Пьяный незнакомец сделал шаг к столу, но не удержался на ногах и рухнул как подкошенный, носом в пол, зацепившись за ножку кресла.

– Кто это? – спросил я у смущенного магистра.

– Знакомый землянин,– вздохнул Аббудала Ках.– Некто Сиротин Евграф Виленович – заместитель председателя Партии солидарного прогресса, видный финансист и незаурядный жулик... Не понимаю, как он здесь оказался?

– Меня завербовали... – всхлипнул очнувшийся Евграф.– Я изменил Родине, Алексей Петрович. И с кем?! С инопланетянином!

– Как зовут инопланетянина? – спросил я, наклоняясь к землянину.

– Найк... – Евграф попробовал подняться, но без большого успеха.– Он там, за соседней дверью... Алексей Петрович, может, вы за меня похлопочете? Я заплачу!.. Очень хочется домой... Вокруг же сплошные монстры и колдуны! А я – человек впечатлительный.

– И что мы с этим пьяницей делать будем? – спросил я у сиринца.

– Я бы отправил его обратно на Землю,– отозвался достойнейший Аббудала.– Если у ордена есть на него виды, то мы поломаем черным магам игру... А вот с Найком надо познакомиться поближе. Сдается мне, что черные маги затеяли новую интригу на Земле.

Ответить сиринцу я не успел. В коридоре зазвучали шаги. Едва мы скрылись под балдахином, как в комнату вошел человек.

– Сагкх меня побери, Евграф,– услышали мы насмешливый голос.– Когда ты успел надраться? И по какому поводу пьянка?

Я чуть отодвинул тяжелую, расшитую серебряной нитью материю и выглянул наружу. Посреди комнаты стоял человек, одетый по гельфийской моде в узкие штаны и черную рубаху. У него были невыразительное лицо и очень примечательные глаза, которыми он обшаривал комнату, словно выискивая кого-то. Очень может быть, что он услышал наши голоса и это его насторожило.

– Я видел покойника, Найк. Живого покойника!.. Наверное, привидение... – Евграф приподнялся с пола и предпринял героическую попытку сесть, что ему в конце концов и удалось сделать с помощью пришельца.

– Ты что несешь, пьяница?! – В голосе черного мага послышалось беспокойство: он, похоже, почувствовал неладное.

– Родной папа рыжего идиота князя Мышкина... Как хочешь, Найк, но я не хочу жить в замке с привидениями!.. Я же не англичанин какой-нибудь... Мы с тобой так не договаривались...

К сожалению, я не успел помешать Найку воспользоваться висевшим на шее свистком. Запоздал всего лишь на долю секунды. Этого черному магу вполне хватило, чтобы поднять тревогу. От моего кулака негодяй рухнул на пол рядом с пьяным Евграфом – то ли потерял сознание, то ли притворился.

– Скверно... – поморщился магистр, прислушиваясь к отдаленному шуму.– Боюсь, что путь к отступлению нам уже перекрыли.

Шум доносился из того крыла здания, где осталось прожженное слезой Сагкха отверстие. Сиринец, кажется, был прав. Не приходилось сомневаться, что поверженный мною Найк – не единственный черный маг в замке. Предстоял далеко не шуточный бой. И я не был уверен, что мы его выиграем.

– Где-то здесь должна быть пентаграмма... – задумчиво потер подбородок достойнейший Аббудала.– Ведь силовая защита не помешала землянину проникнуть в замок.

– Я знаю, где она находится! – Евграф, похоже, протрезвел от всего пережитого.– Готов показать, если вы поможете мне вернуться на Землю.

– Договорились,– сказал я, подхватывая на плечо бесчувственное тело Найка.– Вперед!..

Для в стельку пьяного человека Евграф двигался довольно уверенно. Правда, Аббудала Ках придерживал его на поворотах. Мы быстро миновали несколько залов, практически никого не встретив на пути. Ну, за исключением двух рассеянных ресков, которым моему энергетическому мечу пришлось расколоть дурные головы. Погоня, кажется, еще не началась по-настоящему – во всяком случае, топота ног за спинами мы не слышали.

– Вот она – пентаграмма! – воскликнул Евграф.

