– Теперь твоя очередь, красотка. Не люблю убивать женщин, но с меня требуют отчетности. Не бойся, тебя убью быстро, просто перережу горло. Почти безболезненная смерть, а он пусть смотрит. Потом отправлю его вслед за тобой.

Было очень холодно, всё тело била дрожь. Но она спокойно сняла безрукавку и кинула на снег. Коснулась рукояти своего меча:

– Не спеши, Тёмный, – голос прозвучал на удивление ровно. – Я окажу первую помощь мужу, а потом сражусь с тобой. Или ты такой же подлец, как твои хозяева?

– Ты собралась сражаться?.. – в голосе удивление и насмешка. – Ну давай, я чуть подожду. Может, не упадет в обморок глядя, как тебя убивают.

Джанет огляделась – чем наложить повязку? – и просто стащила рукав с отрубленной руки. Завязала вокруг обрубка как можно крепче, чтобы приостановить кровь. То же сделала и с другой. Удивительно, ее руки были в крови мужа, а дрожь из тела ушла. Вытащила из ножен свой меч. И опять странно – исчезла привычная ломота в руке. Тёмный (вспомнилось его имя – Роман) с удивлением смотрел, как она обхватывает рукоять.

– Ты когда-нибудь сражалась на мечах, красотка?

– Нет. Только немного училась на тренировках.

– Ну что же, не будем тянуть.

Он напал так же, как на ее мужа, целя клинком в лицо. Точно так же и она неловко попыталась ударить его по рукам. Рукоять как бы слегка повернулась в ее ладони, и меч Романа с лязгом ушел в сторону.

– Странно… – начал он и не закончил, потому что Джанет резанула его снизу.

Действительно странно: ее меч как бы ожил, и она едва успевала переступать, уклоняться от ударов и сама наносить удары – логику движений телу диктовал меч. Некий безумный танец, и в какой-то момент она будто прилипла к противнику туловищем и ногами в омерзительном подобии полового акта. Однако меч вывернулся и с отвратительным хрустом вонзился во что-то. Роман отшатнулся, вскрикнул и стал оседать. Джанет отпрыгнула, едва выдернув застрявший меч. В диком взмахе подняла его над головой… и приостановилась: противник сидел на снегу, как и ее муж, только обе руки были целы и притиснуты к животу. На темной одежде не было видно крови, но она стекала на снег, так что Роман сидел как бы в центре кровавого цветка.

– Откуда ты… так умеешь? – прохрипел он. – Меня мог победить… только Сюань-У, Тёмная воинственность.

– Не знаю, Тёмный. Но теперь вспоминаю. Мне пришлось дать клятву, опустив руку в воды черной реки. Она была страшно холодной, и с тех пор этот холод постоянно жил в моей руке. А сейчас он ушел.

– Понятно, – слабым голосом выговорил Роман. – Ты поклялась… водами Стикса, и боги мертвой реки управляли твоей рукой… Я умираю… это кровотечение не остановить… Прости за мужа, и не оставь меня там… я не хочу вечно служить этому мерзкому Самаэлю.

– Я не знаю, о чем ты, Тёмный. Но я вспомню тебя.

– Спасибо… – и Роман упал боком на окровавленный снег Гефсиманского сада.

Джанет подошла к мужу – он еще сидел, прислонясь к стволу оливы. Бережно уложила отрубленные руки на снег: прирастить конечности быстрее, чем выращивать заново. Села рядом, обняла и сказала:

– Я потребую от Владычицы, чтобы открыла дверь в Сад. Его цветы способны воскрешать мертвых. Если ты умрешь, я выйду из игры, будем скитаться по полям асфоделей, ожидая Суда. Вдвоем наши друзья не справятся, даже если будут помогать Кэти с мужем. Земные уголки Сада будут осквернены, как и весь земной мир. Ей самой придется удалить их. Века стараний, и всё коту под хвост.

Воспаленными сухими глазами она глядела в снежную мглу между древними оливами, где должна была открыться дверь в Сад. Блеснула молния и прогремел гром.

Спустились прямо к отелю, и только там глайдер выключил экранирование. Поднялись в номер, Метельский нес пакет с вещами Хельги, и на этот раз захватил свою палку.

– Вдруг понадобится, что-то все беспокойнее.

