Ветхую дверь дома Хилайра разнесло в щепки в тот же миг, когда призыв защитника завершился, являя миру Земли не мелкого демона или пробудившееся животное, отмеченное печатью Соломона. А парня в одежде шахтера с киркой в руках.

Человек, Джон Голд, 20 уровень (ранг: Страж)

Вербовщик дворца Соломона кинул удивленный взгляд на человека, призванного силой Императора в этот мир. Тот, быстро глянув в ответ, заметил статус маленького Хилайра в роли призывателя и почему-то сразу взглянул на звездное небо и луну. Улыбнулся и посмотрел первым делом не на тварь, выбирающуюся из дома, а на вербовщика. Причем с такой явной жаждой крови, что даже монстр на мгновение замедлился.

Монстр, Гбахали Суай, 79 уровень (ранг: Ратник I-ступени)

Оттолкнувшись всеми лапами, семиметровое тело Гбахали прыгнуло вперед на новую добычу. Вспышка, и защитник шамана за мгновение смещается с траектории удара, нанося один точный удар киркой прямо в череп монстра. Доспех духа спас тварь от мгновенной смерти, но сила атаки была настолько абсурдна, что древняя рептилия утонула мордой в земле. Сколько же ауры он вложил в этот удар?! За секунду ошеломления парень успел нанести еще три атаки, под конец вонзив кирку в брюхо старого монстра. Монстр взревел от боли, оглашая всю округу своим криком. И только после этого Гбахали пришел в себя и начал действовать.

Кутающийся в тени вербовщик мгновенно узнал стойку воина. Умения “разрыва”, “сжатия ауры”, “раскола брони”. Захватив инициативу в начале боя, жалкий Страж двадцатка шаг за шагом увеличивал завоеванное преимущество, лишив тварь сначала зрения, передних лап, а потом и жизни. За полминуты морда некогда страшного монстра превратилась в месиво из костей и плоти.

Закончив разделываться с монстром, перемазанный в крови Джон быстрым шагом пошел не в разрушенный дом, а на вербовщика, источая жгучую, почти материальную жажду убийства. Ощутив опасность, маленький Хилайр, начал дергаться и кричать. Вербовщик нехотя активировал свой доспех духа, но тут из дверного проема дома выскочили три монстра поменьше первого.

Целый выводок маленьких Гбахали, с уровнями выше тридцатого, напали на защитника маленького шамана. Их безумной атаки хватило всего на пять секунд. Одному сходу пробило череп киркой. Второй лишился головы от пинка, усиленного аурой и умением разрыва. Третьего человек своей кровожадностью испугал настолько, что он развернулся и нырнул обратно в тень под кроватью. Не прошло и минуты, как от семейства подкроватных монстров из Конго остались только остывающие трупы.

Вербовщик из дворца хоть и был Ратником, но не имел боевых классов. Его задача — находить сильных детей индиго и связывать их контрактом с императором Соломоном. Сейчас этот самый контракт защищает Хилайра от призванного защитника. Но не самого вербовщика. Будь то дикий монстр, низший демон или странный человек, не важно. Призванное существо действует по принуждению и оттого всегда крайне зло на тех, кто его вытащил в другой мир.

Вербовщик Дитрих Скианелли перестал использовать управление тьмой, снимая свою маскировку от гражданских. Не время играть роль “загадочного господина” в глазах доверчивых подростков. Сейчас его жизни угрожает вполне конкретная опасность.

Ощутив заминку между применением умений, призванный защитник атаковал Дитриха таранным ударом. В момент касания, вербовщику показалось, что Джон сказал какую-то фразу на неизвестном языке. Вспышка, и тело вербовщика, покрытое наспех поставленным доспехом духа, пробивает стену ветхого дома насквозь.

От удара мужчина на короткое время потерял сознание. Когда Дитрих, кряхтя, выбрался из завала, защитника маленького шамана уже не было. Прошло около трех минут, и время призыва истекло. Очевидно, нападавший не имел намерений убийства, преследуя другие цели.

— Кхе… силен, гад.

— Сэр? — маленький шаман стоял на том же месте, где и был весь бой.

— Хилайр, с тобой все в порядке? Чего хотел твой защитник?

— Мой телефон.

Бред какой-то. Может, послышалось?

— Что ты сказал?

Улыбающийся мальчика указал рукой на трупы тварей.

