Эрид скривилась зло, снова сосредоточив внимание на Эливерте.

— Ты ведь уже успел это почувствовать, правда, Ворон? Каково это — знать, что она умерла из-за тебя, а? Жаль, эти олухи не смогли всё сделать как должно… Пустяшное дело провалили. Вот если бы они прирезали и твою крошку Граю, тогда бы ты точно понял, о чём я говорю. Но ничего! Сегодня мы это исправим. Твоя дочь ведь не единственная, кто тебе дорог, правда…

Эрид многозначительно покосилась на Дэини.

— Что же ты делаешь, дитя? — прошептал Эливерт. — Ты просто во власти духа тьмы… А что ты станешь делать, когда он отпустит тебя? Оглянешься назад, а там всё кровью залито. На твоих руках уже кровь! Остановись! Твоя мать на себе волосы рвёт, не знает, что и думать, где искать тебя. Опомнись, девочка! Говоришь, всё ради брата? Любишь его? То, что ты творишь — никакого отношения не имеет к любви…

— Ой, матерью меня будешь попрекать? Ну-ну… Да, её жаль, не спорю. Сердце кровью обливается… Но ничего, потерпит!

— Эрид, миледи Вилирэн от слёз ночами не спит! — поддержал Ворона Кайл. — Она места себе не находит. Она нас за тобой отправила. Прошу, опомнись! Позволь, мы тебя домой отвезём!

— Да знаю я всё! — махнула рукой девица. — И про мать. И про вас. Что вы меня к совести призываете? Знаю, что плачет. Зато как она будет рада, когда я домой вернусь живая и невредимая! И брат мой вернётся, и спокойно заживёт, и будет думать, что сама судьба вас покарала. Я даже могу сказать, что это вы меня и спасли… Хотите? Меня спасли, а сами пали смертью храбрых. И в доказательство что-нибудь из ваших вещей принесу. Хорошая затея, правда?

— А если твоя мать узнает? — продолжил уговоры Эливерт. — Эрид, ты подумай, что будет с миледи Вилирэн, если она узнает однажды, что ты убивала людей, что с тварью из Бездны спуталась…

В отличие от мужчин, Настя всё это время только молчала поражённо — она не верила, что эта бессердечная кукла способна одуматься.

— Откуда ей узнать? — хмыкнула девчонка. — Я же всё разыграла так, будто меня похитили. Даже деньги стащила, и кинжал магический подкинула. Послушный мой, я его называю Коготь Владетеля…

Девочка вытянула руку, и в пальцах у неё появился, как по волшебству нож с рукоятью в виде головы змеи.

— Он всегда возвращается ко мне. А убивать он может и чужими руками. Ему только подсказать надо. Раз уж речь зашла о матушке… Может, мне его отправить в гости в Эруард? К твоей, Ворон. А? Я тут недавно любовалась вашим счастливым воссоединением… — Эрид тотчас впилась взглядом уже в полукровку. — Или подкинуть его хозяйке замка? Кайл, как тебе такая идея? Отвечай, самый близкий и преданный друг моего брата! Далард был готов за тебя отдать всю кровь свою, до последней капли. А ты ударил его в спину и просто отпустил домой. Подыхать от тоски. Ты за два года даже не справился, как ему живётся в Орсевилоне, после того, как вы, сволочи, убили его любимую! О, да! Я заставлю вас почувствовать себя на его месте. Для этого нам далеко ходить не надо, правда? Зачем нам Эруард? Мы можем начать с нашей прекрасной миледи Дэини… Она ведь тоже замешана в этой истории, да? Она вам помогала избавиться от Лиэлид. Значит, всё по справедливости. Ну, разве не так?

Эрид наставительно подняла пальчик.

— Смотрите, я даже отпустила ваших приятелей, которые моему брату ничего плохого не сделали! Разве я не милосердна? Яльхиор предлагал просто сразу убить всех, кто нам мешает. Но я ведь не злобное чудовище. Их за что убивать? Пусть побродят немного по замку, пока мы с вами тут беседуем душевно. Потом решу, как с ними поступить. Я бы даже их отпустила восвояси, но ведь наверняка не уйдут, станут вас спасать, полезут на рожон…

— Так, Эрид, милая моя, не отвлекайся! — одёрнула девчонка саму себя.

Тотчас продолжила невозмутимо:

— Да, друг мой Яльхиор, прости! Действительно отвлеклась. Мы же говорили о нашей солнечной гостье. Дэини… Ну что, посмотрим, кому из вас двоих она дороже, а?

