Едва мы упали на кровать, полностью обессиленные, как в комнату без стука завалился Ним.

— Развлекаетесь?

Выразительно подпирая дверной косяк, он подождал, пока Фредо натянет штаны и накинет рубашку. И только потом гордо объявил:

— Я нам новую мебель притащил из дворца. Вам понравится. Пошли, поможешь перетащить.

Когда оба мужа вышли, я тоже оделась и выползла в коридор. Я была почти уверена, что знаю, какую именно мебель притащил Ниммей. И не ошиблась!..

Парни старательно протискивали к нам в блок огромную трехспальную кровать. Они ее то магически ужимали, то выгибали, то приподнимали… Но в итоге запихали к Ниму в комнату, предварительно вытащив оттуда все… буквально все — шкаф, стол, стулья. Так что теперь, открыв дверь и сделав три шага вперед, можно было падать на большое-большое лежбище. Очень большое, так как местная кровать Ниммея осталась, плотно соединившись с дворцовой.

Лишний шкаф парни кое-как втиснули в комнату к Тимке, а из стола и стульев путем магического преображения сначала соорудили еще одно кресло, а потом, подумав, просто расширили диван.

Все свои вещи Ним, радостно ухмыляясь, перенес ко мне, объявив, что мы теперь совершенно настоящая добропорядочная семейная пара и его трусы лежат на соседней полке с моими, как положено.

Когда с перестановкой мебели было закончено, все резко вспомнили, что настало время поесть. А еще мне лично было очень интересно узнать результаты поездки к сказителю и хранителю. Но Ним лишь загадочно усмехнулся и сказал, что после ужина Анаэль всех обрадует в кабинете у ректора.

В столовой я быстро запихала в себя вроде бы поздний обед, но скорее по времени — ранний ужин, а потом подпрыгивала на скамейке в ожидании общего сбора.

Анаэль и Натан подошли самыми последними, так что пришлось еще потерпеть, пока они ели. Демон, словно издеваясь, делал это медленно, тщательно пережевывая и с ехидством поглядывая на меня, ерзающую от нетерпения.

— Саламандрочка, ты или шило сточишь, или дыру в скамейке сделаешь.

И-ить, ему хорошо, он уже все знает. И судя по довольной роже — что-то очень интересное.

Парни между собой переговариваются.

Роджер, Чез и Жан обсуждают поездку Чезанно, собираясь через него передать подарки матерям. Фонзи, Ним, Тимка и Кси — про артефакт свой опять зацепились. Фредонис, Робби и Адам — про дуэль…

Внезапно я вспомнила о жене Сальваторе и тихо поинтересовалась у сидящей рядом Агаты:

— Как там Адриана?

— Уговаривает меня помочь ей избавиться от беременности, пока муж не узнал, — со вздохом призналась девушка. — А я ее уговариваю родить и, если уж совсем все будет плохо, отдать ребенка нам. Робби не против, — Агата улыбнулась: — Понимает, что с двумя детьми мне совершенно точно будет не до учебы, и надеется, что потом я буду доучиваться в более мирном заведении.

— То есть ты готова взять в довесок к родному еще и чужого? — искренне удивилась я. Мне вот сейчас даже о своих думать не хочется.

— Легче взять и вырастить, чем позволить его уничтожить… — Агата снова погрустнела. — Наверное, очень обидно, когда ты появился в новом мире и вдруг понимаешь, что никому не нужен. Он же будет как мы, только совсем беззащитный.

Робби, прервавшись, посмотрел на нас с Агатой, обнял жену и поцеловал ее в щеку:

— Я сам с Сальваторе поговорю, хочешь? Заберем этого ребенка, без проблем!

— Пока не надо, — девушка счастливо засияла, инстинктивно положив обе руки на живот, словно оберегая своего собственного малыша. — Вдруг Адриана сумеет все уладить?

— Как хочешь, — Робби снова поцеловал жену. Обнял, прижимая к себе, и повернулся к Адаму и Фредо.

К счастью, в это время королевский дуэт наконец-то изволил отужинать. Поэтому мы всей толпой направились к ректору. Там нас ждали сам ректор и проректор, а также вежливо скучающий Сальваторе. Пока мы рассаживались, подошла эсне Адвара как единственная представительница от природниц. Буквально следом за ней появились Демо, Медо и Хамон. Все это время Анаэль многозначительно помалкивал, затмевая своей загадочностью Натана и Нима.

