— Я же просто поболтать хотел, — хохотнул Андрей, хватая Петра за одежду, выпрямляя его при этом, после чего нанёс удар в лицо кулаком. — А ты дурак в драку полез. — Крепко держал Петра выпускник лицея после удара по лицу. — Я же не виноват, что твоя сестра такой распутной девкой оказалась.

— Закрой свой поганый рот урод! — Яростно выкрикнул Пётр и, схватив Андрея за обе руки, со всей силы врезал старшекласснику по лицу своим лбом.

От удара брызнула кровь из разбитого лбом носа, а Андрей, издав рыки боли, швырнул Петра на землю, после чего нанёс князю имперской крови удар с ноги по рёбрам, от которого парня развернуло вокруг своей оси.

— Ах ты, гнида, — растёр ладонью по лицу кровь старшеклассник, нанося ещё один пинок, вот только уже по лицу Петра, опрокидывая на спину пытавшегося подняться молодого князя. — Я тебе это с рук не спущу. — Нанёс ещё один удар ногой князь Лиров по руке Петра, отбивая конечность. — В лицее вызвать тебя на дуэль не получиться. Учёба же закончилась. Ну, нечего. Значит, я тебя официально вызову. По-взрослому. — Ударил с ноги в торс Петра старшеклассник, стирая вновь появившуюся кровь из разбитого носа. — Завтра же, как в Петербурге окажусь, напишу прошение на дуэль. — Андрей присел над избитым князем Романеным и, схватив парня за волосы, посмотрел, улыбаясь в окровавленное лицо Петра. — Жди официального вызова Петя. И скажи спасибо своей сестричке, что опозорила не только свою семейку, но и, можно сказать, всю империю.

Рука князя Лирова отпустила волосы Петра, толкнув при этом к земле, заваливая молодого князя Романина на спину, а сам Андрей, встав на ноги, улыбаясь, пошёл по аллее к центральным строениям царского лицея.

— Твари! — ходил, как запертый в клетке лев, князь Роман Алексеевич, по кабинету, что принадлежал османскому наместнику в Былраде. — Узнать бы только, кто это сделал. Сукины дети. Да как они посмели. Через детей по мне решили ударить нелюди!

Я же сидел в кресле у камина, и смотрел, как мечется князь имперской крови, изрыгая из себя проклятия.

Ещё утром мне принесли донесение из Петербурга, где было написано, что Александра Романовна подверглась клевете. Дочь Романина якобы уличили в блуде с османскими офицерами и чиновниками, а сын Пётр, оскорбивший честь и нанёсший физический вред князю Лирову, ожидал официального рассмотрения на вызов его на дуэль, советом аристократов Петербурга. Новость об этих событиях вывела из душевного равновесия не только князя имперской крови, но и меня, отчего мне пришлось в спешке пересматривать некоторые первоочередные дела.

— Я немедля должен ехать в Петербург, — остановился передо мной князь имперской крови, чьё лицо было красное от гнева. — Они же затравят Александру, а официальная дуэль с разрешения совета. Они официально решили убить Петра. Мне надо в Петербург. Григорий, вы я думаю, здесь и без меня справитесь.

Я посмотрел на князя сидя в кресле с каменным лицом, от чего Роман даже осёкся на полуслове и словно дёрнулся всем телом.

— Роман Алексеевич. Присядьте и выпейте. Ваш гнев мне понятен, и я его разделяю. Но в данной ситуации позволить вам я этого не могу.

— ЧТО⁈ — Воскликнул Роман Алексеевич, — Это не ситуация! Это….

— Это провокация, нацеленная на уничтожение вас, как военной и политической фигуры, — перебил я князя имперской крови. — Ваши же дети, не больше чем инструменты для достижения поставленных целей. Момент выбран идеально. Молдавия восстаёт против османского гнёта. Граница заперта, а многочисленная османская знать находится у нас в плену. Ещё чуть-чуть и османы могут начать первые попытки переговоров, опасаясь ещё большего поражения. И кто же всего этого добился? Ваш брат, или всё же вы с кучкой ополченцев? Да и что вы намерены делать по приезду в Петербург. Заявите, что Александру беспочвенно оклеветали? Думаете, вам поверят на слово?

