– О какой прекрасный камень! – протянул Ник, и в его голосе послышалось беспокойство.

– Подарок мужа,– быстро ответила Каролинга.– Я поклялась его не снимать.

Честно говоря, я испугался, потому что Ник вел опасную игру!

– Мне он не нравится,– сказал Ник.– Пусть пока полежит в сторонке, а о муже лучше забыть – хотя бы на несколько минут.

– Нет!..– В голосе Каролинги был ужас.

И тут я, наплевав на приличия, ринулся к ним в комнату.

Ник стоял у стены с обнаженным мечом в одной руке и со странным зеленоватым камнем на золотой цепочке в другой. На лице его были написаны изумление и страх. Никогда еще я не видел своего брата испуганным до такой степени.

Каролинга менялась прямо на глазах. Это было ужасно. Я буквально прикипел к полу, не в силах пошевелиться. Мне даже на какой-то миг показалось, что Ник так и не найдет в себе сил для решающего удара!.. Но в тот самый миг, когда змеи на голове горгоны Медузы готовы были издать шипение, он взмахнул мечом. Отрубленная голова отлетела на середину комнаты и закружилась волчком, а обезглавленное женское тело, обнаженное и поразительно прекрасное, опрокинулось на постель, и черная кровь заструилась по сверкающей белизной простыне. Ник подцепил острием меча отрубленную голову и швырнул ее в полыхающий камин.

– Вот и все,– сказал он хрипло и вытер рукавом рубахи капли пота со лба.

Но это было далеко не все. После смерти горгоны по замку пронесся страшный вопль. Словно заголосили разом все демоны ада! Да, наверное, так оно и было. К нам уже ломились – только куски дерева разлетались по сторонам.

– Шевелись! – крикнул Ник.– Сейчас начнется!..

И точно – началось. Никакая в мире дверь не выдержала бы такого напора. Обитатели замка словно взбесились. Рвались в нашу комнату с одной целью – убить.

Я едва успел оттолкнуть Дарью в угол и обнажить меч.

Дверь разлетелась в щепы, и нас едва не захлестнул поток оскаленных волчьих, кошачьих и свинячьих рыл, которые, сатанея от собственного воя, бросились на нас, потрясая мечами и клацая зубами. Тела их оставались человеческими – это я успел заметить, но радости по этому поводу не испытал. Ибо нет более совершенной машины для убийства, чем человек,– особенно если им управляют звериные инстинкты. Удары сыпались со всех сторон – зверинец словно с цепи сорвался.

– К выходу прорывайтесь! – крикнул Ник.

Это проще было сказать, чем сделать. В дверном проеме сотворилась такая давка, что даже взглядом через скопище тел можно было пробиться с большим трудом. А из коридора тоже слышался сплошной вой и лай!.. Наше счастье, что нечисть действовала без всякого порядка, мешая друг другу. Мы отступали и отступали – по колено в крови, путаясь ногами в отрубленных головах,– но врагов не становилось меньше.

– Где твой автомат? – крикнул Ник.

У Дарьи. Она стояла у стены, и лицо у нее было белее мела.

– Стреляй! – крикнул ей Ник.– Стреляй!

Автомат – вещь серьезная даже в неумелых руках: целая просека образовалась в рядах нападавших. Промахнуться было абсолютно невозможно,– хотя Дарья, по-моему, стреляла с закрытыми глазами.

– Бежим! – крикнул Ник.

Было самое время.

Я схватил Дарью за руку, и мы бросились к выходу. Звериная братия ринулась за нами следом. Ник остановился, чтобы их задержать, но я крикнул ему:

– Вперед!

Потому что с замком происходило что-то страшное: он прямо ходуном ходил и в любую секунду готов был обрушиться на наши головы.

– Землетрясение! – воскликнула Дарья.

И она была права: каменные стены вокруг нас лопались, словно стеклянные, изо всех щелей вырывались языки пламени.

– Во двор! – крикнул Ник.

Но и во дворе спасения не было. Замок разрушался на глазах. Громадные глыбы падали на землю и разлетались тысячами огненных брызг. Закрытые наглухо ворота завалили обломки рухнувшей сторожевой башни. Сама двадцатиметровая стена треснула по всей длине и полыхнула огнем.

– Баярд! – воскликнула Дарья.

И это было спасение.

