Двери закрылись, мать и дочь вновь остались наедине. Сильвия, воспользовавшись моментом заботы, протянула руки к чаю, взяла его и сделала небольшой глоток. Люсия также решила выпить немного чаю.

— И как же вы с отцом встретились? — заговорила девочка, вызывая у матери улыбку.

— На одной из миссий и познакомились. — Поставив чашку обратно на блюдце, Люсия выпрямилась. — У нас были схожие задания, и я очень не хотела проигрывать.

— Все ясно, — с улыбкой протянула Сильвия. — Это уже звучит как начало увлекательного романа.

— Я тоже так подумала, поэтому сразу положила на него глаз.

От такого ответа девочка вновь рассмеялась. Чтобы не разлить чай, она поставила его обратно на стол и попыталась успокоиться. Следующий ее вопрос прозвучал практически сразу:

— А это нормально? Ты ведь из другой империи, да еще и простолюдинка. Тебя так легко приняли?

Люсия также отставила чай в сторону. Голос ее прозвучал совершенно спокойно:

— Правду скрыли, титул купили. Ничего сложного, если у твоего мужа есть друг-император.

— Ах, точно…

— Хотя сначала я ему все же не понравилась.

— Могу представить.

Сильвия усмехнулась, вспоминая то множество постыдных историй из юности ее отца. Вновь откинувшись на спинку кресла, она подумала:

«Учитывая прошлое Раймонда и его лучшего друга, думаю, император явно хотел еще погулять. Тут, откуда не возьмись, появляется женщина, которая в прямом смысле слова очаровывает его друга-сообщника».

— Моя родословная, — заговорила Люси, вновь возвращаясь к одному из вопросов, заданных Сильвией ранее, — это одна из причин, по которой ты сейчас не можешь владеть магией в достаточном объеме. — Улыбка пропала с женских губ, а взгляд опустился куда-то вниз.

Сильвия улыбнулась. Она прекрасно помнила истории про одаренных простолюдинов, которые в будущем пусть и жили наравне с аристократией, но терпели многочисленные страдания из-за гонений, недостатка связей и страха, что их дети в будущем могут унаследовать их плохую кровь.

— Мы с Раймондом, — продолжала Люсия, опустив взгляд, — понимали, что подобное может произойти. Никогда не знаешь родится ребенок здоровым или в будущем он будет обречен на страдания. — Как-то машинально Люсия сцепила руки в замок и целиком опустила на него взгляд. — Мы долго жили с мыслью об этом и намеренно старались не заводить детей, но время шло и в какой-то момент у нас уже появился Джордж. — На женских губах возникла счастливая улыбка. Такая теплая и радостная, какую довольно редко можно было увидеть у Люсии. — Он был здоров и полностью походил на отца. Потом появилась Вивьен, а следом Сэм. Знаешь, — Люсия сделала паузу, слегка склоняя голову влево, — когда случается что-то хорошее, каждый раз ты просто надеешься, что тебе и дальше будет вести. Когда появился Эдвард надежда стала еще крепче и, честно говоря, я уже даже не собиралась больше заводить детей, но…

— Произошла одна маленькая случайность, которая сейчас сидит перед тобой? — с улыбкой продолжила Сильвия. На самом деле наблюдать за подобной стороной матери было даже интересно. Всегда властная и решительная Люсия могла действительно переживать из-за чего-то, что делало ее крайне милой. — Можешь не продолжать. Завершение этой истории мне известно.

Люсия подняла взгляд к глазам Сильвии и как-то задумчиво поджала губы. Она не знала что происходило с ее дочерью, проявлялась ли как-то ее физическая слабость и переживала ли она по этому поводу.

— Раймонд, — заговорила женщина, — был так рад тому, что ты родилась похожей на меня, но я-то знала, что это означает.

Сильвия улыбалась все также насмешливо. Удобно откинувшись на спинку кресла, она спросила:

— Поэтому ты периодически приходила ко мне в комнату ночами и рыдала?

— Ты помнишь? — от удивления женские брови приподнялись.

— Конечно. — Сильвия с усмешкой фыркнула. — Спать не давали. Как же забыть?

