Ходили слухи, что благородный Хольдрик, младший брат Великого Родрика, готовится заявить претензию на октскую корону. Хольдрика, конечно, поддержат знатные семьи, но и у Горика, сына покойного короля, сторонников тоже немало, так что усобица грозит затянуться надолго. Наверное поэтому зашевелились уважаемые аквилонцы, хлопоча вокруг октского принца. Для них, как и для лэндцев, большая драка обернулась бы изрядными убытками. Ох и попили лэндской крови уважаемые проныры, совести-то у них не наскребешь и на грош. Но, надо честно признать, без их помощи торговому и ремесленному люду Бурга и вовсе не удалось бы подняться. И все-таки если бы нашлась сила, способная подрезать крылья аквилонцам, то буржские торговцы в долгу бы не остались. Но о таких вещах вслух лучше не говорить, а то запросто можно потерять последнее. Пока гуяры правят Лэндом, конкурировать с аквилонцами в торговле не под силу не только буржцам, но и суранцам. А тут еще говорят, что гуяры пошли походом на страну Хун, и войско свое они снарядили на деньги аквилонцев. Вот хапнут, уважаемые, так хапнут! О богатстве страны Хун рассказывали легенды еще до гуярского нашествия. Эх, проплывает кусок мимо, а ты даже рот раскрыть боишься, вдруг подумают, что собираешься укусить. При благословенном Гарольде разве так жили?! Те же аквилонцы были тише воды, ниже травы. Вестлэндские порты Гарольд прибрал к рукам и владетелей приструнил так, что пикнуть боялись. Не уберегли. Сгинул король Гарольд где-то в Приграничье, а вместе с ним сгинуло и буржское счастье. Шли, правда, слухи, в последнее время все более упорные, что сын Гарольда Кеннет жив и вот-вот объявился в Нордлэнде. В эти слухи и хотелось верить, и страшновато было, у гуяров-то сил немеряно, такую силу не враз сковырнешь. Нет, видимо, так и придется Бургу жить под чужим кнутом, пугаясь тележного скрипа, несущегося из гуярской подворотни. Черт их знает, что за племя. Были же и у лэндцев свои владетели, и хапали они будь здоров, но не может же весь народ только хапать и воевать, должен же кто-то и работать. А у этих не поймешь, не разберешь: чуть не каждый гуяр норовит алый плащ напялить, а на землю едва ли треть из них села. Хотя земли им за счет лэндских смердов достались самые лучшие. Конечно, и среди гуяров встречаются люди – ремесленники и торговцы. Кузнецы у них, кстати, отменные, но ведь и бездельников, умеющих только мечом махать, хоть пруд пруди. Где же на такую ораву дармоедов владетельских замков напасешься.
Отпевали благородного короля Седрика при большом стечении народа в великолепном буржском соборе, уцелевшем еще с прежних времен. Ждали благородного Леира короля Киммаркии, но тот почему-то не приехал, то ли болезнь помешала, то ли непролазная лэндская грязь. Зато прибыл из Вестлэнда благородный Гольфдан Хилурдский, которому самое время было побеспокоиться о своей короне, на которую теперь, по слухам, претендовали трое: Стиг Гоголандский, сын убитого в Приграничье благородного Арвида, ярл Скат Норангерский, худой жилистый мужчина с надменным лицом, и вестлэндский владетель Свангер, которому самое время было о душе подумать, а не цепляться за призрачную власть. Были здесь и прочие лэндские владетели, уцелевшие с добрых времен: и Свен Аграамский, владения которого до того обкорнали окты, что доходов с них не хватало даже на приличные сапоги, и Тейт Хатвурд, косивший левым поврежденным когда-то в Хальцбурге глазом, и еще несколько обладателей побитых молью алых плащей старинного покроя, коих буржцы уже не узнавали в лицо. Уходила в небытие былая лэндская слава. Разве что молодой Эрлинг Норангерский смотрелся орлом в этом ощипанном курятнике. Хорошего сына вырастил благородный Скат, да только какая буржцам от этого радость.
Гольфдана Хилурдского сопровождали несколько вестлэндских владетелей, среди которых буржцы опознали все того же Свангера и помянули недобрым словом. Именно Свангер вместе с покойным Олегуном призвали гуяров на лэндскую землю. Давно уже отлетела голова Олегуна, а вот Свангера родная земля еще носит. И с чего бы это так долго?
Благородный Горик, будущий король Октии, был окружен стеной стальных панцирей и синих плащей, так что самого наследного принца горожане видели только мельком, когда он ступил на ступени собора. Зато благородный Хольдрик Кольгрим не прятался от любопытных глаз. И панциря на нем не было. Всем своим видом он опровергал ползущие по городу слухи о своих претензиях на октский трон.
