили: — Скорее мы тебя изнасилуем.

И покраснели. А до меня дошло, что эти оторвы же чувствуют опасность, и если бы от меня им что-то грозило, то не пришли бы. Скорее всего, они часто делали различные выходки, но им все сходило с рук.

— Сейчас Никите скажу, — я наклонился, чтобы выйти.

— Эй, — они схватили меня за плечи.

И снова сработал на автомате. Волна по телу, которая сбросила их руки, и в следующий миг мои руки прижали их к полу.

— Не надо говорить дядь Нику, — жалобно почти простонали они. — У тебя здесь тепло очень, можно переночевать?

И жалобно глазками так хлоп-хлоп. А я вспомнил, как сам в детстве пытался лечь ближе к печке. Жалко стало их.

— Ладно, спите, — я отвернулся и лег спать.

Проснулся рано. Сев, посмотрел на двух гостий, которые, отвернувшись от меня, сладко посапывали. Одевался я за пределами своего жилища, и хочется сказать, что бодрило достаточно сильно. Все трое мужчин и две женщины уже встали, и начали собираться.

— Не надоели они тебе? — спросил Никита. — Балую я их, да и не только я. Сколько раз они спасали жизни нашим, а вот с этим…

И он показательно осмотрелся. Я прекрасно его понимаю — моя интуиция вообще по большей части дрыхнет, лишь изредка просыпаясь, чтобы покушать или сходить по надобности.

— Да все нормально, — я махнул рукой, — пусть хоть выспятся.

— Дядь, Ник! — раздался возглас у нас за спинами. — Надо срочно уходить!

Ага, эти двое в легких спортивных костюмах, в которых спали, прибежали прямо сюда. Но со словами Никиты «Брысь», тут же умчались обратно. Я тоже поспешил, чтобы сложить свои вещи, и уже с рюкзаком отправился к мужчине.

— Я так понимаю, твои племяшки почувствовали опасность сильную. Дай мне автомат, я встречу клановцев.

— Один? — удивился он.

— Да. Они точно прилетят на самолете, а я просто не дам им приземлиться.

— Да пока ты будешь бежать к месту посадки, они тебя перестреляют.

В ответ я промолчал. Мужчина пристально посмотрел на меня, а затем молча отдал автомат. Я же был уверен, что приземляться они будут на том же месте, что и тогда, когда уводили в рабство нашу коммуну. А значит, мне не придется бегать по окрестностям в поисках места приземления.

Они ушли как настоящие профессионалы. Замыкающим шел Никита, который заметал следы. На земле это никого не обманет, а вот с воздуха уже очень сложно различить, что там кто-то прошел. Если специально искать, то можно, но надеюсь, что клановцам не придет это в голову. На самом деле это может произойти, так как у троицы, которую я убил, с собой была рация. Малого радиуса действия, как раз, чтобы связаться с пилотом на подлете, то есть земного производства. Поэтому оставалось надеяться, что, не получив ответа, они все же будут приземляться, а не летать по окрестностям. Взяв с собой автомат и шкуру белого медведя, отправился к месту засады.

Я тоже заметал за собой следы. Вот и развалины, с которых прекрасно просматривается как место посадки, так и небо над ним. Укрывшись мехом, я принялся ждать.

— А ведь эти пигалицы, скорее всего, не интуиты, а прорицательницы, — пробормотал я, когда увидел в небе черную точку.

В столичной библиотеке, когда я там искал информацию по истории, мне на глаза попалась книга «Пророки, кто они?». Автора не помню, но в первой же главе он очень подробно объяснял разницу между ними. Ведь и те, и другие чувствуют опасность, но их чувства работают по-разному. Интуиты работают, то бишь подключаются, если так можно выразиться, к информации о намерениях. Иными словами наши желания где-то там в высоких сферах что-то образуют. Там он говорил, что эти сферы находятся уже в областях божественных энергий. И чем сильнее чувство, тем больший ком энергии получается. При отсутствии оного или очень слабом, ничего подобного не происходит либо к этой информации затрудняется доступ. Интуиты могут чувствовать эту энергию, если она направлена непосредственно на него, поэтому интуита и можно обмануть.

