Крис наконец делает шаг от двери и идет к ней. Сейчас она плюнет ему в лицо! Но Аоми накидывает еще один ремень, на рот, и плотно притягивает голову к кушетке. Крис останавливается, проводит ладонью по ее телу, груди.

– Прощай, – говорит он. – Мне было хорошо с тобой. Но если не сделаю это, мне будет очень плохо.

Поворачивается и уходит, а она плачет навзрыд. Вдруг ее запрокидывает – это кушетка вернулась в горизонтальное положение. Ее руку грубо перетягивают, и Аоми всаживает в нее иглу. Ну да, она же медсестра. По прозрачной трубке начинает течь темная жидкость.

Ее кровь!

Она еще раз пробует вырваться – бесполезно. Лежит, часто дыша, а мышцы дергаются. Неужели никто не поможет? В Катуньграде думают, что она уехала на неделю. В Кебезени тоже взяла упряжку на пять дней… Трансид! Как она могла забыть!

«Трансид, экстренный вызов!»

Молчание. А потом высвечивается красным: «Нет связи». Как такое может быть? Сердце бьется все чаще, голова начинает кружиться, тошнит. Сколько крови из нее уже выкачали? Сколько им надо? Кому «им»? Зачем?

Теперь сердце бьется слабее, по телу выступает холодный липкий пот, очень хочется пить. Перед глазами мелькают черные мушки. Черные… черные… И вокруг все темнее и темнее…

Она идет по темному коридору, и впереди тот замок: основание тонет во тьме, а шпили налились багровым, словно ее кровью. И там она будет жить? Крис, я же любила тебя!..

Кто-то дергает за руку, и она в испуге скашивает глаза. Серое изможденное лицо, серая тень вместо тела.

– Пойдем вместе, красотка. Жаль, что у тебя выкачали всю кровь, было бы нам пиршество в Темном чертоге.

Кто это? Где она? Господи, хоть кто-нибудь, ПОМОГИТЕ!..

Очень далеко и в очень странном месте Селина открывает глаза и резко садится на узкой постели. Стряхивает остатки сна – вне сомнения, она услышала Зов. Медлить нельзя.

Выход тонкого тела!

Повисает в серой пустоте и справляется в Хрониках Акаши об источнике Зова. Лишь недавно овладела этим искусством, и не все открыто для нее, но для Зова отчаяния запретов не существует. Какой ужас!..

Она скользит в сером тумане, и временами какие-то жуткие тени возникают из него – и тут же шарахаются прочь.

Потому что она не одна…

Внезапно Герду перестают волочить за руку. Нечто черное появляется впереди – еще темнее, чем замок. А следом зажигаются янтарные круглые огни, словно фары. Черный громадный пес стоит поперек пути!

– Чего это ты? – шипит серая тень. – Кто разрешил? Именем Темного чертога я…

Пес неуловимо быстро оказывается рядом. Разевает огромную пасть – белый блеск клыков, а Герду обдает жарким дыханием, – и откусывает голову жуткой спутнице. Потом выплевывает голову, серое тело валится на землю, из него течет беловатая жидкость. Герда сама едва не падает от ужаса, а пес еще и подталкивает боком. Хотя нет, это он пытается поддержать ее на ногах! Вне себя от страха, Герда как-то понимает, что нужно делать, и цепляется за его жесткую шерсть.

Серая пустота…

Она в какой-то комнате, хотя не помнит, как вошла в нее. Высокие стены, потолок теряется в темноте, а впереди трепещет и потрескивает какое-то огненное облако. Герда щурится: похоже, это горящие свечи, их так много, что языки пламени сливаются в сплошное марево.

Где она?.. Но это хотя бы лучше недавнего кошмара. Сзади раздается стук, и Герда оборачивается. Дверь высокая, а ручка как будто из чистого золота. Что за чудеса?

– Войдите, – машинально говорит она.

Входит женщина, высокая, в алом платье, с изумрудно-зеленым камнем на груди. Да это и есть изумруд! Лицо строгое, но носик чуть вздернут, и нет впечатления надменности.

– Я леди Селина, – говорит она, – первая жена твоего отца. Мы состоим в свойстве, поэтому твой зов достиг меня.

– Мама говорила о вас, – робко сказала Герда. – Удивлялась, как отец двадцать лет мог прожить с настоящей ведьмой. И еще говорила, что вы вернетесь.

