Я, как ни странно, тоже млел. И пусть сердце периодически покалывало желанием почувствовать такие же прикосновения матушки, в общем и целом было хорошо. И даже очень. Видимо, поэтому дороги до тюнингового ателье я даже не заметил и не сразу понял, с какого перепугу вдруг разомкнулись столь уютные объятия. Зато потом меня вынесло из внедорожника очень деятельным ураганом, протащило по коридорам двухэтажного приземистого здания как бы не на двести метров, выволокло на улицу и остановило перед двумя абсолютно одинаковыми «Искорками» абсолютно нового модельного ряда в незнакомых, но чертовски красивых обвесах!

Я влюбился в эти машины с первого взгляда. Не во что-то конкретное типа зализанных корпусов, массивных воздухозаборников, не очень широких, но наверняка функциональных антикрыльев, кованых дисков оригинальной геометрии или восьмипоршневых тормозных суппортов, а во все это, вместе взятое. Черт, мне понравился даже цвет, хотя к абсолютному большинству оттенков фиолетового я всю жизнь относился, мягко выражаясь, так себе!

— Ну, как тебе наши новые игрушки? — спросила Суккуба, как-то очень уж точно почувствовав момент, когда я начал соображать.

— Обалдеть!!! — только и смог, что выдохнуть я. А через несколько секунд сподобился продолжить: — Дурею от желания дорваться до площадки и начать знакомиться с их характерами!

— Сама такая! — призналась гонщица, развернулась к представителю завода, смиренно дожидавшемуся, пока мы отойдем от первых впечатлений, и молча забрала обе ключ-карты. А через мгновение, вложив мне в руку первую попавшуюся, ткнула на своей в сенсор дистанционного запуска двигателя и рванула к «ожившей» машине.

Я, естественно, метнулся следом, помог открыть дверь и забраться в ковшеобразное сидение, а потом задал напрашивавшийся вопрос:

— Так, стоп, они что, не «пустышки»⁈

— Нет, конечно! — даже обиделась «тетушка», — Боевая «Искорка» у меня уже есть. А эти — для города, причем зимнего. Поэтому навернуты по самое не могу. Впрочем, тебя однозначно не разочаруют: семилитровые атмосферники, полный привод, надежнейшие коробки передач…

Чем дольше она перечисляла тактико-технические характеристики этих машин, тем лучше я понимал, на какую безумную сумму попал дед Михаила Темникова благодаря глупости внука. Нет, никаких угрызений совести при этом не испытывал — просто представил итоговую цифру, ужаснулся и… завел свою «Искорку». Дабы чуть позже забраться в прогретый салон. А Зыбина тем временем достала из кармана инфокристалл с заархивированной копией «личности» ее «боевого» болида, синхронизировала с «зародышем» нового, врубила процесс «накатки», проследила за процессом до критической отметки в сорок шесть процентов, протянула мне руку, выбралась на снег и пошла «дорабатывать» мою машину…

…С завода выехали часа через полтора, если не два. «Тетушка» вела в стиле «скромнее некуда», а я зеркалил маневры ее машины и дурел от желания вдавить педаль в пол, чтобы как можно быстрее долететь до автодрома. Но спешить было бы редкой глупостью, поэтому терпел. Благо, голос Суккубы, то и дело звучащий в динамиках акустической системы, не позволял уходить в себя слишком уж глубоко.

Пока катили к Большому Транспортному Кольцу и телепались по нему до съезда на Алексеевку, привлекали внимание чуть ли не каждой встречной машины. Нет, не красотой «Искорок», а несоответствие их внешнего вида режиму езды — нам «насмешливо» моргали фарами и сигналили чуть ли не два раза в секунду, что, признаюсь, здорово раздражало.

За городом стало попроще: водители встречных тачек не видели нас за высоким отбойником, а попутных было относительно немного. Да и мы чуть-чуть разогнались. Зато после поворота на Плещеевку меня отпустило. Ведь эта дорога была практически пустой, а до автодрома оставалось меньше пяти километров и, что самое важное, это расстояние уменьшалось с каждой секундой! А потом мы заехали на знакомую территорию, ушли влево, минуты за четыре доехали до вожделенной площадки, возле которой обнаружился наш «Кайзер», остановились и… Замятина, выскочившая из внедорожника, как пробка из бутылки с игристым вином, притащила мне термос с коктейлем!

