Целительница, тоже выложившаяся до предела, улыбалась чуть менее ярко, но только из-за того, что не успела восстановиться. Зато в кабинке от избытка чувств легонечко пихнула плечом и демонстративно задрала носик. Этот жест мы уже «проходили», и я ее похвалил. Хотя еще не знал, за что именно:

— Ты у меня умничка!

Увы, в этот момент лифт остановился, дверцы поползли в стороны, и мы нос к носу столкнулись с сонной, помятой, но деловой командой Задорожного.

Увидев меня, четверка парней, прилетевших в гости в пятницу вечером, прикипела взглядами к моим волосам, затем переключилась на лицо и почти одинаково нахмурилась.

Общую мысль выразил Леонид Андреевич Соколов, штатный весельчак этой компании и, по совместительству, менталист со «вторичкой»-Жизнью:

— