— В Финляндию решил сбежать, сволочь? — прошипел он.

Не удержав равновесия, я упал и забарахтался в снегу — наверное, жалкое зрелище. Подоспевший капитан схватил Климу за руку.

— Ну-ну, хватит! — заявил он.

Потом противно ухмыльнулся и протянул мне руку. Я не стал отказываться, очень хотел поскорее добраться до зубов Климы. Но тот уже косолапо полез в вертолёт, а меня затолкали на дальнее сиденье.

Машина затряслась сильнее, ещё мгновение я видел сквозь летящий снег хижину на фоне елей, а потом дверь захлопнулась, и пол надавил на подошвы.

Вытянув шею, я смог заглянуть в иллюминатор. Внизу плыла заиндевелая щетина леса, потом пошли снеговые откосы и овраги — вертолёт переваливал через сопку. Где-то тут я блуждал вчера. Эх, тогда бы сегодняшнюю погоду…

Я увидел, как Клима наклонился к уху капитана, но ничего не расслышал сквозь шум винтов. Капитан странно поглядел на меня, а потом покачал головой и тоже что-то сказал. Клима отодвинулся, явно недовольный.

Внизу снова начался лес, а потом появились чёрные отвалы и строения рудника. Я думал, что меня доставят на погранзаставу, но не удостоился — вертолёт грузно сел на площадь перед институтом.

Вихри позёмки побежали в стороны, винты пошли медленнее и наконец остановились. Клима вылез первым, а потом выпустили меня. Я дёрнулся в погоню за кряжистой фигурой, но капитан крепко схватил за плечо.

— Вот гнида! — сообщил он, глядя вслед Климе. — Предлагал выбросить тебя над сопкой. Дескать, замёрз в горах и дело с концом. Я сказал, что снег глубокий, ты не разобьёшься, а машину там сажать не буду.

Я слегка ошалел, но потом нашёл силы улыбнуться в ответ на ухмылку капитана:

— Спасибо. — Не мог придумать, что добавить ещё, а капитан добродушно похлопал по плечу:

— Оформлять задержание не станем. Потерял ориентировку из-за метели, бывает. Не раз выручали туристов. А сейчас пойду завтракать. Не успел поесть, подняли по тревоге.

Я уныло поплёлся к себе. Да, с Климой надо держать ухо востро, какая-то патологическая подозрительность.

Весь этот и следующий день я провалялся на диване с грудой старых журналов «Вокруг света», занятия на понедельник отменил ещё до побега. Знобило так, что боялся заболеть. Но вроде обошлось — приключение не имело серьёзных последствий. Только занозой засели воспоминания.

Огненный лик и тело Аннабель. Таинственно-жемчужный лес и тихий голос…

Где же я был?

Между волком и псом ты побывал, Андрей.

Я остыл и не стал бить морду Климе, просто не здоровался. Тот тоже воротил рыло, так что все контакты шли через Лару. Новый год я встретил одиноко, в своей квартире. В институтском дворе покричали, запустили несколько фейерверков. Как бы в ответ на вспышки, в тёмном небе заколебались голубовато-зелёные сполохи полярного сияния.

Словно таинственно замерцали двери куда-то…

Роман первое время глядел настороженно, но потом оттаял.

— Здесь хорошо работать, только с бабами плоховато. Одна Ларка на всю лабораторию, а за неё Клима голову оторвёт. Ладно, пойдём, покажу, что у нас получилось. Хоть Клима на тебя волком смотрит, но хрен с ним. Без твоей подсказки ничего бы не вышло.

Снова лаборатория и блестящий цилиндр, обвитый спиралью — и снова меня приветствовал урчанием лишь котяра. Я огляделся:

— Ты что, всё один работаешь?

— Нет. — Роман сел за пульт. — Но ребята здесь без нужды не появляются. Никто не знает, какой будет долговременный эффект от излучения. Вон на мышах проверяем.

Он кивнул в угол, где громоздились клетки с белыми мышами, что я раньше видел в коридоре. Пара клеток стояла в стороне на полу.

— Ах да, совсем забыл! — Роман вскочил, подхватил одну из клеток и перенёс на стол возле стены. Я заметил на полу рельс и подобие экрана из стального листа на колёсиках.

Роман уселся опять.

Снова погас свет, снова таинственное голубое мерцание окутало спираль, снова у туманной линзы возникла полоса непроницаемой темноты и вонзилась в стальной лист. У меня сильно забилось сердце, и закружилась голова. Словно залпом выпил стакан шампанского…

Тёмный луч продержался недолго, секунд пять. Роман щёлкнул выключателем и зажёг свет.

