«Я, оказывается, страшно соскучился…»

Девушка грустно улыбнулась, выпятила нижнюю губу и… пододвинула свой комм так, чтобы я все-таки обратил внимание на ее сообщение.

Понимая, что просто так эту тему безмолвной беседы она бы не сменила, я пошел навстречу и, прочитав вопрос, быстренько напечатал ответ:

«Сегодня днем государь попросил выкупить у тебя три персональные схемы плетения обновления для личных целителей глав Арабского Халифата, Японии и Империи Солнца. Я счел необходимым дать положительный ответ, не спрашивая твоего мнения. Передавать схемы будет Валентина Алексеевна под клятвы Даром. А тебе перечислили по миллиону за каждую…»

Тут Незаменимая нахмурилась и уперлась рогом:

«Спрашивать моего мнения нет никакой необходимости: я — ваша, поэтому в любой ситуации соглашусь с вашим! Далее, это плетение не мое, а наше. Причем вашей заслуги в его создании в разы больше, чем моей, ведь я смогла продавить первостихии только потому, что вы заставили меня поверить в свои силы, потом усилили слепком, показали свой Путь и до сих пор ведете по нему за руку. Так что я оставлю себе сто тысяч, а остальное пришлю вам. И не спорьте: я живу на всем готовом…»

Дальше я читать не стал и выкатил упрямице ультиматум:

«Оставляешь полтора, и это не обсуждается, ибо ты — моя, а значит, моя воля — закон!»

Оспаривать этот аргумент целительнице и в голову не пришло. Но свое веское слово она все-таки сказала:

«Мой господин, я вас обожаю! Во всех смыслах этого понятия…»

Я растрепал ей волосы и, увидев, как она отреагировала на эту ласку, почувствовал себя свиньей. Вот и набрал то, чего требовало сердце:

'Знаешь, мне очень нравится твоя новая внешность, но иногда хочется увидеть ту, прежнюю стервозину с буйной прической, задранным носиком и наглым взглядом. Или сонное растрепанное чудо, когда-то вламывавшееся ко мне в спальню на автопилоте…'

Ответ на это признание обескуражил:

«Я с удовольствием стану для вас какой угодно. Но, откровенно говоря, возвращаться в тот образ мне не хочется — с ним связано слишком много боли и горя. Может, придумаете новый?»

«А в этом комфортно?» — оклемавшись не столько от прочитанных строк, сколько от выражения лица, с которым Валентина набирала тот ответ, спросил я.

«Не то слово!!!»

«Тогда новый нам не понадобится…»

…Спать хотелось, как из пушки, но отключаться снова мне не позволила совесть, и мы заболтались. Что интересно, общаться в таком формате ничуть не напрягало — пока девушка набирала текст, я любовался ее сосредоточенным лицом или впечатывал в память какой-нибудь новый образ вроде закушенной губы или лукавого прищура, а когда очередь печатать переходила ко мне, на губах Вали появлялась счастливая улыбка, а взгляд слегка затуманивался.

Забавно, но эту идиллию не испортило даже пробуждение Яны — невесть с чего открыв глаза и заметив свет экрана комма, она бесшумно перебралась к нам, легла за Незаменимой, обняла ее за талию, пристроила голову на плечо и не только помогла нам вернуться в прежнее эмоциональное состояние, но и добавила новые приятные нотки. В общем, начало снижения обломало всех троих. Но ненадолго — когда изменение давления в отсеке разбудило Наоки и Эиру, эта парочка превратила тихое и спокойное общение в веселый бардак. Кстати, в этот раз «солировала» уроженка Империи Солнца — проснувшись в шаловливом настроении и сообразив, что в салоне нет двух главных стесняшек компании, отпустила тормоза и моментами выдавала перлы, заставлявшие краснеть даже признанную пошлячку Зыбину! Впрочем, даже самые игривые шуточки оставляли приятное послевкусие, а Валя не позволяла моим гормонам брать верх над разумом, так что я просто наслаждался буйным весельем… до тех пор, пока не ожил будильник.

— Что, пора упаковывать сиськи в кружевные тряпки? — услышав его вибрацию, по инерции хохотнула Янка. Как обычно, вполголоса, чтобы этот тезис не услышали снаружи.

