– А кто кричит-то, я что ли? Я вообще всегда тихо говорю, - обиделась Кельна, хоть и знала, что говорила она и в самом деле всегда громко. Если бы она говорила тихо, никто бы её не услышал и работа по хозяйству, оставалась бы не сделанной. Она вскоре ушла, а Чарес принялся надевать сапоги, чтобы отправиться к барону.
– А, это ты! Проходи, садись, рассказывай, как всё прошло?
Когда Чарес приоткрыл дверь в комнату барона, тот уже давно не спал, сидел за столом и о чём-то думал.
– Нормально всё, по всей видимости даже лучше стал в этом плане. Девка ушла довольной, могли бы даже ей и не платить.
– Да, плюнь ты на этих кур, тоже мне ценность нашел. Пусть порадуется, она же насколько я знаю, мужа потеряла, ей эти куры сейчас хорошее подспорье. Жаль, что дела у нас идут не настолько хорошо, были бы деньги, я бы каждой вдове по корове дал. Чего ты на меня так уставился?
Чарес смотрел на Новара и не мог понять, он это перед ним сейчас или тоже двойник? Барон хоть и не был никогда жадным человеком, но хозяйство не разбазаривал и таких идей Чарес от него никогда не слышал.
– Нет, всё нормально, не проснулся ещё до конца.
– Тогда просыпайся, есть ещё одно дело, более важное, чем девку моему сыну в кровать подкладывать.
– Какое?
– Если уж он и в самом деле ничего не помнит, попробуем из него нормального человека сделать.
– Это как?
– Раны у него почти зажили, так что можешь его начинать гонять, да и вообще, таскай его всё время за собой, чтобы с нового пути не сбился.
– Можно попробовать, вот только я не обещаю, что из глухонемого получится сделать нормального воина.
– Чарес ты меня не так понял, мне не воин нужен, а нормальный сын.
– Ааааа, ну, если ты в этом смысле, тогда да, сделаю всё что смогу.
Глава 4
Глава 4
Утром, выглянув в окно, я увидел такую же картину, какую видел на протяжение нескольких дней до этого. Чарес учил молодых парней пользоваться оружием. С неба сейчас большими редкими хлопьями падал мокрый снег, но Чарес не собирался прерывать обучение, заявляя, что - на войне погода не имеет значения. Драться нужно уметь при любой погоде. Понаблюдав несколько минут за тренировкой, решил, подойти к нему и напроситься в ученики. Если уж меня тут считают бароном, я должен соответствовать этому титулу, то есть должен уметь держать в руках меч и любое другое оружие тоже.
– Ча-а-рес, я тоэ учить, - изображая, как тяжело, получается, говорить, я подошёл к Чаресу и попросился к нему в ученики.
– Опля, заговорил! – Чарес услышав от меня эти слова, обернулся и чуть не пропустил удар от одного из учеников. – Может ты еще, и слышать стал?
Я кивнул, признавшись и, сразу же пояснил жестами, что слышу плохо. Зачем признаваться в этом, изображать почти глухого выгоднее. Иногда можно будет сделать вид, что чего-то не расслышал и соответственно, поэтому не отвечаю. Чарес расплылся в улыбке, узнав, что ко мне вернулся и слух и речь, пусть не полностью, но вернулись. Через секунду его улыбка стала исчезать, видимо он подумал, что и память ко мне тоже вернулась. Не спросив у меня больше ничего, он выдал мне деревянный меч и поставил в пару с одним из парней, приблизительно моего возраста и телосложения.
Через несколько минут я снова подошёл к Чаресу, но уже не с просьбой, а с возникшей проблемой. Мой напарник не нападал на меня совсем, видимо боялся сделать мне больно, я же барон как-никак. Меня такой расклад не устраивал, так ничему не научишься, это всё равно что по стволу дерева бить, оно тоже сдачи не даёт. Чарес выслушав мою претензию, из которой понял далеко не все слова, потому что я умышленно их коверкал, он поставил мне в пару – себя! Я не ожидал такой замены и сразу же стал получать довольно болезненные удары по разным местам моего организма. Я, конечно, отбивался и даже сам пытался атаковать, насколько мог, но всё равно, раз за разом проигрывал.
