Светлые комнаты с красивой удобной мебелью, нормальная печь, ни у кого в городе ничего подобного нет. В конце осени всем коллективом постарались на славу, сделав мужику оригинальный подарок. Его супруга аж расплакалась от счастья, увидев, во что превратился привычный дом. По словам Милана, при знакомстве с современным дизайном, у олигарха чуть сердечный приступ не случился. Так у них появилось новое направление бизнеса и первый крупный клиент. И сегодня, он принимал работу.

Над проектом трудились всем миром, торговец чёрным деревом и компания разрабатывали дизайн, увеличенный штат столярной мастерской трудился в круглосуточном режиме над мебелью и установкой окон. Управились за три недели, тютелька в тютельку к дню рождения красотки. Получилось вполне современно, напичкать электроникой и не поймёшь, какое дремучее средневековье вокруг. Только в окно не выглядывать. Девица про дремучее средневековье, слыхом не слыхивала и ходила по своей модернизированной комнате, удивлённо хлопая глазами. Иногда, восхищённо ахала, когда Наташка открывала очередной шкафчик, зажигала спиртовой светильник или объясняла правила пользования вешалкой.

Олег смотрел на происходящее безобразие со смешанным чувством. С одной стороны, олигарх был ему нужен, конечно не он сам, а его земли в районе волховской губы. С другой стороны, похоже сегодня они открыли ящик Пандоры. Естественно, завтра к ней придут подружки, а на следующий день к Себастьяну выстроится очередь из желающих приобщиться к прекрасному. В смысле потешить свою гордыню. Разложение правящей верхушки ускорится и республика не дотянет до своего логического конца в пятнадцатом веке. Родную империю угробили джинсы с жвачками, республику угробят зеркала и мягкие кресла. От такого расклада Олег невесело усмехнулся. Пора уже заканчивать с приёмкой и переходить к самому интересному. К расчёту.

Для такого дела пришлось пройти в кабинет хозяина. Боярин недовольно покосился на увязавшегося за ними Путимиром, Олег жестом велел подождать тому снаружи. С олигархом они придерживались разных политических взглядов, по этому всю приёмо — передачу чувствовалась некоторая напряжённость. С тоской взглянув на строителя, тяжело вздохнув, водрузив на стол весы и набор гирь. По ходу, с серебром у мужика в настоящий момент было негусто, а мехом они принципиально не рассчитывались, что повышало шансы на успешный исход их маленького предприятия.

— А нет ли у тебя нужды в каком либо товаре? — сделал первый ход олигарх, — слышал усиленно скупаете железо, могу предложить пять пудов, как часть оплаты.

— Роман Глебович, ни железа, ни рухляди мне не нужно, но твои земли на Сясе мне очень нравятся, их возьму с удовольствием.

— Да ты в своём уме, в русской земле есть княжества меньше чем той земли.

— Ха, ну и какой тебе с неё прибыток, земля не родит, зверя с каждым годом всё меньше. Сама Сясь не судоходна и ведет в болота ненаселённые. На всей той земле у тебя два десятка холопьих семей, вот и всё богатство.

— Я смотрю, ты уже всё моё достояние счёл.

— Для этого особого старания не требуется, ведь ты сам его не скрываешь.

— Спрашивать не буду, на кой тебе эта земля, — олигарх хмыкнул, — добавь две сотни гривен и пошли к посаднику.

Столько наличности у них имелось всего два раза. Первый раз, когда по прибытию в город потрясли местных ростовщиков и второй раз, когда обули город на боях. Слишком много им пришлось делать с нуля, а расширение производства поглощало львиную долю прибыли. По этому, думая над тем, что предложить боярину в обмен, Олег вновь обратился к экспроприированным документам. Кой-какие из них, вполне могли заинтересовать оборотистого мужика. А именно, долговая расписка одного из ближников владимирского князя. По мимо государственных дел, боярин вёл обширную торговлю хлебом, железом и солью, словом, сплошь стратегическими товарами и пошлины с них платил немалые.

— Есть другое предложение. Имеется у меня долговая грамотка одного известного человека, приличная сумма и рост по ней приличный, потому как человек о ней уже забыл. Не желаешь взглянуть?