Пророки, прорицатели и оракулы подключаются к так называемым линиям судеб. А это уже полностью область Богов, поэтому таких людей и нелюдей рождается крайне мало. А в отношении девчонок, то, как они почувствовали, точнее, увидели опасность, у меня и возникла эта мысль.

Сейчас я наблюдал за приближающейся точкой, которая постепенно превращалась в знакомый мне самолет. И он начал заходить на посадку так, как я и предполагал. Взял на прицел место, где располагаются баки с горючим.

— Наконец-то посчитаюсь с вами, — зло и радостно одновременно прошептал я.

И тут…

Россия, Краснодар.

У Коршуна сегодня с самого раннего утра были нехорошие предчувствия. Не так, как тогда, когда его отряд встретился с бойцами клана «Груши», а как бы сулившие не смертельные, но ощутимые неприятности. Проснулся он очень рано и три часа лежал в кровати, стараясь уснуть, но так и не смог этого сделать. Затем поднялся, вышел на террасу и долго-долго смотрел на море. И только после пришедшей в голову мысли «Словно прощаюсь навсегда», вернулся обратно. И совсем не удивился, когда поступил приказ срочно лететь за бойцами его отряда и забирать их в любом случае. А после этого отправляться до Абузовского месторождения нефти, где вчера были замечены неизвестные личности.

Они только три дня назад привезли новую партию рабов, оставив там троих человек дожидаться остальных членов коммуны. Все бы ничего, но один из оставшихся был отличным следопытом, да и опасность чувствовал очень хорошо. Вот его-то и необходимо было забрать, чтобы выследить незнакомцев. Группа собралась быстро и вскоре они уже летели в сторону Ростова.

— Коршун ты чего? — спросил его старожил отряда, отзывавшийся на кличку Доцент. — Сам не свой.

— Да как-то не по себе, — Коршун скривился.

— Может тогда сядем раньше и пешком пройдем до места? — предложил бывший преподаватель университета.

— Времени нет, — поморщился командир отряда. — И так, скорее всего, опоздаем.

В предчувствия верили все члены отряда, поэтому после этого короткого диалога они принялись проверять снаряжение. Дальнейший путь прошел в полной тишине, если не считать гула двигателей.

— Идем на посадку! — услышали они крик пилота.

Самолет начал снижаться и у Коршуна привычно заложило уши. Он ненавидел эту свою особенность, но ничего поделать с ней не мог. Внезапно интуиция взвыла сиреной и он, не раздумывая, вскочил и принялся открывать двери. «До земли недалеко, снега много, не разобьюсь», — билась у него в голове мысль, когда он сумел их распахнуть. И уже выпрыгивая, он услышал стук пуль по корпусу самолета.

А вот с приземлением ему крупно не повезло — оно пришлось аккурат в остатки дома. Удар в ноги пришелся такой, что никакие его умения не спасли от травмы. Ему даже показалось, что он услышал хруст. Хотел приподняться, но прострел вдоль позвоночника прекратил его потуги. Осторожно пошевелил руками, ногами и облегченно выдохнул — позвоночник хоть и получил сильный удар, но не сломался. В отличие от правой ноги. До его слуха донесся взрыв.

— Да что б тебя… — выругался он и потянулся к нагрудному карману, доставая оттуда переговорное устройство из другого мира.

Последовало полминуты ругани матом, так как устройство было сломано. А он даже не почувствовал, как одна пуля попала в него. Шансов на спасение остается совсем мало. Как профессионал, он бы обязательно проверил того, кто выпрыгнул из самолета. Он, превозмогая боль, повернулся и сумел достать из-за спины автомат.