— Этот “мистер с киркой” сначала на английском сказал “Phone”, и я ничего не понял. Помахал рукой перед носом. Присел рядом и сказал что-то на других языках. А потом мы на французском поговорили. Я дал ему свой телефон. Он что-то сделал, и такой пффф! Исчез.

Официальной язык демократической республики Конго действительно французский. Но какова вероятность, что на печать призыва откликнется землянин? Не плененный монстр Изнанки или тварь из Бездны, живущая среди людей. А помеченный Соломоном человек?!

– “Мистер с киркой” сказал, что его зовут Джон, и он не причинит мне вреда.

— Телефон? Ты уверен, что он просил именно телефон?

Мальчишка закивал, улыбаясь, будто своими глазами только что увидел супергероя.

— Джон сказал, что ему надо срочно кому-то позвонить.

***

Майор Леонид Харитонов, известный сообществу пробужденных под ником Лейх, собрал сегодня у себя на даче в Подмосковье половину представителей рода Голд. Царила пусть и деловая, но все же располагающая к диалогу атмосфера.

Кореец включал навороченный проектор, пока алхимик Николай настраивал подготовленные майором слайды. Присцилла Голд, личный детектор лжи главы рода, использовала свои умения для проверки тех, кто приехал на встречу, дабы сразу выявить возможную утечку информации. Она на днях уже общалась с бойцами, рекомендованными полковником Рублевым-Лебедевым на выполнение секретного задания от правительства.

Стая Собачника, едва услышав о цели спецоперации, примчалась в Москву и сейчас, уже пройдя проверку на живом полиграфе, сидела в зале. Линд нетерпеливо постукивал пальцем по столу, ожидая начала брифинга. Малышка Нек-Романтика по привычке устроилась на полу около батареи и теперь с любопытством поглядывала на молоденьких солдатиков, входящих в комнату. Только Джин Голд знал, что этой якобы пигалице уже двадцать семь лет! И за прошедший месяц испытаний способности рода на армейском полигоне, она нашла себе молодого человека.

Удивительным оказалось то, что Ребко, работавший в городском ЖЭКе, к предстоящему заданию оказался едва ли не самым подготовленным. Водопровод, канализация, электропроводка, работы с бригадами и, что еще удивительнее, защитник владел тремя языками, включая необходимый французский.

В зал брифинга вошел понурый Артемий Рублев-Лебедев. Если бы можно было убить взглядом, сидящий у входа якут Эрчим так бы и сделал.

Артемий протянул руку, приветствуя знакомое лицо.

— Мужик, мне жаль, что в Припяти так вышло. Если бы не паук, мы бы тебя под купол пустили.

— Ага! И я бы сдох, как все остальные! Иди уже! Даже смотреть на тебя противно!

Последним в зал вошел полковник Еремей Рублев-Лебедев, закрыв за собой дверь. Дача, пусть и просторная, не была рассчитана на то, чтобы в одной из ее комнат собралось сразу полсотни человек.

— Господа, садитесь. Стульев на всех не хватит. Так что не стесняйтесь и присаживайтесь прямо на пол. Сначала я коротко введу вас в курс дела. А потом наш корейский друг продолжит.

Затарахтел старый проектор, показывая первый слайд.

Полковник прокашлялся.

— Если коротко, Вооруженные силы России, включая контрактников, имеют численность 1.247.000 человек. И еще 2.000.000 кадрового резерва в виде населения, годного к призыву в случае начала военных действий. В сумме, это чуть больше 2 % от населения страны. Как вам всем известно, господа, задача армии заключается в защите страны от внешнего агрессора и стабилизации обстановки внутри государства в случае начала гражданской войны. Про сдерживающий фактор от возможного военного вторжения я, пожалуй, промолчу. Смысл в том, что, начни мы сейчас открытое противодействие Дворцам Императоров, они сметут нас за несколько дней. Мы знаем о вестниках, но не об их агентурной сети. А она, со слов господина Джина Голда, существует и очень даже активно готовит себе почву для дальнейшей интервенции. Интересы даже самых мирных из Императоров состоят не только в разорении Колыбели Цивилизации, но и в культурном захвате населения России с последующей ассимиляцией. Проще говоря, они хотят разграбить сокровищницу и увести людей, как разумный трудолюбивый скот. А помимо Императоров, нам еще противостоят все твари, обитающие в Изнанке, которые вырвутся на свободу меньше чем через пять лет.