Короля Седрика похоронили с соблюдением всех формальностей в усыпальнице нордлэндских королей. Мало им нашей земли, так они тревожат и наши могилы. Ну какой, скажите на милость, из гуяра христианин?! Кресты, правда, на вороте носят, но разве в крестах дело.
И на обратном пути благородного Горика никто не увидел. Зря, выходит, целый день на ветру простояли. Пронесся мимо, словно не с похорон ехал, а с веселой свадьбы. Гуяры, они и есть гуяры – ни чинности, ни благолепия. Возьмите вон хоть Хилурдского, даром что гуярский подкаблучник, а как смотрится. Не человек – картинка! Все-таки порода кое-что значит. А какая у гуяров порода – выскочки.
Хольдрик Кольгрим проехал, правда, прилично, даже помахал буржцам рукой. Ну и, конечно, заслужил дружное – да здравствует Хольдрик! Вот что значит народ: когда к нему с лаской, то он всей душой. Может, хоть при коронации покажут Горика, нельзя же короля прятать от народа. Или он так и будет с нами из-за стальных спин разговаривать.
Благородный Гольфдан Хилурдский, пребывавший в последнее время во встревоженном состоянии духа, после похорон короля Седрика успокоился. И приняли его в окружении принца любезно, и за стол посадили в шаге от Горика. Да оно и понятно, в нынешней ситуации, когда все зыбко и ненадежно, поддержка короля Вестлэнда отнюдь не покажется лишней. Пожалуй, благородный Гольфдан правильно сделал, что поспешил выразить поддержку принцу Горику. В будущем это ему непременно зачтется. Надо сказать, что благородный Седрик умер как нельзя кстати для Гольфдана. После того как от него демонстративно отвернулся киммаркский король, корона на голове Хилурдского закачалась, да что там корона, самое время было о жизни подумать. Седрик не простил бы ему шашней с Леиром. Зря Гольфдан связался с аквилонцем Крулом, переоценив влияние этого прохвоста на Леира и Седрика. И тот же самый Крул советовал Хилурдскому не торопиться на похороны старого короля и коронацию молодого. Грядут-де серьезные события. Жулик! Хорош был бы благородный Гольфдан в глазах октов. Тем более что приехали все: и Скат Норангерский, и Стиг Гоголандский, и старая крыса Свангер. Никакой драки между октами, судя по всему, не предвидится: и Хольдрик здесь, и Кердик, и все прочие вожди со скорбными, приличествующими случаю лицами. Хольдрик к тому же приехал без меча, выражая тем самым полное доверие хозяину замка принцу Горику. Нагнал на них страха благородный Седрик, даже после его смерти вожди бояться поднять хвост.
Хилурдского беспокоило только отсутствие благородного Леира, которому разлив реки Мги якобы помешал вовремя прибыть на похороны. Все, конечно, может быть, но не исключено, что киммаркский король что-то выгадывает. Гольфдан был в большой обиде на Леира: продержал Хельгу при своем дворе в течение нескольких месяцев и отправил ни с чем. Благородные люди так не поступают. Одно утешало: Гоголандские тоже получили от ворот поворот, да и со свадьбой Леир пока не торопится. Возможно, он просто осторожничал, опасаясь грозного Седрика, которому не нравилось сближение Киммаркии и Вестлэнда. Но сейчас ситуация изменилась, и пока молодой Горик будет осваиваться на троне отца, король Леир и Гольфдан вполне могут договориться.
Неожиданно поднявшийся за чинным столом шум заставил Хилурдского очнутся от дум. Похоже, что наконец-то прибыл долгожданный король Киммаркии. Во дворе старого королевского замка слышалось ржание лошадей и звон стали. Судя по шуму, свита у благородного Леира была немаленькой, но ведь и времена нынче беспокойные.
Плащи на вошедших были действительно киммаркских цветов, желтые и серебряные полосы по синему полю, но вот человек, возглавлявший группу прибывших, был похож на Леира разве что ростом. Появление киммарков вызвало замешательство среди присутствующих. Благородный Горик, уже поднявшийся со своего похожего на трон кресла, чтобы приветствовать благородного Леира, сделав только один шаг навстречу гостю, замер в растерянности. Этот шаг оказался последним в его короткой жизни. Закованный в доспехи бородатый киммарк, который просто обязан был по всем приметам быть Леиром, неожиданно выбросил вперед правую руку, и Горик захрипел, вцепившись худыми длинными пальцами в рукоять вонзившегося в горло кинжала.