Баярд трансформировался прямо посреди двора, не обращая внимания на сполохи огня. Оставалось надеяться, что у него хватит сил унести троих. Сил его хватило– хотя, конечно, ему пришлось здорово поднапрячься, перелетая через охваченную огнем стену.

Послышался страшный грохот. Побежденный огнем замок рухнул в образовавшийся провал, и к небесам рванулся вопль отчаяния погибавших в пламени живых существ. Огромный столб огня и черного дыма вырос на месте замка. Картина воистину ужасная. Словно зачарованные мы смотрели на потрясающее зрелище, не в силах отвести глаза.

Баярд резко пошел на снижение – ноша была явно тяжела. Я соскользнул с его спины на твердую землю и вздохнул с облегчением. Почва под ногами была довольно горячей, и откуда-то снизу доносился гул.

– Что это было? – испуганно спросила Дарья.– Землетрясение?

Честно говоря, я не знал, что ей ответить. Во всяком случае, нужно было убираться отсюда, и как можно скорее.

Дарья ехала верхом на Баярде, а мы с Ником бежали рядом, держась за гриву. В течение часа не перекинулись ни единым словом: каждый переживал и обдумывал произошедшее.

– Это не землетрясение! – сказал Ник, когда мы остановились, чтобы передохнуть.– Это связано со смертью Каролинги.

Я был согласен: убив горгону, мы каким-то образом потревожили силы, которые управляли замком и царствовали на планете. Думаю, далеко не все в словах Каролинги было ложью. Завлекая Ника, она волей-неволей должна была говорить хоть что-то похожее на правду.

Я собрал хворост и развел костер. Ник угрюмо сидел в стороне, о чем-то глубоко задумавшись. Дарья, вздыхая, смотрела на огонь большими грустными глазами. Баярд лениво пощипывал траву и отмахивался хвостом от наседавшего гнуса. Ночь была черна – почти без звезд – и от этого становилось особенно неуютно. Наконец Ник поднял голову и сказал:

– Наверное, она не была Медузой.

– А кем же она была? – удивился я.

– Обычной женщиной. Или почти обычной.

Честно говоря, я подумал, что у моего брата неладно с головой. После нынешних переживаний такое вполне могло случиться. Представьте себе: вам нравится женщина, и все вроде бы идет к счастливой развязке, но в самый неподходящий момент она превращается в Медузу – есть от чего, согласитесь, тронуться умом.

– И оборотни тоже, наверное, были когда-то самыми обычными людьми – скорее всего, жителями этой планеты.

– Мы же видели окаменевшие города,– возразила Дарья,– и окаменевших людей.

– Значит, не все окаменели,– усмехнулся горько Ник.– Нашлись и такие, которые решили, что живой пес лучше мертвого льва.

Дарья возмущенно зафыркала, но ничего не сказала. А я подумал, что в словах Ника есть доля истины.

– А эти их медальоны? Какая здесь связь?

Ник пожал плечами:

– Видимо, снимая медальон, они расторгают тем самым какой-то договор, и наказание следует незамедлительно. Наверняка замок кем-то контролировался, и гибель хозяйки привела к разрушению всего сооружения.

– И тот железный замок на Земле тоже контролируется отсюда?

– Скорее всего. Эта женщина хотела, чтобы я ей помог. Я чувствовал это. Она боялась и надеялась на чудо. Она не хотела, чтобы Зло находилось в ней и управляло ее телом и разумом. А я ее убил! Ее, а не кукловода, который издевался и надо мной, и над марионеткой.

– Ты считаешь, что кукловод затаился на этой планете и ждет?

– И дождется. Я до него доберусь. Или он до меня...– добавил Ник, немного подумав.

Конечно, мой брат мог и ошибаться в своих умозаключениях, но я почему-то подумал, что он прав. Вопрос: откуда появился кукловод и как далеко распространяется его власть?

– На Землю-то точно распространяется,– высказал свое мнение Ник.– Правда, пока еще не полностью.

Дарья испуганно поежилась и покосилась на меня. По ее лицу было видно, что она не верит Нику – не хочет верить. Знаете, иногда не принимаешь очевидного, потому что страшно: легче закрыть на все глаза и махнуть рукой. Кривая вывезет. Бывает, конечно, что вывозит, но далеко не всегда.