– Я не ведьма, – улыбнулась леди Селина. – И я вернулась.

– Где я? – Герда огляделась вокруг.

– Давай присядем, – леди Селина повела рукой, и пламя свечей притухло. Стало видно, что они горят за дверным проемом в другую комнату, а рядом стол и несколько стульев. Стол роскошный, из зеленого камня, да это же малахит! Герда осторожно присела, а следом леди Селина.

– Ты умерла, Герда. Точнее, твое физическое тело, и сейчас ты в доме своей души.

Умерла? Ее пробрал ледяной озноб, только от свечей веяло слабым теплом. Вспомнилось белое лицо Аоми, и как кровь вытекает по прозрачной трубке.

– Твоя кровь представляет большую ценность для Мадоса. По его приказу ее выкачали всю. Естественно, ты умерла и теперь в тонком теле, его еще называют эфирным.

Герда оглядела себя: удивительно, она снова одета в то красивое платье, что подбирала для встречи с Крисом. Она ничуть не изменилась!

– Этот мир очень пластичен, Герда. Ты уже меняешь его, делая таким, каким привыкла видеть. Не спеши, а то застрянешь среди иллюзий.

– Вы тоже умерли, леди Селина?

Та рассмеялась: – Пока нет, всё дела. Вот сейчас надо заняться тобой.

– Похоже, вы могущественны, – прошептала Герда. – Мама говорила, очень сильная ведьма.

– Престань называть меня ведьмой, а то обижусь. И я далеко не так сильна, как хотелось бы.

– Что вы сделаете со мной?

– Я? Ничего, всё зависит лишь от тебя. Перед тобою выбор, Герда, и такое дается редко. Но тебя предали, убили, и страдание очистило то тёмное, что отягощало твое тонкое тело. Ты уже не подлежишь суду. Можешь войти в ту дверь, – леди Селина указала в сторону горящих свечей, – лечь в постель и уснуть. Ты будешь спать почти тысячу лет, однако для тебя они пройдут как мгновение. Ты проснешься в обновленном мире, увидишь маму, давних друзей. Тебе предстоит радостный труд по дальнейшему преображению Земли. Одно «но», этот мир не будет знать смертей, но и рождений тоже. Сотни миллионов будут возвращаться из тонких миров в свой прежний дом, и Землю надо приуготовить. Кто хотел детей, мог иметь их в этом эоне.

А она так мечтала, что у нее и Криса будут дети, что… Брось даже думать о нем! Постаралась говорить ровно, и все же голос дрогнул:

– Если я могу выбирать… что может быть еще?

Леди Селина внимательно глядела на нее.

– Остаться. Быть проводницей, советовать и предостерегать. Есть проводники мужчины, и есть женщины. Есть в физическом теле, и в тонком, как ты. Это нелегкая служба, и по моим прикидкам она продлится еще двадцать-тридцать лет. Зато ты войдешь в новый эон в полном сознании и получишь прекрасное совершенное тело. Тебе будет дозволено иметь детей. Все же для сотрудников должны быть привилегии.

Она все-таки не удержалась: – А… что будет с Крисом?

– Соответственно карме. Вряд ли он умрет до смены эонов, Мадос тоже заботится о своих. А потом попадет в тот мрачный мир, где я когда-то побывала с твоим отцом. Может быть, в еще худшие места. Не пытайся мстить, хотя у тебя будут возможности для этого.

– Но я ничего не знаю, ничего не умею.

– У тебя будет наставница. Первое время будете выполнять поручения вместе, а потом одна. В свободное время можешь помогать родственникам или кому захочешь. Так что ты выбираешь?

Возможность любви, дети… Ну найдется же кто-то, кроме Криса

– Я остаюсь.

– Хорошо. Много званых, но мало избранных. И всегда помни, что ты сказала слово…

– Ну и история у вас, – сказала Хельга, – прямо мороз по коже. Я так поняла, что вы можете появляться и исчезать. Как такое возможно?

– Я существую по большей части в четырехмерном пространстве. Меня вы видите слегка призрачной, а если я смещусь на другую частоту вибраций, то не увидите вовсе. Вы мне тоже кажетесь… какими-то плоскими. Точнее объяснить не получится.

– Раз предостерегаете, значит видите будущее?