— Во-о-от… — облегченно выдохнула я. — Хорошо, что ты так же думаешь. Поговорю с Чезанно, скажу, что нашел Ребекке достойного мужа. Пусть порадуется. А я пойду, пожалуй…
— Давай, — кивнул мне Слава на прощание. — Напомни там, пусть ужин принесут.
— Хорошо, — я даже улыбнулась, так буднично прозвучала эта фраза. Ужин… Да, научится Ребекка готовить вкусный борщ, и будет Славка рядом с ней, как привязанный. И все у них будет хорошо…
Только любовью тут и не пахнет, конечно.
Не успев выйти, я тут же оказалась прижата к стенке.
— Рин, нам надо поговорить!
— О чем? — я вопросительно взглянула в черные бездонные омуты. Протянула руку и убрала закрывшую любимое лицо черную прядь. — Ты до сих пор чувствуешь себя ответственным за Эззи. Я тоже чувствую себя ответственной за кучу людей. Только что я волновалась о Славе и готова была на многое, лишь бы спасти его от дворцовой тюрьмы. А ведь речь шла всего лишь о смене места заключения. Для вас Аль и Слава — посторонние, для меня — объекты ответственности, — я гордо задрала вверх подбородок и поправила пальцем несуществующие очки. — И когда я привыкну, что Эззи для тебя тоже просто объект…
— Ри-и-ина! — в голосе Фредониса зазвучали нотки отчаяния. — Что мне надо сделать, чтобы ты поверила, что я люблю только тебя?!
Последние слова Фредо выдохнул мне прямо в губы и поцеловал, нежно, быстро… словно проверяя, готова ли я закончить этот бесполезный разговор.
— Я тоже тебя люблю, — успела прошептать, перед тем как меня снова поцеловали.
Уже уверенно, захватывая мои губы своими, прижимая к стене всем телом так, чтобы я чувствовала, что поцелуй — это только прелюдия.
— Помирились? — зазвучал у меня в голове голос Нима. — Тут Сальваторе интересуется, вы его жену лечить сегодня будете или уже завтра?
Спрашивать такое, когда у меня уже ослабли ноги, когда я слышу, как бьется сердце Фредо, когда мои пальцы путаются в его волосах, когда от запаха мяты кружит голову…
— Ты специально, да? — тоже мысленно поинтересовалась я, чувствуя, как пламя внизу живота разгорается, охватывая все тело, как соски начинают сладко ныть, буквально требуя, чтобы к ним прикоснулись…
— Конечно, — я услышала смех Нима, словно он был рядом. И почему-то это только усилило мое возбуждение. — Скажи Фредонису, чтобы хватал тебя в охапку и тащил к нам. От Сальваторе я вас отмазал…
Глава 2-21 (50 день, 6 день осени)
Фредо подхватил меня на руки и понес по пустующим коридорам. Почти все студенты сейчас были или в столовой, или у себя в блоках. А те, что изредка попадались нам на пути, были заняты своими проблемами, и им было не до нашего морального облика. К тому же у Фредониса за шесть лет уже сложилась определенная репутация мужчины с нетрадиционной ориентацией. Так что я просто старалась помалкивать, обняв Фредо за шею и прижавшись ухом к его груди, чтобы слушать, как стучит его сердце… Не знаю, насколько я при этом выглядела по-лэровски…
— И по лестнице понесешь? — уточнила я, когда мы оказались в нашем корпусе. Все-таки десятый этаж…
— Конечно! — усмехнулся Фредонис и поцеловал меня, пользуясь тем, что вокруг никого не было. — Мне нравится носить тебя на руках, и я рад, что хотя бы с этим ты не споришь.
— А с чем я спорю? — и потерлась щекой, как кошка или Агата… даже мурлыкнула, так мне было хорошо. Отступили не только злость, обида, переживания за Аля и Славу, но и усталость куда-то спряталась, возможно, на время.
— О многом, — загадочно улыбнулся Фредо, а у него в голове при этом промелькнули и воспоминания о том, как я ругаюсь из-за обращения на «вы» и как отчитываю за чрезмерную опеку…
— Льдинка, тебя только за смертью посылать! — мы не успели подняться даже на второй этаж, когда нас догнал Ниммей. — Устал, наверное? — и посмотрел на нас двоих с хитрой ухмылкой, а в зеленых глазах заплясали красновато-рыжие чертики.
Фредонис, упрямо мотнув головой, с вызовом уставился на Нима.
