«Надо успокоить организм, так и заболеть недолго».

Да и нервы привести в порядок, неважно, кто его схватил, разговаривать с ними лучше в ровном состоянии. Тем более, что если Искай действует, то беспокоится не о чем. А если Иская нет… тоже не о чем. Вася вышел на середину и сделал несколько энергичных приседаний, невзирая на головную боль. Прыжки, отжимания — физическая активность выжигает стресс.

Теперь подумать о приятном.

Тем более это можно сделать спокойно, не отвлекаясь на текучку и ежеминутные проблемы. Например, о втором грузе ништяков из США — еще несколько моторолок, глушителей и прицелов. И солидная пачка армейских наставлений, что особо ценно — на испанском, Рики Цоси подумал даже об этом. С радиостанциями можно выстраивать совсем другую схему управления в бою. Кстати, надо узнать, есть ли к ним гарнитуры — микрофоны-тангенты-наушники или нужно будет колхозить все это самим? Интересно, Секретная Служба США уже радиофицирована?

От мыслей о связи касик перешел к своим «подданным» кечуа, точнее, к тем, кто вернулся из Уругвая. Там, не без помощи контактов Гильена, они познакомились с кооперативами — сахарных плантаций, общественного транспорта, кустарного производства, сельских учителей, молочной промышленности… Васю больше интересовали кустарные кооперативы, их методы можно сразу внедрить на выделке пончо, но и сельхоз упускать не следует — в своей прежней жизни он однажды напоролся на данные об уругвайском кооперативе Conparole с оборотом в миллиард долларов и долей в несколько процентов от мирового молочного производства.

Думать сложные мысли о контактах с Хуаном Лечином Вася не стал, а сел на койку, свернул одеяло и подложил его за спину. Руки легли справа и слева, глаза закрылись… Отцовские методики дыхания годились и на такой случай, так что получаса хватило и Вася, не желая дальше изводить себя ожиданием, залег спать. Не знаешь что делать — ложись спать, утро вечера мудренее.

Но стоило только провалиться в сон, как дверь лязгнула — за ним пришли.

Контрагентом оказался все-таки Герардо Хохшильд, сиявший словно начищеный пятак.

— Теперь мы можем поговорить на равных, команданте, — довольно заявил магнат, расстегивая пиджак и усаживаясь за стол.

По два лба встали за спинами.

— Как вам условия? Жалобы есть, все ли удобно? Поесть не желаете? — продолжил свои вопросы магнат.

— Какие к черту условия, мне девушка не пишет! — сбил его с ернического тона Вася. — Давайте к делу, что вам нужно?

Хохшильд хмыкнул, но перешел к изложению ситуации. Все, как и предполагалось — чем больше вооруженных рабочих, тем сложнее управлять старыми методами. А идти на новые слишком дорого, делиться с рабочими нет никакого желания… Так что не будет ли любезен многоуважаемый джин, то есть касик Тупак Амару (Вася отметил, что Герардо знает и титул, и даже имя), применить свои возможности для приведения «свободной территории Уануни» в более пригодное для бизнеса состояние?

— Ищите дураков в соседней деревне. Вон, — Вася кивнул подбородком на лбов, — у вас же есть охранники, используйте их.

— А как же ваши заверения, что вы еще пригодитесь?

— Пригодится можно по разному. Например, вы хотите прославится? По настоящему, надолго?

— Мне слава ни к чему, меня интересуют деньги.

— И вы не хотите продолжить дело вашего отца? — вкрадчиво спросил Вася.

— Я и так продолжаю! — поднял подбородок Хохшильд.

— Нет, не бизнес, а дело. Он же спасал евреев от нацистов?

Слова явно застряли в горле оловянного барона, он откашлялся, утер рот платочком и, насупившись, сказал:

— Что вы имеете в виду? Сейчас не от кого спасать, нацистов нет.

— Навалом! В Латинской Америке укрылось изрядно эсэсовцев, в том числе виновных в Холокосте. Не хотите им отомстить?

— Ну да, а искать их можно до скончания века.

Вася наклонился вперед, через стол, сзади шевельнулся охранник, но касик успел прошептать, прежде чем его за плечо вернули на место:

— Достаточно передать в Израиль список.

