Уйдя от целой серии атак, Джон снова навязал свой ритм боя, пробуя на прочность доспех духа великанши. Вспышка, удар, и его самого относит в сторону. Атака прошла по касательной. Слишком большая разница в весе для таранной тактики боя! Ему противостоит воин-монстр со скоростью реакции, не уступающей его собственной.

Постепенно яркость цветов на экране начала меняться, становясь все менее приятной. Вейден указал рукой на другой экран.

— Небеса падают, дорогие зрители! — Приняв форму трубы, с неба стремительно опускалась черная грозовая туча, создав вокруг пирамиды корону из молний. — Концентрация маны в этой области поднялась со стандарта в 1 дивизионную единицу плотности до 27 и продолжает расти. Даже для Витязей находиться в такой среде, все равно что в кислоте. Доспех духа получает нарастающий урон. Оу! Мне кажется, или молний становится все больше и больше?

Из-за дикого перекоса энергии сама ткань реальности поплыла волнами. Поле пшеницы стало походить на поверхность моря во время шторма. Мир Спайс-Сирдамур был не готов к тем силам, которые сейчас бушуют на грозовом холме. Гром начал наносить постоянный урон всем существам, оказавшимся недалеко от пирамиды.

И тут на поле боя аура Джона вспыхнула еще ярче! Ярче! И еще ярче, заставляя камеры переключиться на совсем уж контрастный режим, чтобы можно было увидеть хоть что-то.

— Мисс Ван-Хайдел?

— Джон насытил свою ауру светом до предела.

— Это вижу и я, и зрители. Вопрос — зачем?

— Ему не хватает урона, чтобы продавить защиту великанши.

Чем больше площадь доспеха духа, тем интенсивнее будет снижаться его запас прочности. Вспышка, удар! Скорость человека стала еще выше, чем раньше. Подобравшись на расстояние удара, он пролетел под великаншей, парящей в воздухе и та, без видимых глазу причин, упала на землю.

— Аэлита, а сейчас то что произошло?

— Он разрушил ее заклинание левитации. Теперь бой будет проходить на земле.

Бой на смерть страшен в своем исполнении! Разум отходит на второй план, давая выйти наружу навыкам и приемам, вбитым в подсознание, тысячами повторений. Удар, блок, уклонение. Нет и доли секунды на раздумья. Ты либо жив и бьешься! Либо уже умер, и твое тело стало трофеем победителя. Бейся! Сражайся или умри!

— Арр!

— Шаме-е-е! [Умри!]

Мы давили друг на друга всем, что было в нашем арсенале. Магия против магии, сверхнавык меча против сверхнавыка посоха.

— Вспышка! Сжатие! Раскол!

— Деса-альва [Крепость защиты!]

Великанша доминировала за счет разницы в весе, каждым ударом отбрасывая меня в сторону. Огромный запас ауры и ядро маны позволяли ей использовать магические атаки по области и дистанционные удары оружием. Так сражаются Ратники!

— Термоклинок! Ложное движение!

— Эали Исвеан! [Великий Вакуум!]

Я отвечал великанше тем же. Развернув ауру, впитывал и очищал ману, сразу же преобразуя ее в ярчайший свет. Чем выше концентрация маны вокруг, тем сильнее становится моя атака! Доспех Папил истончался на глазах, и она это знала. Нам обоим жарко, словно мы в печи! Другие великаны не в силах даже приблизится к нам.

Не будь у меня бонуса от “Полного родства с магическими стихиями”, горел бы я сейчас так же, как доспехи духов этих людоедов.

Не смотря на дождь, поле пшеницы уже давно пылало заревом пожара, заволакивая все вокруг едким дымом. Меня спасает браслет-дыхалка из Фризе, а Папил активировала какие-то артефактные бусы. Только безумец не будет носить с собой такую элементарную защиту от опасностей окружающей среды.

Вспышка! Наконец, мне удалось разрубить едва заметное плетение заклинания левитации, и Папил рухнула на землю.

— Ярче! Ярче! Ярче! Стать ярче солнца!

— Ду-эйн мада-та! [Вопреки всему!]