Мой мозг опять закипел, решая, как правильнее поступить — продолжить обнимать Фредо или спрыгнуть и пойти по лестнице самостоятельно. Вариант перейти на руки к Ниммею я не рассматривала — тоже мне, нашли переходящее знамя! Тем более чувствуется же, что это явная провокация… Или у моего второго мужа временное отключение чувства юмора? Так вроде только что улыбался…
— Ну тогда пошли покорять вершины! — сегодня хорошо с юмором было у Нима. Он не стал задираться, а быстро пошагал наверх.
Я едва не ляпнула сначала, чтобы Фредонис меня отпустил, но потом решила — правильнее молча продолжать обниматься и прижиматься. Если бы переклинило двоих сразу — тогда правильнее было бы оставить их разбираться между собой. А раз у одного с головой все в порядке…
Да и у Фредо тоже все хорошо, просто он разочарован появлением Нима. Рассчитывал побыть со мной наедине? И-ить, наверное надо все же иногда…
На седьмом этаже Фредониса отпустило, и он перестал маршировать со ступеньки на ступеньку, как рассерженный робот, мышцы лица слегка расслабились, желваки на скулах перекатываться перестали. Уф… Убиться плеером, как же тяжело иногда с двумя мужьями, кто бы знал!
На восьмом этаже меня поцеловали, проигнорировав обернувшегося и с легким прищуром посмотревшего на нас Нима. На девятом я рискнула улыбнуться Ниммею и мысленно послать ему лучи благодарности.
— Да ладно, не тебя ж накрыло, — хихикнул у меня в голове Ним. — У моей жены все в порядке, это у твоего мужа недолюбит. Я такой же приступ закачу, когда Льдинке полегчает. Парное выступление ты сегодня не выдержишь.
— Какой ты умный!.. — прошептала я мысленно Ниммею, при этом отвечая на поцелуй Фредониса.
Интересно, он подозревает, что я переговариваюсь с его братом по жене?
В груди было тепло-тепло, и это не из-за возбуждения, которое как раз отступило из-за напряженной обстановки, а из-за щемящего чувства любви, смешавшегося с виной и счастьем, что они у меня именно такие, замечательные… И когда у одного случаются временные затмения, рядом всегда есть второй, который поддержит, поймет, пошутит, и нам всем станет снова легко и уютно.
Ниммей приоткрыл дверь в блок, пропустил Фредо со мной на руках, закрыл дверь и кивнул в сторону комнаты:
— Сгружай нашу принцессу, добытчик!
Как ни странно, но Фредонис отреагировал на это спокойно, без игр желваками и сжатых зубов. Наоборот, он словно выдохнул от облегчения и даже коротко улыбнулся Ниму. Мужчины — они иногда такие странные… Но главное, у нас в семье мир, а у меня снова два разумных и возбужденных мужа… И впереди у нас целая ночь!..
…После бурного секса, пристроившись между двумя мужьями, уткнувшись между лопаток Нима и чувствуя спиной дыхание Фредо, я почему-то вдруг опять вспомнила про утреннее сражение. Про то, что мы все тогда были словно единое целое. И о странном свойстве крови Чеза…
И меня словно потащило назад по времени. В голове мелькали кадры… Вот Аль и его дядя, вот я сражаюсь с синей драконицей… Видно из-за деревьев плохо, но я сама хорошо помню, как все было… Вот какие-то незнакомые люди… снова люди… опять люди…
А вот — пара, молодой мужчина и женщина, маги. Женщина чем-то напоминает Агату и Адриану. Все беременные чем-то неуловимо похожи — взглядом внутрь себя, инстинктивным поглаживанием живота… Не знаю, это не объяснить, но я сразу понимаю — она беременна.
У мужчины длинные черные волосы, смуглая кожа и хищный взгляд бездонных черных омутов. У женщины красивые каштановые кудри и серые, чем-то очень знакомые глаза…
Надо же, как иногда интересно ведут себя гены, спустя миллионы лет смешивания вновь выдавшие такое заметное сходство между предками и потомками. Благодаря этому я понимаю, что передо мной прапрародственница Чезанно и лэр из рода… нет, не Моранди, и не Буджардини… а Веккьони. По крайней мере, внешнее сходство просто кричит об этом.
— Мне нужна твоя кровь и камень.
Мужчина и так стоит довольно близко, а тут делает еще один шаг, чтобы оказаться вплотную к женщине. Протянув руку, он проводит пальцем по цепочке, висящей у собеседницы на шее, и вытаскивает прятавшийся под ее платьем кулон. Продолговатый ярко-алый камень достаточно внушительных размеров.