— Думаю да, командир. — наконец то я смог ответить на вопрос Аслана. — Как мы? Отбились?

— Из тех, кто остался в живых — ты третий. — тихо сказал Аслан.

Боль, что поселилась в глазах командира передалась мне и буквально парализовала. Захотелось взвыть, но даже на это не хватало сил.

— Как? — наконец я что-то смог выдавить из себя. — Эрик… Дэн…

Аслан покачал головой.

— Только ты и еще Арви.

Жгучее чувство потери и ненависти охватила меня. С большим трудом, но я все же смог подняться, поддерживаемый за локоть командиром. Боль в руке и голове была дикой, но ни шла ни в какое сравнение с болью, которую я испытывал в душе. Скрипя зубами, скинул остатки наплечника с раненой руки. Дело было явно плохо. Кровь из ран началась сворачиваться и чернеть, образуя жуткий узор. Мой взгляд упал на замок-пентаграмму. Если бы я смог открыть!!! От злобы и бессилия я ударил рукой по замку. Вернее, хотел ударить. Я просто упал на него всем телом, стараясь просто удержаться на ногах.

Что-то щелкнуло. Выступы на пентаграмме пришли в движение, выступая и вжимаясь с бешеной скоростью. Линии на пентаграмме заполнились кровью от раненой руки и проступающим сквозь нее свечением. Что-то опять щёлкнуло, и дверь тихо начала подниматься. Я даже не успел выругаться…

Жуткий крик буквально парализовал. Я обернулся и увидел, как из груди Аслана выходят мерзкие когти длиной не меньше полуметра. Арви выхватил клинок, но удар второй лапы монстра смел его защиту и отбросил к стене сломанной куклой. Я понял, что остался один. Гаргулья была просто огромна, раза в три больше своих собратьев. Мама… или папа… или кто там еще.

— Ах ты, тварь. — заорал я, нащупав на земле упавшую винтовку, и разрядил всю обойму в лицо твари практически в упор.

Дикий крик полный злобы и боли вновь оглушил меня, а жесткий удар крыла отбросил в зияющий проем двери. Тварь ринулась за мной, но как будто ударилась о невидимую стену и, шипя, опрокинулась на спину. Наши взгляды встретились. Не знаю в чьих глазах было больше ненависти и злобы. Мир, ускользая, подернулся пеленой, и я опять потерял сознание.

Сознание в этот раз возвращалось неспешно. Я открыл глаза и несколько раз вздохнул, пытаясь привести чувства в норму. Попробовал сесть, и чуть опять не отключился от резкой боли, пронзившей все тело. Плохи дела… левой руки я почти не чувствовал. Ребра, похоже, были и вовсе сломаны. Я поднял голову и посмотрел по сторонам. Потолок храма, где я оказался, терялся где-то на границе восприятия. Стены создавали идеальный круг, в центре которого, на небольшом постаменте находилось нечто вроде большого кристалла. Он как будто бы висел в воздухе, паря над этим самым постаментом и излучая слабое сияние голубого цвета. Несмотря на отсутствие других источников света и окон, в храме было достаточно светло. В храме ли?

Помещение скорее походило на… не знаю на что. Просто круглый зал, постамент и кристалл. И проклятая дверь, за которой лежали мои друзья… и тварь, ждущая своего часа. Если, конечно, этот час у меня был. Заражение уже поднялось до плеча, и рука практически не болела, в отличие от поломанной грудной клетки. Сейчас меня мог прибить даже ребенок побрякушкой, а не то, что монстр, разложивший нас троих за пару секунд. Да, конечно, часть лица я ему отстрелил, и это единственное, что грело душу в этой ситуации.

Усилием воли я постарался выкинуть это все из головы. Надо было что-то делать… причем срочно. Взгляд поневоле возвращался к кристаллу, одиноко стоявшему в центре залы. Пойду попрошу у него помощи… или весточку пошлю… или отпеть. Других вариантов явно не оставалось.

Сжав здоровой рукой ребра и согнувшись в три погибели, я поковылял в центр зала. В верхней части постамента я заметил уже знакомую пентаграмму с выступами. Ну уж нет. Разгадывать ребусы я больше не намерен, а крови… крови во мне еще предостаточно. Достав из наголенника армейский нож, я сделал надрез на почти мёртвой руке. Из него нехотя показалась тягучая черного цвета кровь. Проведя ладонью по ране, я приложил ее к пентаграмме. Как-то буднично линии заполнились светом, свечение на мгновение усилилось и снова все вернулось в норму.

