— Жестокость?.. Чудовище?!.. — тихо повтори я его слова, поднимаясь по сформированному помосту обратно в зону теперь уже единственного претендента от лица Российской Империи. — Да. Точно. Реанорская жестокость к своим врагам. Она самая. Я давал выбор, но меня не слушали. Как и обещал тебе, Бездна, я устрою здесь незабываемое кровавое представление, благо, теперь есть причина, а что касательно смертей, то они будут. Я обещаю. Ведь мы только начали. Всё самое интересное начнется уже завтра…

Австро-Венгерская Империя.

Первое кольцо. Вена.

Резиденция Российской Империи.

После второго дня столпового магинария.

Вечер…

Валери Мартелл уносили с ристалища целители, ведь девушка не имела сил, чтобы сдвинутся с места. Да и весь второй день закончился более чем быстро. Все же фавориты, которые неприкрыто фонтанировали радостью после случившегося с внуком императора прямо на поле боя, выиграли свои схватки в весьма изощренной манере. Лишь после случившегося с Богиней Жизни победа Селены была какая-то рассеянная и невзрачная, а Веймин Тан так и остался в своей стихии и не поленился дважды выйти на ристалище к своему противнику.

Что касательно самой Валери, то так называемая Богиня Жизни и не подумала явится второй раз на битву со мной, по крайней мере, распорядители уведомили меня, что та более была не в силах продолжать турнир. Поэтому победа автоматически доставалась мне любимому.

Поэтому после окончания второго дня и без каких-либо промедлений мы тотчас отправились в резиденции, где застали не только венценосную чету Российской Империи, но и даже Потёмкина с Трубецким.

Что касательно Ростислава, то парень был плох. Очень плох. После своего поражения тот так и не пришел в себя. Само собой, бред и лихорадка после выведения того из лечебной комы были не в счет. Да и шел на поправку юноша необычайно медленными темпами даже при всех усилиях Острожской и Виктории. Лишь после пары часов размышлений я, наконец-то, смог понять в чем состояла суть данной проблемы.

Амер. Кирк Астор.

Загвоздка заключалась в его магии и в низшем демоне. Из головы попросту вылетела одна важная деталь и прописная истина Мерраввина и, похоже, на Земле была аналогичная проблема. Малефицизм, возможности проклятий и магия демонов, а также нанесенные подобной силой раны всегда очень трудно поддавались лечению и целительству.

Но как бы скверно я не относился к магии жизни и большинству целительниц, вынужден был признать одно. Острожская хоть и была стервой, но своё ремесло знала на превосходном уровне. Графиня не только смогла стабилизовать состояние цесаревича, а также убрать всё вредоносное влияние проклятия амера, вывести магию демонического отродья из организма и сейчас медленно приводила все конечности Романова в исходное состояние, хоть и давалось ей это с превеликим трудом, но при помощи Виктории обе женщины справлялись. К тому же большее количество целительниц лишь могли помешать друг другу. В их же магическом тандеме Острожская была в ведущей роли, а великая княжна на поддержке.

В общем и целом, ближе к ночи вид Ростислава стал принимать свой обыденный человеческий образ и по окончанию всех магических манипуляций тот был под завязку напичкан зельями жизни и эликсирами возрождения и как итог вновь был введен до следующего дня в состояние лечебной комы.

Исцеление ему предстояло более чем долгое и неизвестно, чем это может обернуться в будущем.

За всем происходящим вместе с Алиной и Прасковьей мы наблюдали лишь издалека, ведь как бы дерьмово это не звучало, но без Высшей речи таким ранениям я не мог бы никоим образом помочь, а в нынешних реалиях своего нового рунного тела не факт, что смог бы воспользоваться реанорской магией жизни.

Когда же все манипуляции над телом Ростислава были окончены в его комнате остались лишь уставшие целительницы, а Романов вместе с Потёмкиным, Голицыным и Трубецким закрылись наверху, я же непонятным мне образом, оказался заключен в цепких и весьма крепких объятиях императрицы. И та совсем не чуралась присутствующих девушек.