Пока я уговаривал чуть более сладкий, чем хотелось бы, напиток, Раиса Александровна успела возникнуть на пассажирском сидении, влезть в мозги моей «Искорки» и вывести на центральный экран знакомую программную оболочку.

— Ага, «Эксперт»! — подтвердила она, заметив в моих глазах узнавание. — Я залила его вместе с копией личности «боевого» ИИ, перед выездом с завода задала все необходимые параметры тестирования, а сейчас ищу недоработки заводских умельцев.

— И много их обычно бывает? — полюбопытствовал я, сдвинув кресло до упора назад, чтобы Вале было удобнее разглядывать интерьер.

— Обычно — от пяти до семи… — деловито ответила Зыбина, проглядывая бесконечную «простыню» из строчек, выделенных сочным зеленым цветом. — А в автомобилях, собираемых персонально для меня — одна неисправность на две-три машины.

— Ого! — восхитился я. — Уважают?

— Фанаты… — хохотнула женщина. — Смотрят каждую гонку на экране зала для пресс-конференций, а руководство, кроме всего прочего, еще и играет на тотализаторе. Причем по-крупному. Вот народ и старается…

Результаты «стараний народа» не разочаровали и в этот раз: одна из самых «вредных» программ-тестеров не нашла в наших машинах ни одной «шероховатости»! Вот мы и дорвались… Хотя нет, не так: дорвался я. А моя «тетушка» не столько гоняла, сколько наблюдала за процессом со стороны, ненавязчиво исправляла ошибки и подкидывала упражнения, позволяющие разбираться в тех или иных особенностях характера новой игрушки. Кроме того, помогала Замятиной вовремя выдергивать меня из процесса познания, чтобы накормить или напоить коктейлем, изредка подначивала и работала. То есть, отвечала на звонки, решала какие-то вопросы и так далее. Правда, я всего этого не замечал — сев за руль ближе к одиннадцати утра, я с небольшими перерывами просидел за ним аж до половины одиннадцатого вечера. Благо, площадка великолепно освещалась, а до заправки было чуть менее семисот метров. С большим удовольствием рулил и по дороге домой. Хотя, признаться, на последних километрах подкатившая усталость начала давить на глаза. Тем не менее, до гаража доехал более чем нормально, припарковал «Искорку» рядом со своим «Шквалом», полюбовался на обе машины со стороны и пошел обниматься. В смысле, благодарить «тетушку» за все, что она для меня делает, ибо понимал, что без нее всего этого не было бы.

Когда подошел к ее машине и открыл дверь, вдруг сообразил, что тупил минуты три, а значит, Зыбина давным-давно должна была выбраться из салона самостоятельно. Поэтом сложился пополам, заметил ее «стеклянный» взгляд и нервно сглотнул:

— Что случилось⁈

— Новости… — криво усмехнулась она, вырубила радио, с моей помощью выбралась из кресла, почувствовала, что этот ответ меня не удовлетворил, и мрачно вздохнула: — В Вологде, вроде как, объявился маньяк-Воздушник. Судя по всему, в ранге Мастера высших ступеней.

— Маг в ранге Мастер и маньяк? — «удивленно» переспросил я и первым двинулся к лифтам, чтобы Суккуба ненароком не увидела мое лицо. — Что за бред?

— Вот и я убеждена, что ноги этого «преступления» растут из недавней межродовой войны Дурасовых с Рарогами. Между нами говоря, самой грязной на моей памяти.

Про грязь этой войны я некоторое представление имел. Поэтому задал второй напрашивавшийся вопрос:

— А что за преступление? Этот маг кого-то изнасиловал?

— Если бы! Он перевернул машины кортежа Дурасовых, убил всех, кого в них обнаружил, оторвал голову главе рода и унес с собой. А чуть менее, чем через час каким-то заклинанием насадил трофей на шпиль родового особняка!

К моменту, когда она закончила этот монолог, я успел взять себя в руки и без тени улыбки задал следующий вопрос:

— Может, Дурасовы его чем-то серьезно обидели?

— Наверняка. Ибо скоты еще те! — как-то очень уж резко ответила она, потом заставила себя унять невесть с чего проснувшийся гнев, первой вошла в кабинку лифта и продолжила значительно мягче: — Но правду нам никто не скажет, а слово «маньяк», уже прозвучавшее на одном из государственных новостных каналов, однозначно свидетельствует о том, что на этого беднягу решили повесить всех собак. Ну и, конечно же, ищут. Со всем возможным старанием.