Все?!! Вроде бы ни что и не надеялся, но глухое разочарование все равно проникло в глубь души. Ну ладно, хоть могилка будет просторная. Да и червей вроде не наблюдалось. Кривясь от боли, сел, прислонившись спиной к постаменту. Боль начала затихать, а сознание медленно погружаться в полудрему. Ускользающие мысли пролистывали мою жизнь, наполняя душу горечью. Образы менялись, пока не остался только один. Сестра грустно улыбалась, а глаза на ее лице были наполнены печалью.

— Прости Зара, я не справился…

— Да ладно, не переживай, может все образуется.

— Ага, непременно. Наверно я тут воскресну через три дня, выйду свисну, и крылатые твари на спинах отнесут меня в столицу.

— Не… через три дня ты точно не воскреснешь. Вопрос требует решения гораздо раньше.

— Вот только не надо меня торопить…

Стоп!!! С кем я говорю⁈ Неужели крыша поехала? Но нет… уж больно связным мне показался диалог.

— Кто здесь?!! — почти прошипел я и положил руку на кинжал, лежащий рядом.

— Меня зовут… Торвас.

— И где ты… Торвас? — Я невольно скопировал манеру общения голоса и, крутя головой во все стороны, пополз к винтовке.

— Не суетись, этим оружием меня не возьмешь. Да и надо ли это тебе? — после небольшой паузы голос тихо продолжил. — Хочу предложить тебе помощь.

Ища источник звука, я пытался встать, но нога подвернулась, и я упал, хорошенько приложившись головой о каменный пол храма. Да что же это такое… вашу мать. Чувство бессилия и обреченности захлестнуло с головой.

— Помощь? — прохрипел я, переворачиваясь на спину. — Хорошо… беру. Вылечи меня, и я тебя не трону.

— Спасибо. — Мне показалось мой виртуальный собеседник улыбнулся. — Только есть еще пару условий.

— Ну как же без них. — Похоже у меня действительно поехала крыша, но было уже без разницы, и я решил продолжить диалог. — И что тебе нужно… Торвас? Деньги, мою куртку, может… душу?

— К счастью, мне ничего из этого не нужно… даже куртку. – мне показалось, что он издевается и захотелось разозлиться, но голос продолжал. — Только твое согласие на загрузку нейроматрицы и выполнить одно поручение в твоем мире. Даже не нужно друзей предавать и жениться на некрасивых принцессах.

Интересно, какая из принцесс захочет взять в мужья сумасшедший полутруп.

— Друзей у меня вроде нет, а жениться я вообще не намерен. — вместо этого ответил я. — Но я ни хрена не понял про нейроматрицу и поручение. Можно чуть поподробнее?

— С нейроматрицей все просто — это апдейт твой нервной системы, который даст тебе дополнительные возможности. А помощь мне нужна в поиске одного предмета.

Вроде все звучало вполне безобидно, учитывая, что на кону стояла моя жизнь.

— А где гарантии что это не ловушка? — тупой риторический вопрос, но я особо больше не находил аргументов.

— К сожалению, только мое слово. Но через час-другой тебе в любом случае будет все равно. Подумай о… Заре.

На больное бьет гад.

— Да что ты знаешь о ней⁉ — вспышка гнева пронзила меня, но тут же ушла, сменившись пониманием горькой правды.

— Я знаю, что она тебе дорога — и все… — мне показалось, что в голосе невидимого собеседника промелькнуло непонятное сожаление.

На секунду я задумался. С другой стороны, что я теряю? Он прав. Оставь я все как есть, скоро у меня не будет возможности вообще ничего выбирать в этой жизни, и она останется одна в этом мире… совсем одна. Ломаться для виду не хотелось, да и сил уже не было.

— Хорошо, пусть будет так.

Я понимал, что где-то здесь большой подвох, но разбираться с проблемами надо по мере поступления… что-нибудь потом придумаю. Да и вообще, Вик. Какая разница как сходить с ума.