— Пока мы просто рылись в архивах Академии, интересного встречалось много, но действительно важным нам показался только один момент — то, что раз в шесть-семь тысяч лет в стране вспыхивают массовые пожары. Выгорают целые деревни и родовые замки. И еще нас очень заинтересовало, что это время называют «фениксовым». А год пожаров — «местью феникса».

Удивительно, но сегодня роль рассказчика досталась Натаниэлю. Темное Величество спокойно сидел вполоборота, опираясь локтем одной руки на подлокотник кресла. Ладонь второй руки Анаэль положил на угол стола, и я внимательно следила за его красивыми длинными пальцами с отросшими острыми ногтями. А демон, загадочно улыбаясь, наблюдал за нами.

— Как вы все знаете, легенда о фениксах в Хитхгладэ только одна. Связанная с гербом одного старинного герцогского рода, будто бы истребленного драконами, перед тем как демиург изгнал их из этого мира.

Анаэль едва слышно постучал своими когтями по столу, предвкушая нашу реакцию на продолжение.

— Сегодня нам удалось прочесть самую первую версию этой истории. Первую из сохранившихся, — уточнил Натан немаловажный момент. — Эта легенда записана во времена царствования первой королевской династии, а события, в ней описываемые, происходили еще до появления такой страны, как Хитхгладэ. То есть разница между самой историей и ее пересказом — минимум сто двадцать тысяч лет.

— Прямо по горячим следам, — фыркнул Анаэль. — Но более ранних воспоминаний не существует.

Натан лишь улыбнулся на это замечание и достал лист бумаги:

— Мы сняли копию, и я вам сейчас зачитаю всю легенду целиком.

Легенда была очень красивая и одновременно печальная.

Оказывается, в древности драконы часто брали жен из обычных магических семей, а драконицы выходили замуж за магов. Вот и правила одним герцогством такая счастливая семья — муж-некромант и жена-драконица. Все бы хорошо, но только они постоянно враждовали со своими соседями, огненными магами. Как раз теми, на гербе которых был феникс.

И вот в один прекрасный год обе герцогини родили наследников. У огненных магов все прошло более чем удачно, а в семье драконицы и некроманта случилась беда — родиться должны были двое, дочь и сын. Девочка родилась первая, здоровенькая, а мальчик — слабенький… и умер бы, скорее всего, если бы не заботливый отец, вернувший или удержавший сына своей магией. В общем, намухлевал папаша чего-то там некромантское, что именно — легенда стыдливо умалчивала.

Но только когда пришло время близнецам оборачиваться в драконов, произошла новая беда. Девочка легко обернулась драконицей и взмыла в небо. А мальчик превратился в… змея. И в небо не взмыл.

Вот время дальше шло, деточки росли, герцогства враждовали, фениксы охотились на драконов, драконы — на фениксов… И внезапно огненный юноша и ледяная девушка воспылали друг к другу бурной страстью, да такой силы, что убедили родителей заключить мирное соглашение и дать разрешение на свадьбу.

И тут любовно-романтическая история Ромео и Джульетты плавно так перетекает в другой жанр. Хоррор, мистика и ужасы.

Потому что во время празднования во дворце жениха совершенно неожиданно утром не находят в живых ни одного огненного мага. Зато обнаруживается слегка тронувшаяся рассудком невеста, вся в крови и с ножом в руке, чтобы никто даже не сомневался, кто именно всех поубивал.

Тогда чаша терпения демиурга переполнилась, и изгнала она всех драконов из своего мира. А единственного выжившего из всего рода, пылающего жаждой мести жениха, так и не ставшего мужем, превратила в волшебную птицу, изображенную на его гербе.

«И будешь потомкам драконьим мстить ты веками, сердце свое насыщая их кровью. И в память о том, что когда-то ты был человеком, будешь все время рождаться из пепла, чтобы, ослабнув от прожитых лет, пеплом осыпаться. И в этот миг, слабость твою ощутив, во всем мире, в каждой семье, где когда-то рождались драконы, может невеста твоя появиться. И чтобы вернуть справедливость ей было легче, мощь чистокровная в ней возродится. Помни, драконы могут вернуться, едва ты ослабнешь.»