Спустя приблизительно час, заработав несколько десятков синяков, я сдался, бросив меч под ноги наставнику, поднял руки. Моих мизерных познаний о бое на мечах, так же как и умений, было недостаточно не только для того, чтобы одолеть Чареса, но и вообще хоть кого-нибудь одолеть. Разумеется, сам Чарес об этом даже не догадывался, наверное, думал, что я просто всё забыл.
– Ничего страшного, когда начинаешь с ноля, так даже лучше, переучивать всегда тяжелее. Хватит с тебя на сегодня, иди, отдыхай, - сказал он мне, видя, насколько я измотан около часовой тренировкой, а если точнее то моим избиением.
– А вот на кулаках я бы тебя сделал, - подумал я и, прихрамывая на правую ногу, поплёлся к себе в комнату. До следующего утра из неё не выходил, но это не означает, что я там лежал просто так, я учился правильно выговаривать слова. Потом вспоминал и заучивал новые, услышанные сегодня за время тренировки с Чаресом.
На следующее утро пришёл на тренировку самым первым, даже чуть раньше самого Чареса, чем сильно его удивил. Потом удивил ещё несколько раз, попытавшись применить связки ударов, которые придумал ночью, спать не хотелось, вот и придумывал. Мои новшества он оценил как - неплохо, но я всё равно не выиграл у него ни одного поединка.
На следующее утро всё повторилось, я за вечер придумал ещё пару коварных по моему мнению ударов и один даже достиг цели – правой ноги Чареса. После этого он в корне изменил технику боя, и я вновь заработал новый десяток синяков. Синяки в этот раз получились довольно большие и болели весь день и половину ночи, из-за чего я конкретно не выспался.
Утром, снова появившись на тренировочной площадке с настроем на победу, обнаружил, что там никого нет. Чарес ещё вечером куда-то уехал и до сих пор не вернулся. Вместо него хотел потренироваться с теми парнями, что занимались вместе со мной, но и их не смог найти, вернее нашёл одного, но его прибрала к рукам Кельна. Так как в её обязанности много чего входило, она заставила его колоть дрова, чтобы пополнить запас для кухни. Оказавшись не удел, решил, тренироваться в одиночестве, хотя бы удары отработаю, не получая синяков от Чареса.
Приблизительно час махал деревянным мечом, пока мне это не надоело. – Учиться нужно настоящим оружием, пусть тупым, но настоящим, - подумал я и пошёл, искать это самое настоящее оружие. Пошёл, разумеется, к Кельне, почему-то решив, что и арсеналом заведует тоже она, но я ошибся. Кельна отправила меня к барону, имя которого я только что от неё и узнал. Папашу моего, оказывается, зовут Новар. Узнав, что оружием заведует только он, идти к нему мне как-то сразу расхотелось. Я опасался того, что он догадается о том, что я не его родной сын, после чего моя жизнь не то, чтобы изменится, она сразу же и закончится. Как бы мне страшно к нему идти не было, а идти пришлось, Кельна за мной наблюдала.
Ноги налились свинцом, когда я стал подниматься по лестнице на второй этаж. Мне казалось, что ещё немного и я просто не смогу поднять ногу, чтобы потом поставить на следующую ступеньку.
Через некоторое время я всё же поднялся по лестнице и, подойдя к двери комнаты барона, остановился. Около двери стоял тот же самый охранник с большим тесаком, прицепленным к поясу. Придя в некоторое замешательство, я посмотрел на мужика, не понимая, как мне поступить, - войти никого не спрашивая и без стука или же, попросить разрешения и постучаться. Проблема решилась сама собой, охранник открыл для меня дверь и я вошёл. Барон, то есть теперь мой отец, сидел в своём инвалидном кресле и задумчиво смотрел в окно. Мне пришлось подойти ближе, чтобы он меня заметил, иначе я мог бы ещё час простоять у двери, пока он не выйдет из своих мыслей.
– А, это ты! Я рад что ты пришёл, присядь, чего понапрасну ноги напрягать. Нам с тобой есть о чём поговорить, - после этой фразы страх того, что он обо всём догадался, пролез в самые потаённые углы моего сознания. То что Новар уже знает, что ко мне вернулся слух, я был уверен. Чарес каждый вечер приходил к нему и докладывал о моих жалких попытках, научиться держать оружие в руках. Я не стал отказываться от разговора и кивнул, согласившись сесть в кресло.