— Ярослав Георгиевич, почти уверен, что с уничтожением этого лагеря мы прекрасно справимся сами. Так что отправьте к нам, пожалуйста, военно-транспортные вертолеты.

— Отпра— … — начал, было, Волконский, но услышал стрельбу и грохот, забеспокоился и задал вопрос, заставивший меня улыбнуться: — Судя по плотности стрельбы из ручных пулеметов и взрывам гранат, у вас возникли первые серьезные проблемы, верно?

Я еще раз оглядел тактический экран, на котором то возникали, то снова пропадали всевозможные метки, стрелки и разноцветные кантики, оценил плотность и скорость изменения визуальной информации, посмотрел на ряд зеленых пиктограмм с лицами членов команды и сказал чистую правду:

— Нет, государь, у все нормально: палят не пулеметы, а «Кувалды» трех наших пестунов, а грохот на заднем фоне — всего-навсего побочный эффект нескольких высших заклинаний.

Потом увидел, как вокруг одного из зданий появился кантик цвета моей боевой тройки, и прервал «пустопорожнюю» болтовню:

— Впрочем, я все-таки пробегусь по полю боя и помогу своей команде, а с вами побеседует Инна Тимофеевна…

Возражать он, конечно же, не стал, поэтому я переместился к пока-еще-Даниловой, дал ей пару ценных указаний и телепортировался к массивным воротам приземистого одноэтажного строения, напоминавшего то ли гараж, то ли наземную часть артсклада. В дочерна загорелого простеца, пытавшегося просунуть между створок ствол штурмовой винтовки с подствольником, вбил самый обычный разряд и, не дожидаясь падения трупа, сорвал с петель правую створку ударом каменного молота молний. А вот ворваться внутрь не успел — слева от меня вдруг «возникла» Незаменимая и шарахнула в темноту ледяным дыханием слепоты, а еще через мгновение Катя заполнила тот же «рабочий объем» туманом кровоизлияний.

Прекрасно зная, что первое легендарное заклинание в «базовой версии» создавало мелкие кристаллики льда, разрывавшие легкие тех, кто пробовал ими дышать, а второе — воздушную взвесь приблизительно с тем же эффектом, я выждал секунд десять, коротко кивнул и вместе с девчонками рванул добивать противников, не только надышавшихся по самое не балуйся, но и «поймавших» слепоту в комплекте с инсультом. А на выходе из первого же скачка мысленно назвал Церберш красотками: у дверей грузового лифта бились в агонии четыре мужика, вооруженных крупнокалиберным пулеметом «Hell», двумя ранцевыми огнеметами и четырехзарядным противотанковым гранатометом британского производства. Потом заглянул в здоровенную кабинку, обнаружил самоходную тележку, заваленную ящиками с ручными гранатами и противопехотными минами направленного действия, немецкими автоматами, итальянскими дробовиками и бронежилетами, убедился в том, что под нами действительно находится артсклад, представил последствия его подрыва каким-нибудь любителем активировать режимы самоуничтожения, и вышел в оперативный канал:

— Здание под цифрой пять — это артсклад. Верхний этаж зачищен. Блокирую оба лифта и ухожу по вектору двенадцать. Считаю, что возможна активация режима самоуничтожения!

Все остальное сообщила матушка — приказала выжигать лагерь «в ноль», задала вектор отхода всех боевых групп, выделила народ для транспортировки «языков» и так далее. А еще отмела коррективы Барыни, успевшей запустить стайку микродронов и обнаружить замаскированную вертолетную площадку с САШ-евским «Гуроном»:

— Нет, к нему мы не пойдем: если лагерь минировали толковые саперы, то рванет и там. Кстати, Палыч, бери Пилота, дуй по указанному вектору и выжги нам дорожку к новой площадке приземления и саму площадку. Только учтите, что живность и насекомые тут ни разу не домашние…

Таймер, появившийся в канале после этого уточнения, замотивировал не только меня — в тот момент, когда наша троица вылетела под розовеющее небо, прикрытое артефактной маскирующей сетью, пылали и сеть, и лагерь, и два внедорожника «Ягуар» производства концерна «Инка», и все опушки сельвы, которые было видно с нашей позиции.