— От чего же не взглянуть, — боярин протянул руку, в которую Олег вложил свёрнутый пергамент с болтающейся на верёвке печатью. Тот быстро прочитал текст, потом долго рассматривал печать и подпись. В задумчивости положил свиток на стол и передвинул на середину. Олег уже было потянулся к нему, но боярин остановил его жестом.

— Даже не хочу спрашивать где взял. Ты понимаешь, что не сможешь это использовать по прямому назначению? Тебе просто голову оторвут, потом скажут — так и было. Иную выгоду, тоже не получишь, ни ты, ни Милан с залесьем не торгуете. По этому, у меня есть встречное предложение, продай мне, дам четверть от указанной суммы с набежавшим ростом.

— Всё сказанное верно, но лишь на сегодня, — Олег покачал головой, — а завтра, глядишь и мне пригодиться. Но это не всё Роман Глебович, я планирую к концу года увеличить производство бумаги со стеклом, хочу предложить тебе торговать ими в залесье и Рязани. Что скажешь?

— Скажу интересно. Однако, сдаётся мне, ты хочешь присовокупить своё предложение в счёт оплаты за землю, а это уже не так интересно.

— Окстись, Роман Глебович, посчитай, сколько ты в год имеешь с той земли. Гривны три, не больше, и то, если холопов твоих поленом по башке колотить. Да и не серебра, а кун. Серебру там просто неоткуда взяться. Теперь прикинь, сколько ты получишь, когда твои приказчики эту грамоту обменяют на рассеянность суздальских мытарей. За одно лето озолотишься.

— Не всё так просто, — боярин махнул рукой, — последнее время дела в Залесье вести нелегко. У Андрея все, от собственных братьев, до последнего смерда по струнке ходят. Года три назад пара умников пытались с мытарем договориться, так без штанов остались, хорошо с головой на плечах.

Олег склонил голову на бок, посмотрев с укором — Роман Глебович!?

— Да ну тебя, змей искуситель, — боярин надолго задумался, явно собираясь с мыслями, потом неожиданно выпалил, — знаю, спрос на твои товары постоянно растёт, если желаешь ты дело своё расширять, могу поспособствовать.

Олег чуть не заорал в голос от такой удачи, но медленно выцедив воздух сквозь зубы, спокойно произнёс.

— Помнишь, как сказано — не давай в рост брату своему, ни серебра, ни хлеба. Сам в рост не даю и сам под него не беру. Но если ты готов разделить со мной все превратности судьбы, войдя со мной в дело на оговоренных долях, поделив соответственно всю прибыль и все убытки, тогда нам есть о чём поговорить, — по загоревшимся хищным блеском глазам собеседника, поговорить было о чём.

Уже возвращаясь вечером домой с купчей на землю в кармане, спросил у хмурого Путимира — мой разговор с боярином смог подслушать?

— Не полностью, с того места где вы сговариваться о новом деле начали, — буркнул Лёхин воспитанник.

— Как смог?

Начинающий разведчик достал в одном из многочисленных карманов своего балахона укороченный вариант слуховой трубки, которым пользовался Сергеевич за неимением стетоскопа — в людскую зашёл, на лавке к стене привалился, руку с шапкой под голову положил, со стороны будто сплю. Между ними стена тонкая, из бруса, всё слышно.

— Молодца, а чего такой смурной?

— Он же враг наш, зачем с ним дела вести? — выдал Путимир с юношеским максимализмом.

— Опачки, откуда это НАШ? Может он лично тебе, на хвост наступил? А у нас в Новгороде врагов нет.

— Но Алексей посылал выведывать на его склады …

— Он говорил, что он наш враг?

— Нет, говорил, что мешает.

— О, понизили с врага, до простой помехи. Ты не чувствуешь между этими понятиями принципиальной разницы? Так вот, этот человек мешал нам исключительно по одной простой причине, у нас были разные интересы. Теперь, у нас появился общий интерес, значит, когда придёт время, он будет сидеть и не гавкать. Потому, как плюнув в твоего наставника, сам чистым не останется. Вот и подумай, а оно ему надо?

— Значит, ты всё спланировал заранее? И теперь его серебро будет работать на нас?