Наверное, есть способ окончательно переломить ход сражения в свою пользу, ему нужно лишь десять минут. Срочно гонцов в рязанский лагерь, прекратить рубку со своими, отойти и двигаясь в доль стен ударить новгородцам во фланг. Это же средние века, на полях рулит тяжёлая кавалерия, вражеская пехота побежит и сама затопчет долбанный огнемёт вместе с шибко умными попаданцами. Только бы рязанский князь прислушался.

Он так никогда и не узнал, не только получил ли рязанский князь его послание, но и добрались ли до него посланные гонцы. На левом фланге владимирских войск, сначало дрогнуло, а за тем медленно рухнуло под ноги сражающимся княжеское знамя. А потом вновь заработал огнемёт. Всё имеет свой предел, человеческое мужество не исключение, короткая струя пламени, видимо выпущенная остатками огнесмеси, стала последней соломенкой переломавшей хребет владимирскому войску. Довершая разгром, по отступающей дружине ударила вышедшая за стены новгородская кавалерия. Вот это была действительно катастрофа.

Никакой вагенбург здесь уже не поможет, попаданец дал команду на отход. Оставалось надеятся, что он не зря всё лето и осень занимался с людьми и у них получиться не бегство, а именно отход, с сохранением снаряжения и имущества, а главное управления. У него же, оставалось ещё одно дело. Разобраться с человеком устроившим всю эту бойню, превратившим успешное предприятие в катастрофу. Ему нужен был подполковник, спрятавшийся где то в клубах дыма, он точно там, слишком сложный план чтобы он доверил его исполнение местным. Множество случайностей связанных с техникой и временем которые нужно учесть, а при их возникновении ещё и преодолеть. Нет, только сам и никак иначе.

Попасть в плен Сергей не боялся, учитывая хаос разверзшийся под стенами города, его знание новгородских реалий и трёх отчаянных головорезов из старшей гриди приданных ему для охраны, уйти не составит труда. Боялся только одного, не найти подполковника. Как оказалось, напрасно. Хитрожопый вояка наконец то допрыгался, лежал весь в кровищи с рогатиной в груди. Как ни странно, говнюк ещё дышал, даже сумел забинтовать себе ногу, на большее его сил уже не хватило. Рядом, с мечом в животе, лежал его самый ценный сотрудник. Странно, обычно в смерти нет ничего красивого, Сергей пытался припомнить, вроде для этого дела есть какое-то медицинское название, но не получилось. Да и не надо, старый десятник наоборот выглядел лучше чем при жизни, словно сбросил десяток лет. И лежит, будто прилёг отдохнуть, а не умер от жуткой раны в живот. В любом случае очень жаль, толковый и наблюдательный дедок ему бы ещё пригодился.

Сергей спрыгнул с коня, немного полюбовался на подыхающего вояку, который ещё недавно мнил себя крутым как Гималаи и пнул его в раненное бедро. Тот тихонько застонал и открыл глаза.

— Вот так встреча, — усмехнулся Сергей, — хреново выглядишь, и ещё этот инородный предмет, — пошевелил древко рагатины заставив попаданца застонать от боли, — вроде, в прошлый раз его не было.

— Время идёт и мы не молодеем, — прохрипел Климин.

— Слушай, всегда хотел узнать, ты не тот ли псих, что по выходу из китайского окружения прибил какого-то генерала? — подполковник кивнул.

— Он самый. А ты чем занимался в прошлой жизни?

— Ставил всякое быдло в стойло, пока вы засранцы войну не проиграли. Дивизия спецназа МВД «Волк», слышал про такую? Вот там я до командира роты дослужился.

— Кто же про вас, карателей, не слышал, где нужно было голодных беженцев грабить да стрелять и стариков с детьми дубинками херачить там лучше вас не было. Слышал, вам даже другие менты руки не подавали.

— Завидовали суки, у меня зарплата была как у генерала и выслуга год за два.

— Охотно верю, когда красноярский ОМОН погибал в уличных боях, вы в Екатеринбурге прессовали беженцев и барыгам помогали отраву за Урал везти.