А с Петром, как быть? Официальное прошение о дуэли. Роман Алексеевич, неужели вы не понимаете. Всё это ширма для настоявшего хода ваших врагов. Ваш приезд в Петербург не изменит ровным счётом ничего, а только усугубит сложившуюся ситуацию.

— Даже если и понимаю, — затравленно стоял передо мной князь имперской крови. — Я не могу всё так оставить. Я должен. Я обещал Александре. А вы предлагаете мне бездействовать!

Я скривился, встав из кресла под взгляд Романина, подошёл к столу и, стоя к князю имперской крови спиной, взял бутылку коньяка и налил алкоголь в две железные кружки, что в обиходе использовали мои солдаты.

— Эти ублюдки сейчас травят в столице моих детей, — вновь расходился, как лесной пожар, князь имперской крови. — Я не могу отсиживаться здесь, зная, через что, они сейчас проходят. Не знаю! Я не знаю Григорий, знаешь ты или нет. Но, для Александры ты не просто человек, что протянул руку помощи. Она вас…

— Успокойтесь, — ледяным тоном прервал я князя Романина, а лампы, что освещали кабинет, жалобно заморгали. — Порассуждаем. — Не поворачиваясь к Роману Алексеевичу, протянул я. — Есть два человека, а рядом с ними ещё и третий. Он там не к месту, ведь первый этим расстроен. Второй же знает, что делать со всем этим. Вопрос. В чём виноват перед теми двумя, тот третий?

— Что? — Растерянно протянул Роман.

Я повернулся к князю, оставляя на столе кружки с алкоголем, закрывая их спиной.

— Я думаю, вы прекрасно меня поняли. Ваш род для первого и второго должен перестать существовать. Вы мнимая угроза, что стала явной и показательная жертва, которую должны убрать, как и многих других.

Но вот дилемма. Что делать? У вас есть теперь военная сила, что просто так не отнять. Есть аристократические связи в империи и за её пределами. Вы несёте победу на фронте и вселяете уверенность о победе в простой люд. Неужели вы Роман Алексеевич, думаете, что, приехав в Петербург, сможите без устранения первопричины решить проблемы?

По первой, можно подумать, что явись вы в столицу. Вы примите условия канцлера и вашего брата, и на этом вопрос будет исчерпан. Совет аристократов не даст разрешение на дуэль, а слухи об Александре опровергнут.

Однако это не так. Вы и ваша семья изначально им не нужна живыми, а теперь вы ещё слишком стали затмевать императора и канцлера со всеми их генералами, Роман Алексеевич. Им надо ваше полное уничтожение во всех сферах и оно должно быть такое, чтобы никто не смел, усомнится в их правоте.

В разгар военного времени отзывать, расформировать или распустить Романовский полк вместе с ополчением, что не сможет существовать официально без полка — это сродни измене империи. Да и Молдавия берётся неимператорскими силами, что возглавляют генералы императора. С этим тоже надо, что-то решать.

Вы сами видели захваченные бумаги у пленённых османских военных. Им докладывали о тех или иных ротах и батальонах. Численность, позиции, время наступления и прочее, вплоть до задержки боеприпасов. Османской армии сдавали на убой неугодных вашему брату и канцлеру с их шайкой аристократов, что вставали во главе этих отрядов, обречённых на смерть.

Но вернёмся к сути Роман Алексеевич. Более вероятный план канцлера таков. Время для удара таким способом по Александре было выбрано не случайно, как я и говорил. Через вашу дочь, что якобы уличили в любовных связях с османской знатью, хотят сделать более сокрушающий ход. Вас, как я думаю, обвинят в сговоре через Александру с османским руководством и выставят предателем перед народом, а ваши победы в Молдавии хитрым планом врага по заманиванию основной армии императора в ловушку.

Тогда-то можно без опаски и по закону уничтожить Романовский полк, а вместе с ним и ополчение. Войти в Молдавию, и придумав себе пару громких побед. Вы же станете изменником перед лицом народа империи, а император героем войны. И если это так, то ваша поездка в Петербург закончится вашим арестом с последующей казнью, а вслед за вами умрут и ваши дети. Ведь вы не удосужились умереть с половиной грехов войны, как от вас требовалось.