Вдалеке же, в самом центре комплекса я увидел силуэт, который стоял рядом с вратами и почти не двигался, а последовавший далее голос сочился издёвкой и пренебрежением.

— Всё это так забавно и волнительно, ведь когда-то очень давно, если мне не изменяет память, я стоял на вашем месте…

— Всё это так забавно и волнительно. Ведь когда-то очень давно, если мне не изменяет память, я стоял на вашем месте…

Тон Шайдена звучал абсолютно спокойно. Тот даже не удосужился посмотреть в нашу сторону. Складывалось впечатление, что и говорит он вовсе не с нами, а будто бы беседует с самим собой. Его правая рука то и дело блуждала по тёмной поверхности арки врат, которые продолжали пропускать через себя грязно-зеленые миазмы мёртвого мира.

Правда, не это являлось главным, ведь стоило нам оказаться на самом дне, как все другие звуки попросту исчезли. И это касалось абсолютно всего, даже ожесточенной битвы наверху. Всё моментально стихло. Весь мир стих. Нас словно отрезало от него.

Гнев и ярость в это самое время бурлили внутри из-за случившегося и требовали немедленного выплеска. Вот только даже в такой миг их приходилось держать в узде, потому как сейчас слишком многое поставлено на карту. И судя по выражению лиц Аллейды и Паллада те моё мнение разделяли.

— Да, давно. Очень давно… — продолжил разглагольствовать хаст, но голос его стал чуть тише. — Если мне не изменяет память, то перед приходом порчи в былые времена Сиал процветал. Там царствовала гармония. Меня превозносили и почитали. Почитали не только народы всего мироздания, меня почитали и уважали божества, архидемоны и существа Астрала. Исключений не было. Я до сих пор слышу те восторженные возгласы в мою честь. Даже в этот момент я помню, что меня называли сильнейшим хранителем за последние четыре тысячи лет. Шайден Сайдайн… Шайден Сайдайн… Шайден Сайдайн… — несколько раз повторил хаст, хмурясь всё сильнее, а затем невольно коснулся пальцами лба. — Шайден Сайдайн… Это же… Я?

Шайден Сайдайн, значит. Сильнейший хранитель за последние четыре тысячи лет. Как и предполагал, дела наши — полная дрянь.

— Надо же, вспомнил. Я вспомнил! — вдруг усмехнулся радостно тот и, показав подобие улыбки, начал медленно поворачиваться в нашу сторону. — Так вот как меня звали прежде! Шайден Сайдайн.

В полумраке невозможно было рассмотреть полностью лица, но вот его глаза, а в особенности зрачки, что сконцентрировались на мне, в прямом смысле пылали ядовитой мощью порчи. Сейчас перед нами стоял не тот ослабленный пожиратель, которого я увидел здесь впервые. Сейчас перед нами находилось неизвестное существо непреодолимой силы. Потому как с каждым его шагом в нашу сторону все реанорские чувства вопили о смертельной опасности и выходили из-под контроля.

Что ж никто и не говорил, что будет легко и просто.

— Он стал сильнее, мой реанорский друг, гораздо сильнее, — раздалась вдруг в голове мыслеречь картара, который резко скосил взор на бесчисленное количество останков. — Я даже не могу определить примерный уровень его развития. Страшно представить скольких повелителей и грандов он поглотил. Сейчас он на пике своего могущества, но мы обязаны его остановить.

— Именно для этого мы сюда и прибыли, — спокойно отозвался я. — Держи Аллейду в курсе и ждите. Я буду в авангарде. Фланги ваши.

— Если честно, то в целом мне насрать как тебя зовут и что стало с твоим миром. Ты сам виноват! Сидел бы в своём Сиале, и никто бы горя не знал, но ты притащил свою задницу сюда! — беззаботно продекларировал я, встречаясь глазами с насмешливым взглядом с хаста. — Мне также насрать на твоё вшивое прошлое. Возможно, когда-то ты и был всеми уважаемым хранителем, но сейчас ты всего-навсего мерзкая гниль, которая живет за счёт уничтожения себе подобных.

С каждым шагом Шайдена в нашу сторону Аллейда и Пал медленно расходились по флангам, образуя подобие атакующей формации, пока я продолжал стоять там, где и стоял.