— Спасибо тебе, мой мальчик, — совсем тихо и с теплотой и чуть хриплым голосом шепнула мне на ухо бабка цесаревича.

Должен был признать, что выдержка у венценосной четы была на самом высшем уровне. Их лица не дрогнули, даже тогда, когда их внук кричал от боли, если бы такое происходило бы с Ритой, Лизой, Алиной, либо кем-то из моей нынешней семьи. Да даже с тем же Костровым. То останки амера уже бы соскребали с каменного настила Колизея.

— Ты уже второй раз таким образом спасаешь Ростислава, — продолжила шептать она. — Романовы не расплатились с прошлым своим долгом, а уже заимели еще один.

— Не стоит, ваше величество. Ростислав… — вот только следующие слова застряли у меня в глотке, ведь я даже не мог вспомнить, когда произносил подобное в последний раз. По моим скромным прикидкам, такое, наверное, происходило где-то на закате Реанора. К тому же не думал, что когда-нибудь скажу их снова. — … мой… друг.

— Если бы не твоё вмешательство, то мой внук погиб бы, — а миг спустя, та медленно отстранилась и с необычайной серьёзностью посмотрела точно мне в глаза. — Имей в виду, мой мальчик, Всеволод разделяет моё мнение. Знай это. Если бы не появился ты, то это сделал бы он, но тогда влиянию династии пришел бы конец. Нас бы не простили за такое. Вероятнее всего, империя Амеров сделала это намерено. Они давно развязали бы войну, если бы не находились за океаном. Поэтому лишь благодаря твоему своевременному появлению на арене авторитет Романовых остался всё также не попран.

Сучья кровь. Признаюсь честно, приятно. Такие слова лишь тешат моё непомерно раздутое самолюбие и эго.

Женщина вновь что-то порывалась произнести, но в следующий миг раздались шаги и в холе второго этажа появился силуэт Потёмкина.

— Захар, зайди на минутку, — негромко обронил светлый князь. — Государь желает с тобой переговорить.

Как ни странно, но после слов Потёмкина я невольно ощутил тревогу и обернувшись назад встретился глазами с Алиной и Прасковьей. Улыбка моя стала шире некуда и весело подмигнув тем напоследок, неспешно зашагал наверх. Несколько мгновений спустя я оказался за нужными дверями, а сам князь Голицын прикрыл за мной двери.

Как понимаю, его сын и многие другие остались на страже целительниц и Ростислава.

Моя же персона оказалась под взглядами сразу трёх мрачных князей.

— Во-первых, — необычайно спокойным голосом начал говорить император, стоя у окна и глядя на ночные огни столицы Австро-Венгрии. — Хочу сказать спасибо. Скорее всего, Варвара сделала это уже без меня, но я повторюсь. Спасибо. Для Романовых ты сделал столько, сколько не делал никто иной.

Трепещи Ракуима! Дрянь. Теперь уже вдвойне приятно.

— Не стоит, ваше величество. Ростислав мой друг. Любой сделал бы подобное.

Сплошь ложь, разумеется. Просто не каждый бы успел. Но что поделать, не говорить же правду могущественному столпу в лицо. Люблю грешить враньем. Очень люблю.

В ответ же не оборачиваясь мужчина лишь кивнул.

— А, во-вторых, далее продолжу я, — вслед за государем взял слово Потёмкин, переглянувшись с Романовым. — Потому как теперь есть схожие параллели с нынешними делами. Ответь честно, Захарушка, что ты собирался делать с Нассау? К тому же после твоего столь… занимательного… выступления и вмешательства наши недруги, скорее всего, станут действовать более активно. Правда, мы точно не знаем еще истинных намерений амеров, но думаю, вскоре их поймем. И сейчас мы все хотим знать твои истинные мысли.

— Просто убью Юстана, ваша светлость, — расплылся я в довольной улыбке. — Нет человека. Нет проблемы.

От столь простого ответа Голицын еще сильнее нахмурился, Трубецкий лишь удовлетворенно кивнул, а Потёмкин понятливо переглянулся с Романовым.