Хельга вздохнула: – Переоденусь. Купила новое бельишко и кое-что повседневное. И хотелось бы утереть кое-кому нос, но в этом платье и с бриллиантом буду выглядеть вызывающе.

Вместо платья надела такую же плиссированную юбку и блузку с голубыми цветочками, какие купила когда-то в Катанде.

– Подчеркну, что я еще молодая, – хихикнула она.

Когда спустились к ужину, за столом были только Андрей и Кира. Снаружи продолжал валить снег, но удары грома доносились уже издали.

– Извините, что задержались, – сказал Метельский, – мы были в Москве, в храме Огненного цветка. А где Варламовы?

– Тоже задержатся, – скучно ответил Андрей. – Возможно, надолго.

Кира глянула на Хельгу: – А вы становитесь всё моложе и красивее.

Та смутилась: – Наверное, Цветок так действует.

– Мы венчались не на Земле, – тихо сказала Кира. – И тоже возле Огненного цветка. Все было так необычно тогда. А потом годы учебы, словно и не перестала быть студенткой. Где мы только не побывали, но в основном это были разные уголки Сада.

– Ну, мы не только учились, но и отдыхали, – сказал Андрей. – Особенно мне понравилась Переландра.

– Мне тоже. – Хельга оживилась, а потом смущенно улыбнулась: – Но больше мы нигде не бывали. Разве что в странном мире, где время летит стрелой.

Принесли еду, и Кира слегка улыбнулась Хельге:

– Я заказала то же, что и вы в прошлый раз. Варламовых не будем ждать, у них неприятная встреча.

Поели, а разговаривали мало: Андрей и Кира были явно не в духе. В номере Хельга приняла душ и только стала надевать ночную рубашку, как приостановилась:

– Ну вот, просят приодеться, будет важная гостья. Тебе ничего не говорят?

– А кто… – начал Метельский, но вдруг услышал свежий в этот голос «Сивиллы»: «Лон, Кводрион просит приготовиться. К вам вестница от Высокого совета».

Хельга торопливо облекалась в платье. – Тебе хорошо, переодеваться не надо. А я и прическу сделать не успею. – Она надела бриллиант и постояла перед зеркалом. – Как сказали про бриллиант, я сразу догадалась, кто будет.

Метельский только пригладил волосы. Раздался тихий музыкальный звон, и в золотистом мерцании обрисовалось женское лицо. Госпожа Элиза! А следом и она сама ступила в комнату, одетая в такое же золотистое мерцание.

– Здравствуйте, – произнесла она. – Вот и пришло время встретиться наяву.

– Здравствуйте, госпожа Элиза, – сказал Метельский, а Хельга сделала церемонный реверанс.

– Не ждали?

– Я догадывалась, – скромно сказала Хельга. – Но точно не знаю, кто вы такая.

– Поговорим об этом в новом эоне. Пока ты видишь гадательно в зеркале, тогда же увидишь лицом к лицу[4]. А тебе идет мой бриллиант, он нашел себе достойную хозяйку.

– Я очень благодарна за него, – сказала Хельга, – мечтаю передать своей дочери. Но ведь вы явились что-то сказать?

– Да, я с поручением от Высокого совета. Наконец подыскали дело и вам, не всё же размениваться по мелочам. Но положено догадываться самим. Лон?..

– Охранять тех, кого мы встретили в этом отеле. Они должны сделать что-то важное, но им могут помешать.

– Ну что же, ты оказался не безнадежен, мой мальчик. Хотя казалось, погрузился в мирскую пучину. Да, таково поручение, и оно вам обоим, лишь любовь может всё преодолеть и всё перенести.

– А что это за Высокий совет, – спросила Хельга, – и кто в него входит?

– Дочь моя, ты любопытна, что вполне пристало новой Еве, но узнаешь об этом позже. Надеюсь, не слишком поздно, потому что вас могут сильно задержать. Да, Лон, прежняя Сивилла опять с тобой. Кводрион сумел вырваться из клетки, правда только в этом географическом регионе.

– А… – начала Хельга, но Элиза шутливо погрозила ей пальцем: – Сказано все, что должно было. До свидания.

И растаяла, а чуть погодя и золотистое мерцание.

– Уф! – сказала Хельга. – Но это все же комфортнее, чем явления твоей Герды. Ладно, платье опять снимать. И я опять такая взбудораженная, что вряд ли засну.