- О, ты выжил. Прекрасно. Эксперимент прошел удачно. В качестве небольшого бонуса, о котором мы говорили,  как о поощрении за хорошее выступление я обучу тебя...медитации.

- Чего? - голова не соображала, а кровавый туман все не хотел уходить,  - зачем?

- У мага самый ценный ресурс -  это мана. Во время медитации можно увеличить скорость восполнения маны во много раз. Это же направление используют мастера клинка для развития боевого транса. Они так восполняют запасы выносливости прямо во время битвы. У лучников -  это концентрация и небольшое усиление. Они стреляют точнее, урон от выстрела увеличивается в разы. Так что садись прямо на пол, как я, расслабься и дай потоку мыслей просто течь,  - он уселся в позу лотоса.

Я повторил его позу и начал думать, что делать. С одной стороны я получил большое преимущество в том, что смог получить заклинания в девяти официальных направлениях, это же позволило развить характеристики интеллекта, мудрости, духа. Но ведь есть ограничение в развитии, как и в основных характеристиках. На следующие шесть лет мне нужно еще больше преимуществ. Сейчас я выигрываю только за счет того, что никто не знает о моей манере боя.

- Навык медитации будет расти, только если запас маны исчерпан. В местах силы мана восстанавливается быстрее.  Что это такое сам узнаешь, а теперь проваливай.

- А деньги? Мой выигрыш!

- А, точно. Забирай.

 Оставаясь в позе медитации, он открыл окно обмена.

- Спасибо.

Дальше был долгий забег до деревни. Во-первых -  у меня были деньги, во- вторых - уже наступил вечер. Рубашку пришлось снять, положив в инвентарь. Бежать пришлось по пояс голым. Исцелив свою задницу, снял дебаф, чую - это ненадолго.

Так и оказалось, когда я добежал до дома. Отец уже стоял с ремнем в руках.

- Где рубашка?

- В сумке.

- Одевай, не позорься.

Пришлось одеть. Отец быстро завел меня в дом. Когда я сказал, что смог изучить заклинания и описал сделку, он сначала долго и нервно смеялся, а потом порол меня до самого утра. Это была тяжелая битва ремня и моего малого исцеления. Мама плакала, отец порол, его лица я не видел. Может оно и к лучшему. Утро  порадовало меня не только тем, что порка закончилась. У меня появилась новая запись.

Видимо мое счастливое лицо   рассказало больше, чем я  хотел бы показать. Отец с улыбкой на лице произнес:

- Завтракай, потом расскажешь подробно о сделке с магом.

Во время еды  выяснилось, что отец дважды спасал жизнь магам. Каждый раз они в качестве награды учили его заклинаниям. Ходили слухи что, за деньги можно обучиться большему, но вот он больше ничего узнать не смог. Сто золотых были призовым фондом турнира, остальное  - выигрыш от ставок. Когда я сказал, сколько получил за победу в турнире, за вычетом денег Бернарда, отец подавился кашей, мама разбила тарелку. Молча отдал сто золотых отцу.

- Эти деньги лучше оставить вам, а то я бездарно их потрачу.

Теперь они оба смеялись. Только после минуты смеха я понял, как глупо это прозвучало.

Отсмеявшись, отец продолжил.

- Маги не учат обычных людей заклинаниям, уж не знаю, сколько выиграл этот Бернард, раз так расщедрился, а эти сто золотых скорее отдал из принципа: за все должно быть уплачено. По этому же принципу  я получил свои заклинания.

- Это что же, я девять жизней ему выиграл?!

Легкие улыбки у отца и матери. Стресс снят, они успокоились

  - Или даже десять.

 А вот теперь серьезные взгляды.

- Он дал еще одно заклинание?

- Нет, обучил навыку медитации. Говорил, что больший эффект можно получить в месте силы, но что это такое я пока не знаю.

- Медитации..., - отец посмотрел на стол пустым взглядом, - Саджи, ты хочешь стать магом, когда вырастешь?

- Пока не решил, я мало знаю про другие классы. Есть разбойники, ассасины, лучники, мечники, войны, паладины, монахи, ремесленные классы. Но получить навыки, не относящиеся к своему классу почти нереально. Когда я узнал, что ты владеешь заклинаниями, я понял, что могу их получить. Просто все удачно сложилось.

- Давно хотел спросить про турнир. Ты дрался иногда бессистемно, иногда использовал уязвимые точки противника или бил в слабые места. Использовал боевые стойки, планировал бой, изучая противника. Мы с мамой знаем, что ты странник из другого мира.

По моим неожиданным пропаданиям можно было догадаться.

- А почему  тогда волновались? Мы ведь не умираем, я бы возродился на ближайшей точке возрождения.

- А если  бы не возродился? Даже проверять не хочется.

Отец не соврал, как только мы поели, он начал пороть меня с удвоенной силой.  До самого ужина тренировали малое исцеление.

Рост навыков и характеристик - это конечно хорошо, но вот моральная усталость от того, что тебя порют уже почти сутки...непередаваемое ощущение.

Выход.

Из окон кабинета открывался превосходный вид: рассвет на Юпитере.  Это было знаменательное событие для колонии. Такое зрелище завораживало и хотелось растянуть столь прекрасный момент. Однако хозяйке кабинета было все равно, практика проходила успешно до момента, когда она взялась за дело Анжи Ганета. Уже неделю она просматривала записи тестов, бесед с врачами, личных заметок врачей. Элизу охватил азарт. Это был интересный случай, который не вписывался в общую картину. Она слетала в космопорт и поговорила с бригадиром. После того, как пообещала, что детали разговора не будут разглашаться, бригадир сдался. Он полностью воссоздал события последнего года. Анжи появился в порту, и поначалу на него не обращали внимания. Когда обнаружились кражи, его поймали, и он быстро во всем сознался. Мальчика заставили отрабатывать ущерб, а затем Анжи сам попросился остаться. Брался за самую черную работу, которую никто не любил. Сблизился с одним из инженеров, а когда произошёл несчастный случай с Гальбоа пропал и больше не появлялся. Самое удивительное было то, что Анжи, каким его описывал персонал космопорта, сильно отличался от того, каким его описывали врачи и персонал детдома. Он вел себя полностью сознательно и, самое главное, говорил. Причем, как говорил! Он мог торговаться с работниками и приводил аргументы, что не  свойственно для детской речи. Не плакал и не канючил. Бригадир сказал, что он  даже был жесток. Не в плане обращения с людьми, а безжалостен к себе.