Хохшильд замер, потом рукой отослал охранников, дождался, когда они выйдут и тихо спросил:

— Большой?

— Человек сто, точно не помню.

В коридоре за дверью сухо хлопнуло раз, другой. Герардо раздраженно повернулся, чтобы спросить, что происходит, но вместо ответа там что-то упало на пол. Потом еще несколько хлопков, еще падение… Магнат начал вставать из-за стола, косо глядя на Васю. Касик же развалился, насколько было возможно, на стуле — звуки были знакомы, так хлопали кольты с глушителями. Значит, Искай уже здесь и все будет хорошо.

Дверь резко распахнулась, и в комнату вперекрест заглянули четыре настороженных ствола — Вася мысленно поставил ребятам «пятерку», все сделали правильно, укрылись за стенками и только потом осторожно зашли.

— Касик, — улыбнулся Искай.

— Спасибо, брат, — Вася встал из-за стола и уже у самой двери обернулся к Хохшильду: — Посидите здесь полчасика, снаружи могут подстрелить. А счет я вам пришлю попозже.

В коридоре ему в руку сунули пистолет и потащили, наверное, к выходу.

— Э, стой. Где Катари?

— Надо уходить, сейчас набежит вторая волна охранников. Катари вытащим потом.

— Ни в коем случае. Уйдем только вместе.

Они перевернули весь дом и все каморки в подвале, пока в дальней, за дверью, заваленной всяким хламом, не нашли измордованного Катари. Содранный клок кожи на голове говорил, что его неудачно пытались оглушить, а потом избили, когда он сопротивлялся.

Увидев пришедших за ним, здоровяк только слабо улыбнулся, его пришлось тащить Васе.

Снаружи загрохотали выстрелы.

— Не успели, — констатировал Искай и быстро отдал несколько команд на кечуа.

— Дайте мне пистолет, — прохрипел Катари.

Один из бойцов Иская выдернул ствол из второй кобуры и передал индейцу. Все вместе они поднялись наверх, туда, где еще двое отражали атаку десятка охранников. Еще шесть пистолетов оказались очень кстати и перестрелка закончилась буквально за минуту, даже несмотря на то, что участие Катари было только номинальным.

— Наш джип продырявили, заберем два у них, — Искай принялся распоряжаться эвакуацией.

Касик засунул пистолет за пояс, довел тяжело ковыляющего Катари до машины, усадил его, развернулся к другому автомобилю…

В живот будто ломом ударили.

Вася согнулся и рухнул на землю, успев подумать «Хорошо, что я ничего не ел».

— Касик ранен!!!

Здесь уже зима — местные закутались в шарфики-свитера, даже курточки с меховыми воротниками попадаются. И это при том, что выше плюс двадцати и даже сезон дождей уже кончился. Только купаться нельзя, мало того, что у медуз миграция, так еще и врачи голову оторвут. Да и пляжи в черте города грязноваты — в воде плавает мусор и нос повсюду ловит сладковатый запах гнили. Так что только ноги помочить в соленой водичке, да и то, с опорой на санитара.

Хотя какой Эухенио санитар — накачанный мулат, двигается как на пружинках, не иначе, боксер и сотрудник С-2, здешней контрразведки. Возит, выгуливает, рассказывает, но ни на шаг в сторону, все время рядом. Бдит. Наверное, так даже лучше, все равно много ходить пока не получается, а знакомых тут нет.

Город красивый, но бедный. Даже обилие чумовых американских машин прошлого десятилетия не спасает — стоит отмотать квартал-другой от колониальных красот Ведадо или Хабана Вьехо, как начинаются квартал за кварталом облезлых домишек с непременным бельем на протянутых между ними веревках и детскими играми на улицах. Эухенио сюда не очень любит ездить, дважды к нему цеплялись обширные телесами громкоголосые мулатки и выносили мозг на предмет политики партии, когда в стране жрать нечего.

— Амару, пора, сегодня приедет твой хирург.

— Поехали. Только скажи, я вот видел трех девчонок и у каждой на ноге татуировка — пять песо, десять песо, что это значит?

— Проститутки. Цена, — односложно буркнул Эухенио, явно не горевший желанием углубляться в эту тему.