— Я не знаю почему, — внезапно прошипел хаст, разъярённо морщась после моих слов. — Но твои высказывания страшно раздражают и бередят сознание. Что-то внутри с неистовой силой желает тебя прикончить, разорвать на части и поглотить. Но прежде, чем это случится, я хочу кое-что узнать… Кто… кто ты… такой? Как обычный смертный смеет противостоять порче? Я не чувствую в твоей ауре ничего выдающегося и, тем не менее одновременно с этим что-то особенное в тебе есть, — с долей замешательства пробормотал хаст. — Ты же кардинально отличаешься от них, — вдруг бросил он взгляд в сторону Аллейды и Паллада. — Я уже понял, что они оба хранители. Весьма слабые, однако хранители, но ты… Каким образом ты смеешь противостоять порче? Зачем ты сюда пришел? Ваш мир обречен так же, как и мой в прошлом. Неужели вы и вправду думали, что я не знал о ваших планах? В ближайшие минуты пожиратели сомнут всю вашу оборону, и та армия, что вы собрали станет моей, а Уррия и Варзаг уничтожат всех ваших архидемонов и небожителей. Они уже сейчас этим занимаются. Сомневаюсь, что от тех защитников осталось хоть что-то! Они уже мертвы!

— Зеантар, Аллейда, это ложь! — выпалил свирепо Пал, а сила его энергии начала медленно нарастать, по-видимому, слова хаста его задели. — Они все живы. Я бы почувствовал их смерть.

Причем в это же самое время уровень силы хранительницы Мерраввина тоже стал стремительно расти.

— Возможно это и ложь, — усмехнулся злорадно Сайдайн. — Но совсем скоро эта ложь станет правдой. Скверну не останов…

Впрочем, договорить тот не успел, потому как в ту же секунду раздался громогласный хохот. Правда, я и сам не понял до конца в какой именно момент начал смеяться словно сумасшедший или же умалишенный. Да и произошло это не от нахлынувшего веселья. Вовсе нет. Всё это случилось под напором обуреваемых чувств. Холодный гнев, ярость и злоба вышли за свои пределы и взяли надо мной мимолётный контроль.

Смеялся я долго. Очень долго. Вот только в этом смехе была замешана горечь и разочарование.

— Шайден Сайдайн! — вдруг выплюнул я без какого-либо веселья, попутно с этим делая несколько шагов ему навстречу и улавливая под стопой ботинка малейший хруст человеческих костей. — Ты безмозглый идиот, знай это. Я не в курсе всего на свете, но в одном я уверен основательно — бессмертных не существует. Сейчас я зол… Очень зол. Эта злоба мешает мне нормально мыслить. За жалкие два часа из-за пожирателей погибло много достойных людей. Трое из них считались моими родственниками. Но всё это лишь слова, ведь когда-то я и сам убивал и сеял смерть. Прав тот, кто сильнее, — сокрушенно покачал я головой. — Я поклялся, что не умру пока не избавлюсь от вас, поэтому знай еще кое-что… Так или иначе, но до рассвета ты не доживешь и исчезнешь! Ведь сегодня я нарушу все свои запреты и табу. Ты хотел знать кто я такой? ТАК СЛУШАЙ ЖЕ ВНИМАТЕЛЬНО, ПАДАЛЬ!!! Я последний представитель своего народа! Я князь Российской Империи! Я любящий отец и заботливый муж! Я законченный убийца и безжалостный головорез! Я ХРАНИТЕЛЬ ЗЕМЛИ И Я ТОТ, КТО ПРИЛОЖИТ ВСЕ СВОИ СИЛЫ, ЧТОБЫ ОТОРВАТЬ ТВОЮ СРАНУЮ ГОЛОВУ!!!

Эфир молнии, ветра и пространства… Нерушимая защита…

Истребление кровавой молнии Реанора… Эфир молнии, первозданной тьмы и первозданного света… Плеть раздора…

Эфир молнии, первозданной тьмы и первозданного света… Кара Реанора…

— Как наивно, — прошелестел невозмутимо пожиратель. — Из тебя выйдет отличный рилим…

— Вот это уж вряд ли, — холодно отчеканил я.

Непрерывный ритм угасания…

— Жалкие трепых…

Все дальнейшие слова врага оказались заглушены пронзительным треском молнии и накладывающимися друг на друга заклинаниями Высшей речи. Расход эфира перешел на катастрофический уровень. Левая рука за долю вдоха до активации кары мгновенно материализовала громовое копье и совершила яростный бросок, пока правая сформировала не менее могущественное оружие. Наряду с моей магией в движение пришла бурная лавина энергии Пала, а заключительным звеном оказалась сгущающаяся тьма Аллейды. Вся область преобразилась в радугу разнообразных отблесков и сил. Сплочённый выпад хранителей атаковал хаста с трёх разных сторон.