Игорь засмеялся:

— Обрился и все такое — потому что надоело. Потому что надо иногда хоть форму одежды менять. Так веселее. А в Город носило — да, материалы собирал. Особенно по Заводу. У вас тут о Заводе что думают?

— Точно, шпиён! — вскинулся Геннадий. — Да чего об нем, об Заводе, думать-то?! Живем как на бочонке с порохом, это мы-то, тут, за столько килóметров. А уж как городские там, совсем под боком — ума не приложу. Страшное дело и неведомое дело Завод этот! И нечего об нем думать, пущай ученые думают или вот шпиёны навроде тебя! Лично я так считаю, что срамоту эту нам американцы впарили. Или китайцы. Вот так! А то: как живете, как живете… так и живем! Налей еще по чуть-чуть, что ли…

Выпили по чуть-чуть.

— Миха! — заорал вдруг Геннадий. — Где ты есть, твою мать?! Люди пришли, дожидаются, а он… поди, игрушки в телефоне гоняет?! Прощенья просим, уважаемые, — обратился он к неслышно появившимся посетителям. — Уно моменто, обслужим в лучшем виде. И ты извини, браток, вишь какое дело, — это уже Игорю.

***

Посетителей было двое. Один повыше, другой пошире в кости, но одеты одинаково — белые футболки, шорты, сандалии, бейсболки — и неуловимо похожи друг на друга.

— Нам по шаурме-классик, с собой, — пробасил тот, что пошире.

Геннадий ринулся в недра заведения.

— Я Алекс, — знакомым баритоном сообщил Игорю тот, что повыше. — А это Жора. Что ж вы, Игорь Юрьевич, от нас утекли? Договаривались же…

— Я с вами не договаривался, — ответил Игорь, стараясь не чувствовать себя школьником, пойманным на списывании. — У меня мало ли какие дела в течение дня. А к вам бы я так и так вернулся. В конце концов, у меня там и машина, и вещи всякие, и документы.

— Беда с вами, — посетовал Алекс. — Ждем, ждем… уж думали, не потонули бы вы. И начальство телефоны обрывает, и грозится уши оборвать и яйца, извините за выражение.

— Я дольше ждал, — сказал Игорь.

— Так ведь не наша с Жорой вина, согласитесь! — парировал Алекс.

— Нашли-то вы меня как?

— Как надо, так и нашли, — буркнул Жора.

Геннадий вынес коробочку с заказом.

— За счет заведения! — объявил он. — Игорь, дорогой, а тебя жду в любой момент, брат!

— Пока, дорогой, — отозвался Игорь.

— Пойдемте уже, дорогой, — с иронической интонацией произнес Алекс.

Проходя мимо магазинчика, Игорь замедлил шаг. Евгений высунулся наружу и сказал:

— Игорь, приветствую! Извиняюсь, у меня для вас новости не очень хорошие: пятилетний ваш любимый «Коктебель» закончился. Заказал еще три ящика, да вот привезут только послезавтра, сегодня-то суббота…

— Безобразие, — съерничал Алекс, — по субботам не возят, как так?

А Игорь улыбнулся:

— Спасибо, Евгений. Придержите для меня бутылку-другую. А пока дайте четырехлетнего, он-то остался? И два блока сигарет. «Ахтамара», да.

— Пошли, пошли, — нетерпеливо сказал Жора.

Игорь не спеша рассчитался, и они пошли.

***

А потом поехали: впереди Жора на огромном угольно-черном электроджипе без номеров и каких-либо опознавательных знаков, позади Алекс на таком же чуде китайского автопрома, посередине Игорь на своем стареньком корейце, со всем скарбом, старым и новым.

Натурально под конвоем, усмехнулся он. Ну так ведь сам того хотел.

Ехали долго — потому что медленно: «головной» Жора держал семьдесят и ни километром в час больше. Спасибо, конечно, что не меньше… но на великолепной трассе, свободной от попутных, встречных и поперечных, ползти на семидесяти казалось пыткой. Вспомнилось откуда-то из прошлой жизни, из Пастернака, кажется: «Поезд летел на бешеной скорости сорок верст в час». М-да…

Заряд батарей, что ли, экономят, подумал Игорь. А зачем — заправок-зарядок хватает, да и на базе, куда мы, вероятно, направляемся, должна у них быть своя зарядная станция.