Девица усмехнулась криво, насмешливо, ехидно и продолжила:

— Ох, волшебное зеркало такие секреты иногда приоткрывает… Забавно смотреть на вашу троицу. Так забавно… Милорд Кайл, хотите, рассажу, как совсем недавно, в ненастную ночь, едва не утонув в бушующем море, ваша супруга грелась у огня под крылышком Ворона? Не знаю, зачем он разжигал костёр, ведь там и без пламени было так жарко, так жарко! Или, может быть, лучше мне рассказать миледи Дэини о вашем последнем разговоре с прекрасной Келэйей? Нет, нет, не о том, который она имела неосторожность подслушать. А о том, последнем, накануне вашего отъезда из Эруарда… О разговоре, который состоялся уже после того, как вы так искренне просили у вашей жены прощения?

Девчонка ехидно скривилась, переводя взгляд одного на другого пленника.

— Нет, я лучше промолчу. Сплетничать некрасиво. Зачем мне вам что-то рассказывать? Вы сами всё додумаете, верно? И вашу общую Дэини мы тоже оставим на потом…

— Чтоб ты провалилась, маленькая стерва! — не удержалась Настя.

— Ой, ну вот, сразу обижаться, оскорблять! — ухмыльнулась Эрид. — А что я такого сказала? Только правду. И, вообще, кто тебе право давал рот открывать? Помолчите-ка с милордом Кайлом на пару, поразмышляйте! А мы пока по душам с Вороном поговорим, да?

Настя неожиданно ощутила себя так, как будто ей заклеили рот. Губы сомкнулись плотно. Мало было пут, удерживающих руки и ноги, теперь ещё и голоса лишили.

О, Великая Мать, что делать? Как быть? Неужели конец? Неужели ничего не сделать, не одолеть эту безумную девицу и её тёмного прислужника (или всё-таки тёмного хозяина)?

— Я знаю, как тебя пронять, Ворон! Ведь миледи Анастэйсия не единственная, кто дорог твоему сердцу, правда? — проникновенно добавила Эрид, махнула рукой азартно. — Яльхиор, друг мой, начинай!

В центре башни появилась чёрная дыра, и плиты утекли в неё зыбучим песком, образовав круглый колодец. Такой огромный, что занял он почти весь зал, такой глубокий, что издали не видно, а есть ли у него дно.

Через бездонную яму был перекинут шаткий деревянный мостик, такой хлипкий и старый, что, кажется, развалится, стоит его пальцем задеть.

А на средине этого моста стояла Лана. Лана, привязанная за руки к перилам.

Это был не морок, не ловушка. Эл понял это сразу. Почувствовал нутром.

Да и глаза не усомнились: её лицо, волосы, одежда. Даже лук и колчан со стрелами, что купил ей в Рубине, по-прежнему торчат из-за плеча. А ещё ссадина на щеке, которую заработала во время шторма.

Лана… Девочка…

Бледная девчушка всхлипнула испуганно и виновато:

— Дядь…

Мост неожиданно заскрипел, зашатался, несколько гнилых досок бесшумно исчезли в чёрной тьме колодца. Ланка стала белее снега. Губы задрожали.

Прошептала осипшим от ужаса голосом:

— Помоги!

Эливерт сам, наверное, был сейчас бледнее девчонки. Он не мог отвести глаз от жуткой пропасти и девчушки, которая могла улететь следом за гнилыми брёвнами туда, вниз.

И, может быть, всё это вокруг лишь колдовство и забавы духа тьмы, но он чувствовал, что смерть подкралась к этой девочке слишком близко, и вот-вот позовёт за собой туда, откуда уже не возвращаются.

Он не мог допустить этого. Светлые Небеса, только не она!

— Скажи, на что ты готов, — надменно хмыкнула Эрид, — чтобы спасти её?

— На всё! — Эл резко развернулся к сестре Даларда, заговорил быстро, пламенно, неудержимо скатываясь в мольбу: — Эрид, пожалеешь ведь… Я знаю, что говорю. Думаешь, убивать просто? Нет, девочка. Их никогда не забудешь — тех, кого отправил за Грань. Они всегда при тебе будут. До конца дней твоих… Не надо, Эрид! Ещё можно остановиться… Отпусти её! Зачем тебе это? Чего ты хочешь, Эрид? Я всё сделаю, всё! Только не трогай её!

Эливерт подходил всё ближе, непрестанно поглядывая на распростёртую над бездной несчастную жертву.

— Ты хочешь отомстить? Давай! Вот я! Я убил Лиэлид. Я отнял у твоего брата его любовь. Делай со мной что хочешь! Светлые Небеса, хочешь, режь меня живьём на куски! Девочку только отпусти! Она ничего тебе не сделала. Она не виновата ни перед тобой, ни перед Далардом. Где же твоя справедливость? Эрид, умоляю тебя, отпусти её! Эрид, ну… ты же человек, у тебя сердце есть… Отпусти!