‒ Захар Александрович, ‒ внезапно взял слово Курташин, периодически искоса поглядывая мне за спину, где столпились десятки жандармов, после обратно на раненного горе-папашу и разлитую по полу кровь. ‒ Думаю, князь Аксаков получил сполна за своё остервенелое нападение. Надеюсь, этот момент исчерпал себя? Дело ведь не дойдет…

‒ Всё в порядке, Евгений Анатольевич, ‒ успокоил я менталиста. ‒ Дело не дойдет ни до дуэли, ни до императора. Всё это мелкие дрязги, нет смысла тревожить государя по пустякам. К тому же, если я вызову кого-то из них на дуэль, люди подумают, что нашу с ними родовую конфронтацию я перевожу в физическое русло и могут посчитать меня подлым. А это ударит по моей репутации советника. Поэтому моя душа за честное противостояние, ‒ спокойным тоном стал размышлять я вслух. ‒ И прекрасно понимаю, что Аксаков сейчас не в себе. Он потерял сына. Скорблю… скорблю вместе с ним, ‒ сделал я горестное выражение. ‒ Это огромная потеря для всей империи… Такой старательный малыш… был. Но слышал, ‒ вдруг ухмыльнулся я, обнажив холодно зубы и смотря на гамму эмоций обоих моих врагов, ‒ что у князя прелестные жены. Если он будет их беречь, то вскоре, думаю, они преподнесут ему еще одного сына.

Бездна, какой я же я всё-таки бессердечный урод и мерзавец. Сам себе удивляюсь…

‒ Ты… ты пожалеешь, Лазарев…сильно пожалеешь, ‒ просипел Аксаков, а его зубной скрежет можно было услышать у самого Кремля. ‒ Никто… никто не оставит этого просто так. Смерть. Смерть будет искуплением…

‒ Это угроза? ‒ приподнял я с интересом брови, чуть склонив голову набок. ‒ Или вызов на дуэль? Тебя ничему не учит жизнь?..

‒ Хватит! ‒ повысив резко тон отчеканил Курташин, негодующе глядя на двух друзей. ‒ Семен, уведи его. Крови пролилось достаточно! Я надеюсь, вы не забыли, где она была пролита? Так что не играйте с огнем. Вам и так повезло. Все что нужно, вы от меня услышали. Вам ясно? А если что-то не нравится, то приёмная государя открыта всегда. Аксаков, тело сына можешь забрать в морге, ‒ припечатал беспощадно глава третьего отдела, а лицо князя стала вновь мгновенно бледным. ‒ Ты, Акинфов, если у тебя есть какие-то доказательства невиновности своего сына, то предоставь их. Вопросы имеются?

На долгие мгновение в кабинете повисло гробовое молчание, однако несколько секунд спустя оба аристократа отрицательно качнули головами.

‒ Вопросов нет, ‒ холодно проскрипели те, медленно удаляясь на выход.

‒ Но тебе лучше быть ко всему готовым, Курташин. Никто из нас этого так просто не оставит, ‒ безжизненно прохрипел Аксаков, взглянув с ненавистью в мою сторону. ‒ Мой сын. Я отомщу за него. Знай это…

Первое кольцо. Москва.

Главная резиденция рода Лазаревых.

Покои княгини Алины Лазаревой.

Несколько дней спустя.

Утро…

Войдя в комнату, Виктория застала свою подругу в весьма забавном положении, от которого бывшая великая княжна даже невольно показала улыбку. Взволнованная девушка стояла в углу своих покоев перед большим зеркалом и изящными ладонями пыталась измерить свою стройную и в чем-то даже осиную талию в районе живота. Однако стоило Алише заметить вошедшую экс-Романову, как та невольно смутилась и быстро прекратила все свои манипуляции с собственным телом.

‒ Только вторая неделя, ‒ накинув полог тишины, с тёплой улыбкой прошептала целительница, оглядывая с ног до головы невозможно смущенную будущую мать. ‒ Если ты так переживаешь, то как магиня жизни могу сказать, что на твоём хрупком тельце это будет заметно где-то на двенадцатой или же четырнадцатой неделе. Ты ему так ничего и не сказала?

‒ Нет, ‒ поджав губы, виновато отозвалась княгиня.

‒ Почему?

‒ Время… Время неподходящее и неспокойное, ‒ задумчиво шепнула та. ‒ Сама видишь, сейчас не до празднеств. А зная характер Захара, он по своему разумению вообще запретит мне заниматься какими-либо делами или же просто нервничать. Того и гляди еще в усадьбе запрёт под присмотром взвода корпуса. Не удивлюсь, если еще и третий тайный отдел для этого подключит, ‒ со слабой улыбкой заключила Алина. ‒ К тому же… Я не знаю, как он отнесется к моей беременности. Да и у него хватает других дел.

На целую минуту в покоях повисла тишина, а взгляд будущей матери, то и дело продолжал коситься в зеркало.