— В последнее время занимался подстройкой параметров, — буднично сказал мой приятель, запуская пятерню в волосы. Часто делает это, наверное больше никто не гладит его по волосам… — Уйма тонкой работы, но кажется, действительно возникает эффект резонанса. Для получения эффекта хватает нескольких секунд. Раньше надо было куда больше.

Он кивнул в сторону стены, я повернулся…

И почему-то вздрогнул.

На стальном экране появилось овальное чёрное пятно. Словно дверь в другую комнату, где царила полная тьма…

Перед глазами расплылось, а в ушах зазвучал голос: «Тот, кого ты зовёшь Климой, послал вслед тебе тёмный луч. Твой начальник не знает, что „чёрный свет“ открывает запретные двери. Мне достаточно сделать несколько шагов из своего мира. По этому лучу мы и вернулись на Землю…».

— Что с тобой, Андрей? — донеслось издалека.

Я заморгал, и лаборатория вернулась. Медленно, словно проступая на фотобумаге.

— Ничего, — хрипло выговорил я. — А знаешь, нобелевка тебе обеспечена.

— Да ну? — хмыкнул Роман. — Вот только Клима не даст результаты опубликовать. А может, и правильно. Электроника идёт в разнос через пару-тройку секунд. От компьютеров искры сыплются, как при взрыве электромагнитной бомбы. Попробовали оптоэлектронные схемы, то же самое. Великолепное получается оружие. И дешёвое. Только ты никому ни слова, лады?

— Ладно, — буркнул я. В голове что-то мучительно ныло, и я покосился на клетку с мышами, именно её только что пронизывал луч тьмы. Две мышки оживлённо возились. — А мыши как?

— Ничего особенного, — пожал плечами Роман. — Когда генератор работает, то сидят и дрожат. А потом быстро приходят в норму. На полу стоят клетки с теми, кто побывал под излучением. Ничего с ними пока не сделалось. Конечно, нужны долговременные наблюдения…

— А это? — я кивнул на тёмное пятно. — Словно выжжено.

Роман хмыкнул:

— Что-то меняется в структуре поверхности. Возможно, на уровне элементарных частиц. Только не представляю, как подступиться к исследованиям. У нас ни специалистов по физике твёрдого тела, ни денег, ни аппаратуры. Это пока задача на будущее.

Мне стало зябко: каким будет это будущее? Открытие, к которому сам приложил руку, начало казаться зловещим.

Роман встал, подошёл к экрану и с усилием откатил, колёсики завизжали по рельсу. К стене был прислонён деревянный щит, и на нём оказалось такое же тёмное пятно, только больше и неправильной формы.

— Очень высокая проникающая способность, — выдохнул Роман. — Или возникает вторичное излучение, подобно наведённой радиации. Но для его изучения оборудования тоже нет. Разве что Клима с кем-нибудь договорится…

Я вернулся к своим лекциям и семинарам. Беспокоил вопрос о зарплате, ведь отношения с Климой испортились. Но деньги в конвертике передала Лара.

— Тебе премия, — игриво улыбнулась она. — Мог бы пригласить даму в ресторан.

— А что тогда со мной Клима сделает? — поинтересовался я, пересчитывая деньги. Очень даже неплохо! — И так волком смотрит. Да и ресторана тут нет.

Лара надула губки, на том и расстались. Больно ты мне нужна, у меня есть Кира.

И была Аннабель…

Мне даже хотелось, чтобы она явилась снова — пусть во сне, так не хватало женщины! Только звёзды в тёмном окне, да порой трепетные занавесы северного сияния…

Но Аннабель не приходила. И в унылые часы бессонницы я пытался понять, как дошёл до жизни такой. Организация Сибил, Глеб, Клима… Однако ещё больше меня занимали Аннабель, Рарох и этот третий, с мечом. Александр как-то назвал его, но я не мог вспомнить.

Ах да, ещё и Александр!..

Видимо, Синистрари прав, и помимо людей на Земле обитают и другие существа — более могущественные и наделённые необычайными способностями. Может быть, сотканные из психических излучений людей, как считают современные экстрасенсы. А может, созданные исчезнувшей цивилизацией, как говорила Аннабель. Хотя обитают, скорее всего, не на Земле, а в смежных пространствах, где и мне случилось побывать гостем.