Вспышка, удар, и великанша отбрасывает меня встречной атакой в сторону. Сама тут же использует вспышку и атакует практически сзади. Но не бьет, а скорее старается прижать к земле. И тут я заметил, что ее аура в прямом смысле начала поглощать мою ауру.

— Пожиратель! Вот как ты убивала людей! Выпивала из них саму жизнь!

— Вейде! — монстр кричал от ярости. — Вейде съедали вейде! Раньше! Чтобы выжить! Я пришла в этот мир благословлённой нерми [с мутацией]!

— Ярче! Сияй еще ярче!

— Ду-эйн мада-та! [Вопреки всему!]

Великанша активировала какое-то умение или магию, буквально вдавливая меня в землю! Клинч ей выгоден! Ее собственная аура сгорала сразу после поглощения моей. Начался бой на истощение, в котором она знает, что имеет преимущество!

— Вектор, вес, тяжесть…

— Аррр!!

Вспышка, направленная прямо на великаншу, привела к тому, что меня самого отбросило, и клинч удалось разорвать. Папил тут же запустила вслед заклинанья призрачных копий, крупную сферу сжатия и какого-то толстого прозрачного змея. Управляемое заклинание! Стоило швырнуть в него меч, как он взорвался, и великанша воспользовалась заминкой, пытаясь снова взлететь в воздух. Ее специализация — старшая магия пространства! Быстро сплетя пальцами заклинание, она оттолкнулась от земли и стала быстро подниматься ввысь!

Пока я доставал из инвентаря новый меч, случилось то, что и должно было произойти уже давно! Поднявшись слишком высоко, Папил притянула к себе ветвистую молнию. Получив сильнейший удар током, она спустя несколько секунд рухнула на землю.

Доспех духа слетел, но людоедка и не думала сдаваться, сразу же вскочив на ноги. Половина ее тела покрыта сплошным ожогом. Одежда и артефакты личной защиты приняли на себя большую часть урона. Но и оставшегося хватило бы на то, чтобы убить десятерых обычных великанов разом. Чертовы монстры-мутанты! Обугленная кожа, разодранные мышцы и кости — все это заживало прямо на моих глазах. Великанша почему-то улыбалась.

— Асенти ду-эйн мада-та, тхойне! [Выживание вопреки всему, человек!]

Папил раскинула руки, и ее стали окружать желтоватые искры, образуя некий барьер вокруг тела. Тело вытянулось вверх, мышцы надулись, увеличив рост до трех с половиной метров. Обугленная одежда с треском рвалась и спадала на землю, не выдержав мощи стремительно растущего тела. Лицо людоедки становилось все более безобразным.

— Хианно ду-эйн мада-та! [Победа любой ценой!]

Все тело разом выросшей людоедки покрылось золотистым свечением, образовав защитный барьер. Сразу после потери доспеха духа эта сила стала проникать в ее плоть и кровь. Золотой великан, мать его за ногу! Бешенный поток маны, рвущийся из её тела наружу, разогнал даже дым от начавшегося пожара на поле пшеницы.

Ветер пел песни, молнии отбивали свой собственный ритм. Пространство вокруг нас ходило ходуном, словно мы с этой дамочкой стоим на поверхности качающегося моря. И даже в такой какофонии звуков я начал слышать чужие голоса.

— Дуэйн мада-та… дочь Сааг, — отпечаток чьего-то сознания пронесся мимо.

— Дуэйн мада-та… во славу вейде…

— Дуэйн мада-та… любимая дочь мира…

— Дуэйн мада-та… плод любви царей Эдема…

— Дуэйн мада-та…

Десятки, сотни, тысячи голосов погибших великанов сливались воедино, крича с великаншей в унисон “дуэйн мада-та”. Астральные отпечатки сознания давно почивших жителей отдавали свои последние силы той, кого сочли достойной проводницей их последней воли…

— Хианно дуэй мада-та [Победа вопреки всему!]

***

Стоя под пирамидой, Эрато и Баон видели начавшийся бой с самого начала. Магия света, неограниченный запас маны и сверхнавык меча дали Джону небольшой шанс на победу. Уж больно невероятно сильный противник ему попался. Людоедка умела пожирать ауру и жизненную силу, становясь смертельно опасным противником в ближнем бою. А после попадания в нее молнии и вовсе начала…

Баон нахмурился, увидев золотистый свет.