— А лес не выгорит? — спросила Катерина, остановившись возле меня и привычно взяв под контроль «свой» сектор наблюдения.

— Неа… — буркнула Валя. — Вспомни: в тот момент, когда мы вылетели из штаба, земля чуть ли не хлюпала под ногами…

Тут возле нас нарисовался Крот и вопросительно уставился на меня, и я объяснил причину срочного вызова:

— Под меткой двадцать семь — кабинка грузового лифта, а в ней — тележка с ранцевыми огнеметами, горой ручных гранат и противопехотными минами. Подрывать артсклад заклинанием стремно. Зато если первым взрывом чего-нибудь перебить тросы и уронить кабинку вниз, а вторым, инициировавшимся от удара об землю, подорвать весь этот груз, то мы не пострадаем…

— Намек понял! — хохотнул пестун, сорвался в скачок и весело добавил уже из точки выхода: — Сделаю. В самом лучшем виде…

И ведь сделал: первый «хлопок» я услышал, пропрыгав порядка сотни метров по тропе, выжженной в сельве творческим дуэтом Палыча и Пилота. А еще секунд через пять-шесть в оставленном лагере началась самая настоящая канонада!

Я мысленно хмыкнул, ибо, ставя боевую задачу Земляку, рассчитывал, что второй взрыв оглушит потенциальных преследователей. Крот, догнавший нас в тот момент, когда мы вылетели на будущую площадку приземления, оказался того же мнения:

— Ха: я был уверен, что этот артсклад строили по уму, а тут чистой воды народное творчество!!!

— И это радует… — без тени улыбки заявила матушка, оглядела меня с головы до ног, не нашла никаких следов тяжелых ранений, в том же режиме «просканировала» Церберш и, слегка успокоившись, рявкнула на всю еще дымящуюся «поляну»: — Всем внимание! В темпе сливаем записи с нашлемных камер на инфокристаллы, передаем инфокристаллы Барыне и форматируем память. Далее, на нас, Воздушниках, область повышенного давления — да, в данный момент ветер дует от нас к лагерю, но он может и поменяться, а Амару Этэ-Инти мог хранить в загашниках любую дрянь. Огневики и Земляки — на вас сооружение двух полевых туалетов с наветренной стороны, причем почва должна быть сплавлена в камень или стекло, а вся ближайшая растительность уничтожена. Суккуба, Кнут, Мавия, Щелчок, Агрессия — займитесь экспресс-допросами. Валя, Катя и Инна — проведите визуальный осмотр и диагностику состояния здоровья всех членов группы. Особое внимание на укусах насекомых и змей. Барыня, связь не появилась?

— Нет, Светлана Георгиевна… — отозвалась Варвара. — Тот спутник давно ушел за горизонт, четыре следующих прошли слишком далеко, а висящих на геостационарной орбите над нами нет.

— А как Удав и его люди связывались с Большой Землей? — осторожно спросила Галя.

— Сканеры дронов «видят» цепочку ретрансляторов, но доступа к этой линии связи у нас нет… — сообщила моя телохранительница, кинула недобрый взгляд на аккуратный рядок из восьми «языков» и уточнила: — Пока нет. Но скоро появится…

2 сентября 850 г. от ОВД.

…Слив записи с нашлемной камеры в пустой инфокристалл и передав его Варе, я прислушался к стихающей канонаде, мысленно отметил, что этот артсклад оказался относительно небольшим, потом представил альтернативу — взрывы на каких-нибудь армейских окружных складах РАВ — ужаснулся и пришел к выводу, что, окажись мы в подобной ситуации, выжигать площадку приземления пришлось бы не в сотне метров от логова Удава, а как бы не в километре. Результаты пожара на таком объекте я как-то видел в новостях, поэтому без особого труда вспомнил несколько картинок из того репортажа, чуть-чуть увлекся процессом сравнения того, что могло случиться, с тем, что случилось, и в какой-то момент сообразил, что пожарные и сотрудники других экстренных служб сюда точно не прилетят, зато эксперты из спецслужб изучат место нашего буйства чуть ли не через электронные микроскопы! Эта мысль основательно напрягла и разбудила паранойю. А та помогла увидеть ситуацию под самым неприятным углом и включить голову.