‒ Это плохо, ‒ цокнул негодующе церковник. ‒ Очень плохо.

‒ Прошу прощения, ваше святейшество, мы утроим усилия, ‒ покаялся мгновенно святоша.

‒ Не стоит. Наоборот. Продлите их страдания и муки. В назидание для следующей партии.

‒ Следующая… партия? ‒ приподняв чуть седые брови, полюбопытствовал Архип. ‒ О чем вы?

‒ Совсем скоро пленных тварей у нас прибавится, ‒ расплылся в довольной улыбке патриарх, с удовольствием наблюдая за работой светозарного и пыткой альвов. ‒ Сегодня мне поступила весьма занимательная информация. Враждебная Лазареву знать скооперировалась с хунхузами. Тёмный клан, наконец-то, вышел на свет. Это будет нашим шансом.

‒ Шансом?

‒ Да, шансом, ‒ терпеливо стал объяснять Александр. ‒ Ударим в тот же день, когда нападут на Лазарева, но лишь с небольшой задержкой. Уничтожим квартал этой тёмной мерзости в Царицыне, до основания разрушим его корпус и обвиним во всём хунхузов. Идеальный момент.

‒ Сколько подготовить апостолов? ‒ с неприкрытой радостью осведомился архиерей.

‒ Два отряда, ‒ после недолгих раздумий распорядился патриарх. ‒ Пятнадцать светозарных от ранга архимагистра и выше. Думаю, они быстро справятся.

‒ Как прикажете, ваше святейшество. Будет исполнено…

Первое кольцо. Москва.

Главная резиденция рода Лазаревых.

Лаборатория.

Три дня спустя…

Если честно, то три дня минули подобно росчерку молнии. Правда, так или иначе, привести все свои дела в более-менее надлежащий порядок я успел. Лишь только император выказал тень недовольства в связи с моим будущим отсутствием, но после того как за меня вступился тесть дело пошло на лад. К тому же успокаивало поведение жен. Они более чем лояльно и с пониманием отнеслись к моему предстоящему отсутствию и плану. Хоть я и буду рядом, но в то же время окажусь очень и очень далеко. Причем несказанно радовали успехи альвов. Рострик успел сотворить несколько прототипов артефактов, Асрас на пару с Семеном и остальными учениками старого брюзги взялись за доспехи и орудие для корпуса, а вот Фиа под чутким руководством Симонны, вместе с остальными хранительницами трудились над еще одним бизнесом для рода Лазаревых. За трое суток я сделал всё, что только смог. Включая полное укрепление резиденции и квартала. Даже если подохну и исчезну, для них я подготовил всё. Распоряжения и приказы отданы, остался последний штрих — собственная сила.

Я могу лишь надеяться, что совсем скоро этому придет конец. Либо мне придет конец. Третьего не будет. Грандмагистр и младший воевода ‒ это хорошо, но требуется мне отнюдь не это. Я жажду иного.

Рунное тело. Носитель Высшей Речи. Былая сила и непоколебимая мощь. Остался самый важный шаг и самый опасный враг.

‒ Да поможет мне Бездна, ‒ тихо прошептал я себе под нос на реанорском, ступая вперед босым по голому полу лаборатории в направлении хирургического стола и огромной ванны со всеми нужными предметами и ингредиентами для ритуала подле него. ‒ На всё её воля.

‒ Я готова, господин, ‒ раздался сзади твердый голос Калиры, которая завершила все манипуляции с защитными артефактами и собственной медитацией, а затем быстро оказалась прямо напротив меня.

Причем облачилась сегодня девушка в полностью черный альвийский наряд хранительниц воды. Весьма интересная интерпретация.

‒ Ты умница, ‒ подмигнул я радушно альве, неспешно сбрасывая с плеч махровый халат и полностью обнажившись с лёгкой нервозностью начал неспешно опустошать оба своих резерва, ведь перед началом ритуала я должен быть полностью пуст. ‒ А теперь начнем восхождение, либо же падение. Заключительный этап моей подготовки и первый оборот рунного тела…

Запасы силы из магического резерва медленно утекали в кристаллы накопители. Не пропадать же добру, тем более что дух, покидая тело, с безумной скоростью рассеивался в окружающей среде лаборатории. Не думал, что в какой-то степени он окажется капризнее магии жизни и в то же время покладистей самого верного раба.