‒ Я согласна с тобой. Время действительно неспокойное и также мы не знаем наверняка, как он к этому отнесется, ‒ мягко проговорила Вика, присаживаясь прямо напротив подруги. ‒ Но лично я считаю, что Захар будет рад. Ты сама в курсе как он относится к Лизе, а ведь она даже не его родная дочь. А еще не забывай об Анжелике. Этот интриган не подаёт виду, но этой девочкой наш муж сильно дорожит.

‒ Да-а… ‒ с хрипотцой и волнением изрекла Алиша, прикрыв глаза и вновь смущенно улыбнулась, будто оказалась в своих мечтах. ‒ Думаю, он будет рад. Я расскажу. Но позже… немного позже. Сейчас у него много дел. Очень много. Захар также в отъезде? Он еще не вернулся?

‒ Ага. В Петербурге, ‒ кивнула невзрачно Виктория, слегка скривив губы. ‒ Третий по счету. Отныне он советник и выполняет свою работу, а когда свободен, то всё своё время проводит внизу в лаборатории либо с Калирой. Совсем недавно туда доставили какие-то ингредиенты и порой я отчетливо ощущаю от него запах лечебных трав, настоек и реагентов. Целительница не спутает их ни с чем. Кто знает, ‒ пожала та плечами. ‒ Может он увлёкся алхимией или артефакторикой или же готовится к чему-то важному. Так что не переживай понапрасну.

‒ Я понимаю. Просто боюсь за него… ‒ и на миг прервавшись, боярышня невольно скосила озабоченный взор на подругу. ‒ Он их так же убьет, как и предыдущих?

‒ Не знаю, это сложный вопрос. Признаюсь тебе честно, ‒ с лёгким негодованием вдруг добавила бывшая великая княжна. ‒ Бабушка мне немного рассказала о покойном Баюшеве из Красноярского княжества. И будь я на месте Захара, того прогнившего мерзавца я бы тоже убила. У графа за душой было много грязи. Ты представить себе не можешь насколько много. Так что доверимся ему. Что насчёт Аксакова и Акинфова? Ты всё разузнала? ‒ внезапно вспомнила девушка.

‒ Негодует, скорбит и всех проклинает, ‒ с отвращением произнесла Алина. ‒ Мои люди докладывают, что он день и ночь роет под нас, а Акинфов продолжает осаждать третий тайный отдел и приёмную государя, но я продолжаю подогревать интерес ко всему происходящему. Сама знаешь, у них тоже есть недруги и многим нужен повод их слабости, чтобы нанести удар или хотя бы болезненно укусить. Никто не упустит такого шанса. Воронцов же покамест выжидает. Переживает за своих. Я хотела бы сделать предположения насчет смерти Артёма, но не буду, догадываюсь, чьих рук это дело. Да и стычку князя Лазарева с князем Аксаковым я тоже продолжаю «подогревать». Таким своим поступком Захар как глава многое делает для рода Лазаревых. Знать до сих пор обсуждает этот момент. В их глазах мы становимся всё сильнее и крепче. Порой мне кажется, ‒ тепло улыбнулась будущая мать, ‒ либо он считает свои успехи над другими не столь значительными, либо же специально упускает это из вида.

‒ Не надо ему об этом говорить. Как его жены именно мы должны заниматься подобным, ‒ поддержала её Вика. ‒ Не будем лезть в дела нашего мужа. Претворим в жизнь свою задумку. Их рода пожалеют, что связались с Лазаревыми. К тому же Прасковья готова. Почти готова…

Российская Империя.

Воздушное пространство над Петербургом.

Около полудня…

Трепещи Ракуима! Дрянь несусветная! Будь оно всё проклято…

Вот тебе и благородные аристократы. Сплошная грязь и мерзость. Протухшая падаль и то приятнее смердит, чем эти барончики, графья и остальные дворяне. Да все мои прошлые убийства по сравнению с ними лишь детский лепет. Сучья кровь! Кто бы знал, что эта работа окажется настолько напряжённой! Но самое скверное она отнимает прилично времени. Потёмкин, чтоб тебя мертвецы вечного поля битвы сожрали, не мог продержаться чуть больше? Неблагодарный старый пень. Его оправдывает лишь то, что он не требует внуков и не галдит о них в каждом телефонном звонке и при каждой встрече. Похоже, у Трубецкого и Романова теперь слишком много свободного времени на пенсии. Пердуны старые! Хорошо хоть Калира своими успехами не даёт заскучать. Бездна, кто бы знал, что со временем она станет еще проворнее и мастеровитее. Теперь её кандидатура на роль жены кажется не такой уж плохой и провальной. Боюсь, теперь мне стоит поторопиться с обезболивающими, рунной краской и прочими расходниками для всего судьбоносного процесса. За пару-тройку дней должен управиться. Хотя и самому не помешало бы морально подготовиться. Еще пара недель и можно будет начинать. Рискованно и опасно, но выбора нет, надо начинать уменьшать поголовье всякой швали вокруг себя. Я слишком долго ждал этого. Надеюсь, Калира не подведёт. Ох, великая мать, молю тебя помочь этой девчонке…