Магистр недолго думая втолкнул изрядно протрезвевшего после пробежки пьяницу в центр перепутанных линий и прочел обратное заклинание. Евграф словно растворился в воздухе. Оставалось надеяться, что он все-таки попадет на Землю, а не заблудится где-нибудь в неведомых мирах.

– Теперь наш черед,– сказал Аббудала Ках.– Легко мы с вами отделались, ваше высочество...

Я поудобнее перехватил обмякшее тело черного мага Найка, так удачно угодившего в наши руки, и последовал за магистром в бездонный провал, именуемый Вселенной.

Виссарион Пацаков в задумчивости сидел в любимом кресле, время от времени раздраженно похлопывая ладонью по подлокотнику в такт скачущим в голове мыслям. Что-то не выстраивалось в нынешней избирательной кампании, которая по всем приметам должна была пройти как по маслу. Виссарион был старым административным волком – с острым нюхом и додемократическим стажем. Любую даже самую искусную интригу он распутывал на лету и принимал упреждающие меры столь дерзкого характера, что даже недоброжелатели восхищенно цокали языками и приговаривали: «Ай да Виссарион, ай да сукин сын!..» А тут вдруг что-то разладилось в безупречно работавшем механизме – словно песчинка попала между притершимися друг к другу шестеренками. И началось все с психопата Сиротина – чтоб ему ни дна, ни покрышки!

Пацаков вновь взял в руки скандально-популярную газету «Комсомольский агитатор» и прочитал название статьи некоего Худоркина: «Известный столичный политик похищен в городе Кацапове». И черт бы с ним, с этим «известным политиком», кабы в статье не фигурировала фамилия самого Пацакова. И фигурировала исключительно по делу, ибо, как ни крути, а Сиротин отправился в психушку именно заботами Виссариона Дмитриевича!.. Но ведь натуральный же был псих! Ни тени сомнения не возникло не только у Пацакова, но и у врачей, обследовавших столичную знаменитость...

Какой прокол, боже мой! И это в самом начале избирательной кампании!..

Следовало бы ему пораскинуть мозгами, прежде чем делать доброе дело для давнего знакомого. Ведь знал же, с каким фантастическим налимом связывается в лице Венедикта Жигановского! Теперь этот сукин сын буквально купается в лучах прожекторов, раздавая интервью направо и налево.

А пресса будто взбесилась! Чего доброго – на губернатора Черноземной области повесят всех местных «потеряшек» за последнее десятилетие!.. Кое-кто уже намекает на то, что Пацаков-де связан с террористами... Каково?!.. Нет, если бы речь шла только о единичных и малотиражных кацаповских изданиях, то Виссарион без труда нашел бы на них управу. Но, увы, в областной центр Черноземья понаехало столько журналюг и из столицы, и даже из заграницы, что никаких намордников на них уже не хватит!..

– Я все-таки не пойму: что у них там за порядки в больнице?! – раздраженно выкрикнул вицегубернатор Загоруйко – верный соратник Виссариона Пацакова на протяжении доброго десятка лет.– Опасный псих вырывается на свободу, а они, вместо того чтобы поставить в известность губернатора, раструбили об этом на весь белый свет!

– Они его на засов заперли... – пискнул от порога бледный как сама смерть и кругом виноватый секретарь Миша.– Там еще и решетки на окнах. Я сам проверял.

– Проверял он!..– Горячий Загоруйко вытер носовым платком обширную лысину, трубно высморкался и покачал круглой головой.– Вот кадры у нас с тобой, Виссарион!.. Главврача уволить надо немедленно! Наверняка его жигановцы купили!.. А засов Сиротин сам отодвинул. Ну, в крайнем случае, кто-то помог.

– Ты погоди с увольнением... – подал наконец голос молчавший до тех пор Пацаков.– Хотя бы пока столичные журналисты не уедут... А что говорит милиция?

– Ищут,– вздохнул Загоруйко.– Собака след не взяла. Но не на руках же его из запертой комнаты вынесли!.. Слушай, Виссарион, а почему ты решил, что Евграф свихнулся?

– Интересно, а что бы ты подумал, Емельян, если бы твой знакомый начал тебе рассказывать об инопланетных магах и оборотнях?.. Не в себе он был – это точно. Глаза горели, рот дергался... Я, честно говоря, опасался, как бы он на меня не кинулся... А Жигановский в городе?