Наверное, впервые за время пребывания на Земле я так сильно был напряжен и похоже моя нервозность неким образом передалась Калире. Тем не менее девушка с непроницаемым лицом внимательно наблюдала за всеми моими манипуляциями не отрывая взгляда, и продолжала держать себя в руках.

‒ Всё в порядке, мы только на старте, ‒ прошептал с улыбкой я, не размыкая глаз и почти заканчивая все приготовления по опустошению организма. ‒ Ты справишься. Если за что-то опасаешься или же боишься забыть, то повторяй вслух. Пока смогу себя контролировать я буду тебе помогать.

‒ Хорошо, господин, ‒ шепнула одними губами она, слегка расслабившись.

На последнем слове альвы оба резерва оказались опустошены, а следом пришла очередь эфира. Крупицы реанорской силы где-то в районе вместилища жалобно и нехотя заныли, однако в пространстве они растворились гораздо быстрее силы духа.

Отныне я оказался напрочь пуст, невероятно слаб и полностью, как это ни прискорбно, беззащитен. Во второй раз в жизни. Дрянное чувство.

Обе руки потянулась в призывающем жесте и в левую ладонь тотчас легли сразу две колбы с сильнодействующими обезболивающим, что были приготовлены мною собственноручно по реанорским рецептам и правилам. Хватило двух резких залпов, чтобы их опустошить и их содержимое подействовало мгновенно.

Слабость во всем теле стала на порядок сильнее и отчетливее, правда, её в скором времени заменило лёгкое онемение во всех конечностях и слабый гул в голове. Вот только этого было мало. Очень мало. Когда начнётся тотальное укрепление боль будет невыносимой, а нанесение рун окажется мучительным моментом. Точнее, самым мучительным.

Почти сразу в левую ладонь упал остаточный препарат. Он был наполовину дурманящим галлюциногеном и скорее всего вскоре аукнется мне, но иного выбора сейчас нет. Без него я сдохну. И резко сжав руку у самого носа, дождался, когда из сдерживающего пакета вырвалось густое облако зеленоватого и довольно горячего тумана, который пришлось вдохнуть без остатка за один вдох.

‒ На… чинай… ‒ просипел невнятно я, еле ворочая языком, хотя на ногах удавалось стоять всё еще крепко.

И Калира начала. Без тени сомнения и каких-либо заминок.

Веки мои были слегка приоткрыты, и я прекрасно видел, как девушка весьма оперативно работала скальпелем и прочим хирургическим инвентарём. В данный момент боли не было, только слабые покалывания, но это лишь пока. Еле видимые тонкие и практически не кровоточащие надрезы стали появляться по всему телу и почти сразу смазывались кистью смоченной в эссенции гидры. Причем моя ученица хоть и нервничала, но весьма быстро продвигалась вверх.

Стопы. Голени. Колени. Бёдра. Ягодицы. Спина. Позвоночник. Пах. Торс. Грудь. Все пальцы рук. Ладони. Кисти. Локти. Предплечья. Плечи. Шея. Горло. Затылок. Волосы. Лицо.

Калира ничего не упустила и с каждым её выверенным действием и движением я всё быстрее терял связь с реальностью. Эссенция не заставила себя долго ждать.

‒ Ра-спро-стра-ни… ферро-мон… ‒ заторможено прокашлял я, не узнавая собственного голоса. ‒ Ве-сь…

В одночасье каким-то чудом смог ощутить резкой скачок нервозности альвы, ведь именно сейчас всё и начнется. Однако замешкалась моя помощница лишь на миг и быстро ухватившись за химический опрыскиватель в мгновение ока обдала меня всем почечным феромоном за один раз.

Эссенция гидры вступила с водянистым туманом в мгновенную реакцию.

А затем…

Затем пришла боль… Нет, не так… БОЛЬ!!! Умопомрачительная и невыносимая мука, которая терзала не только тело. Она терзала всё, возможно, даже мою душу. Раскалённое железо, колесование, четвертование и все вместе взятые пытки мира в сравнении с пробуждением первого оборота просто детский лепет. Невозможно было передать словами рывки боли и спазмы. Но сейчас так было нужно, таковы законы и правила, иначе никак. Сила не даётся просто так…