— Если бы такие как ты не бежали, беженцев бы и нет было. Смотрю, и про наши дела ты неплохо осведомлён, действительно разведчик. Про беженцев и ветеранов это не ко мне, для подобной грязи народ специально набирали бандитов из кавказских республик, чтоб национальный вопрос ещё больше обострить. А наркота, что наркота? Всего лишь проблема спроса, не будет дебилов потребляющих, не будет и барыг с дурью.

Ко всему прочему, думаешь она просто так на улицы попадает, таджикский декханин всё бросил и повёз её гуяров травить? Это, тупой солдафон, высокая политика, с наркотой на улицах удобней быдло контролировать. Наиболее тупая часть общественности ширяется, которая чуть умней, с ней борется, все заняты, все довольны, а умные люди с этого имеют свой процент.

Ладно, что это мы всё обо мне, да обо мне, — Сергей вытащил из кармашка на поясе помятую пулю, повертел её между пальцами, — следы от нарезов есть, а выстрела не слышал и дыма от выстрела не видел. То что ты навертел бездымного пороха, маловероятно, наша разведка докладывала, вы всё больше железом интересовались. Значит, состряпали пневматическую винтовку? — Климин кивнул, — забавно, пулька тяжёлая, оболочки нет, поясков на ней не вижу, раз смог в меня на таком расстоянии попасть, значит и начальная скорость получилась приличная. Суммируя всё выше сказанное, нарезы засруться в момент. У вашего ствола ресурс наверное выстрелов пятьдесят, потом чистить долго и упорно.

— И Москва не сразу строилась.

— И то верно, надо с вами разбираться быстрей, а-то глядишь, через пару лет пулемётов наделаете. Ну и последний вопрос, дымовуху из чего сделал?

— Звыняй, военная тайна, а вообще, надо было в школе химию лучше учить — криво улыбнулся подполковник.

— Что ж, тайна так тайна, да и с химией мне уже поздно. Тогда прощай, подпол.

Сергей выдернул из него рогатину и с размаху вогнал её в живот раненному, пробив того насквозь. Ни каие дела никогда нельзя бросать на самотёк, а врагов нельзя оставлять за спиной. Тем более, такие дела и таких врагов.

Лада

Олег всегда говорил, что счастье не зависит от того, что с тобой происходит. Оно внутри тебя, либо оно есть, либо его нет, но Лада не могла этого понять. Ей казалось, что счастье, оно такое хрупкое, словно стеклянные цветы которые создаёт дядька Вячеслав. Одно неосторожное движение и прекрасный результат человеческого труда разлетается мелкими осколками. Так случилось и в тот раз.

Они приехали в принадлежащую индийцам вотчину на Ладоге перед тем, как мороз окончательно сковал реки и сразу погрузились в учёбу. За лето и осень Вячеслав закончил со строительством и развёртыванием производства, теперь Олегу оставалось только приглядывать за процессом. И он взялся за них всерьёз. Фехтование и математика, рукопашный бой и геометрия, гимнастика и физика. При заводе было у них несколько лошадей, так ещё и верховой езде учить взялся. Не сам конечно, такое умение за ним не числилось, нанял одного из охранников. Наказания за забывчивость и невнимательность, тоже никуда не делись. Только теперь больше всех доставалось Ирине. Ну и естественно, его любимые дыхательные упражнения, куда уж без них.

Вроде и не легка была у них учёба, но ей нравилось. Особенно, её занятия с Олегом, когда были только он и она. Тогда ей становилось легко-легко, появлялось ощущение приятного доброго тепла и любое дело спорилось у неё в руках. Самые сложные движения не вызывали у неё ни малейшей трудности, а сила беспрекословно слушалась её. Но Олега почему-то это не радовало. Когда она попыталась выяснить в чём проблема, он по индийской привычке пустился в заумные объяснения про некие колебательные контура, модуляцию и прочие премудрости. И в очередной раз, увидев что она ничего не понимает, плюнул и сказал ей, что сейчас она подобна зеркалу, которое отражает падающий на него свет, но само не светит. Ничего страшного в том нет, просто, ему хочется, что бы у неё как можно быстрей появился собственный свет. Вот так, что сказал? Очередная индийская заморочка, впрочем, как обычно, безобидная.