Он взглянул на приборную доску — бензина есть километров на двести, нормально. А вот эти 70 км/ч просто невыносимы!

Попытался схулиганить: включил указатель поворота, перестроился на встречку, ускорился было. Жора среагировал мгновенно — заблокировал намечавшийся обгон. Пришлось вернуться на свою полосу. Алекс сзади помигал дальним светом, Жора тоже вернулся, продолжили плестись,

С шоссе свернули незадолго до Города. Дорога стала проселочной и чуть ли не серпантинной, даром что по плоской равнине. Миновали блокпост — этот действовал, похоже, по всем правилам, но их «кортежик» пропустили с полной предупредительностью: видно было, что тяжеленный шлагбаум поднимается заранее. Так же заранее двинулись на открытие трехметровой высоты ворота в трехметровой же бетонной стене со спиралью Бруно поверху.

Въехали на территорию, Жора припарковался носом к двухэтажному зданию белого кирпича, Игорь пристроился рядом, Алекс неожиданно сделал маневр и поставил машину позади Игоревой, да поперек — запер, с места не сдвинуться.

Все трое выбрались наружу.

— Это зачем? — хмуро спросил Игорь, показывая на джип Алекса.

— А затем, — вместо Алекса ответил Жора, — что нехер было на трассе козлить! Кто просил лихачить?

— А чего вы еле-еле душа в теле?! — возмутился Игорь.

— Того, — угрюмо сказал Жора.

— Алё! — позвал Алекс. — Разрядили нервяк? Ну и хорош! — Он улыбнулся. — Игорь Юрьевич, следуйте за мной. Документы свои только прихватите. Машину можете не закрывать.

Нечего, решил Игорь, и запер машину. Из принципа.

Вдвоем с Алексом вошли в здание — Жора словно испарился куда-то, — поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. Коридор, пять дверей справа, пять слева. Алекс глянул в свой телефон, толкнул вторую дверь справа, посмотрел внутрь, кивнул, посторонился, сказал Игорю:

— Прошу.

22.05.49, суббота

Департамент 31

Отдел 31/3

22.05.49

Начало: 14:33 UTC+3

Беседовали: 1) начальник отдела 31/3 (позывной Коммодор); 2) задержанный (без позывного)

КОММОДОР. Присаживайтесь. Ваши документы, будьте любезны.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Спасибо. Пожалуйста.

КОММОДОР. Наше собеседование записывается.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Не возражаю.

КОММОДОР. А вашего согласия не требуется. Но уведомить вас я обязан.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Окей.

КОММОДОР. Итак. Ваши фамилия, имя, отчество, год рождения, место рождения.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Так у вас же мой паспорт. Там же все написано.

КОММОДОР. Ну, такая формальность. Хорошо. Не хотите — сам скажу. Значит, Лушников Игорь Юрьевич, девяносто девятого года рождения, город Москва. Правильно?

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Господи…

КОММОДОР. Стало быть, полтинник вам, Игорь Юрьевич. А смотритесь моложе.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Нет еще полтинника, в августе будет. Вот и выгляжу на сорок девять.

КОММОДОР. Да нет, лет на сорок смотритесь. А что нет полтинника — мы тут на даты не глядим, по году считаем.

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Интересно. Это как отец мой… или дед… или прадед… что ж такое?

КОММОДОР. Что такое?

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Да путаю предков… зашор какой-то… Короче, предок мой был двадцать пятого года рождения, а призвали его в сорок третьем. Ему полных восемнадцати не было, но считали просто по году. Вот и вы тоже по году.

КОММОДОР. Угу. Интересно. А вы в самодеятельности участвуете?

(Пауза шесть секунд.)

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Участвую. (Далее шепотом.) Зачем я сказал, что участвую, я же не участвую.

КОММОДОР. Вижу-вижу, любите советскую киноклассику!

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Ценю. А что за бред про самодеятельность?

КОММОДОР. Да так, ассоциативно, по-ученому говоря. Спросить-то хотел другое: вас в школе за фамилию не дразнили? Лушкой не обзывали?

ЗАДЕРЖАННЫЙ. Слушайте, в порядке любезности. Мне-то к вам как обращаться? Хотя бы по званию вы кто?

КОММОДОР. По званию я для вас Сергей Николаевич, вот и ладушки. Ну так?