Люсия удивленно задумалась, пытаясь вспомнить момент, когда она делала подобное в последний раз. В итоге все сводилось к тому, что это было еще до того, как Сильвия научилась нормально говорить.

— Думаю, свой допрос я закончила, — с улыбкой произнесла девочка. — Чего бы ты хотела узнать от меня?

Люсия стала серьезнее. Вмиг отбросив свою нерешительность, она заговорила:

— Тогда, продолжая мой вопрос, расскажи больше о своей метке. Ты уже открыла ее силу?

Сильвия улыбнулась. Она знала, что ее мать, как бывший духовник и заинтересованный исследователь тайны сокровищ Валькирии, не обойдет стороной этот вопрос. Поэтому девочка начала рассказывать все от начала получения ею метки и изучения Техники мира, до сражения с теневым зверем и получением темной ауры. Люсия, слушавшая этот рассказ крайне внимательно, в лице почти не менялась. Это было спокойное, немного даже хладнокровное, выражение человека, обдумывавшего какую-то мысль. Когда Сильвия закончила свой рассказ, Люсия продолжила молчать еще пару секунд, после чего задумчиво заговорила:

— Завтра к полудню подойди в библиотеку. Я попрошу Эдварда, чтобы он помог найти тебе кое-что.

Женщина быстро поднялась с места и, развернувшись, направилась в сторону выхода. Остановившись лишь на пороге, Люсия повернулась полубоком и произнесла:

— И не засиживайся допоздна.

— Хорошо. — Девочка радостно улыбнулась. — Спокойной ночи, матушка.

— Спокойной ночи, Сильвия.

В горле стоял сухой ком. Тело, скованное по рукам и ногам цепями, ощущало лишь боль и холод. Вивьен, подвешенная над полом в своей одиночной камере, не могла ни спать, ни нормально дышать, чтобы это не доставляло ей боли. Ее руки, ноги и туловище были сильно изувечены и покрыты глубокими ранами. В сочетании с сырым прохладным местом подвальной камеры, эти раны доставляли больше всего неудобства.

Неподалеку слышались шаги и голоса. Похитители находились буквально в пяти шагах от Вивьен, но уже по другую сторону решетки, и именно поэтому сделать она ничего не могла. Слегка приподняв голову, девушка с задумчивостью и презрением посмотрела на очертания людей, находившихся напротив. Это были молодые юноши в офицерской форме империи Хастион.

Прозвучал хлопок двери. Высокий широкоплечий мужчина быстрыми шагами вошел в темницу и остановился напротив своих подчиненных. Те в трепете расступились и склонили перед ним головы. Мужчина этот звался Диком Харресоном. Он был одним из предводителей вражеской армии, а также человеком, который лично поймал Вивьен и одолел весь ее отряд. Внешне он совсем не походил на тех рыцарей, которых можно было увидеть на публичных мероприятиях. Скорее всего такой тип рыцарей, каким был он, даже не появлялся в людных местах. Описать его можно было лишь одним словом: дикарь. Сильный, хладнокровный, жестокий. У него было резкое лицо со шрамом, рассекавшим его нижнюю челюсть и спускавшимся по шее к ключицам. Нос его был прямым, глаза темно-карими со слегка приподнятыми уголками. Волосы густые, темные, немного растрёпанные.

Стоило Дику войти, как в темнице воцарилась тишина. Мужчина быстро окинул взглядом все помещение и, будто найдя нужных заключенных, указал на них пальцем.

— Этих, — заговорил Дик, — тоже забирай.

В камере, на которую он указал, находилось несколько товарищей Вивьен. Они уже были давно без сознания, если не были вообще мертвы. Каждый день численность ее отряда, ранее состоявшего из ста человек, а теперь уменьшавшегося с каждым днем по пять человек, убывала прямо на глазах. Вивьен с болью, щемящей сердце, наблюдала за тем, как ее соратников уносят и убивают. Иногда она слышала дикие крики, доносившиеся откуда-то сверху, и каждый раз чувствовала собственную вину за все произошедшее.

Из-за осознания собственного бессилия Вивьен прикусила нижнюю губу. На ее глазах из камер начали вытаскивать за ноги израненные тела товарищей, которые еще недавно были вместе с ней, смеялись вместе с ней, пили, веселились и сражались.