— Угу… — кивнул я, заметил, что у Эиру погасли смешинки в глазах, и попробовал ее расшевелить по второму разу: — Кстати, о сиськах: слышь, красотка, а у тебя на редкость острый язычок! Почему ты его столько времени прятала?

— Не хотела пугать… — со вздохом «призналась» она и задала встречный вопрос: — Как переводится мое имя, в курсе?

Я пожал плечами:

— Если верить языковой матрице, то Эиру — это мед.

— Верно. Но во дворце деда меня называли Катари.

Я автоматически перевел это слово, но представил не абстрактную ядовитую змею, а мамбу. Да еще и лежащую на заднем сидении «Потапыча».

Янка перевела точнее и вслух. А после того, как дождалась утвердительного кивка, неспешно оглядела подругу с головы до правой груди, упиравшейся в спинку моего кресла, и выдала экспертное заключение: — Если ты и змея, то с медом вместо яда. По крайней мере, по отношению к моему братику…

— Так, медовые змеюки, нам действительно пора собираться! — напомнил я, в темпе зажмурился, заметив, что Наоки потянула вверх футболку, надетую на голое тело, и понял, что попался на очередную провокацию:

— Ну вот: только решилась порадовать любимого парня своей неземной красотой, как он демонстративно закрыл глаза!!!

— Мой господин не хотел уязвить меня, Наоки и Яну восторгом, который не мог не появиться в его взгляде! — парировала Незаменимая и рассмеялась вместе с остальными девчонками. А потом в мое стекло кто-то постучал и я, повернув голову на звук, услышал голос матушки:

— Хватит ржать: до приземления чуть менее четырех минут, вы все еще расслабляетесь, а нам… завидно!

Перестали. Но, посовещавшись, решили, что нормально умыться всего за четыре минуты, да еще и впятером абсолютно нереально. Поэтому девчонки продолжили нежиться, а я, как метко выразилась Янка, выбрался из машины, чтобы проконтролировать все необходимые процессы.

Контролировать начал с родительницы — спросил, посмотрела ли она прогноз погоды в Медине, и, не дожидаясь ответа, ехидно сообщил, что ночью там было плюс двадцать шесть, а днем ожидается все тридцать восемь!

«Тетя Света», прикинутая по погоде Великого Новгорода, унеслась переодеваться, а я «наехал» на Барыню, только-только сфокусировавшую взгляд на своем отражении в зеркальном стекле их «Хозяина Леса» и начавшую подводить губки:

— Как наводить красоту — так ты первая. А как помогать Мин Сим пинать балду — одна из последних!

Слуга ошалело посмотрела на кореянку, потерявшуюся в своих мыслях и бездумно постукивавшую носочком ботинка по левому переднему колесу их «Потапыча», рассмеялась и пообещала исправиться. А потом борттехник «мигнул» потолочными светильниками, предупреждая о скором касании ВПП, мы вцепились в то, что оказалось под рукой, и тяжеленный «Байкал» притерся к бетонке с такой легкостью, как будто являлся каким-нибудь пилотажным самолетиком весом килограммов в восемьсот-девятьсот!

Следующие несколько минут в грузовом отсеке царила привычная суета — телохранители помогали свободным членам экипажа снимать и убирать на место уже ненужные крепежи, дамы забирались в машины, я, в основном, «надзирал», а Дауд разговаривал со старшим группы, пригнавшей на аэродром два заказанных «Святогора». А через какое-то время рампа опустилась вниз, по ней сбежали Раиф, Хайдар, четыре пестуна и Кун Су, которым предстояло пересесть в эти машины, а все остальные разобрались по «Потапычам» и по очереди выгнали их из грузового отсека. Не знаю, почему, но в этот момент во мне проснулось любопытство — захотелось узнать, заносило ли когда-нибудь мою любимую «Валькирию» в эти места, и если да, то с какой целью. Нет, задавать дурацкие вопросы на тему, закрытую подписками или клятвами, я, конечно же, не собирался. Но дал волю фантазии и развлекался до тех пор, пока Палыч не доложил о готовности нашей охраны начать движение, а Дауд не взял на себя обязанности экскурсовода…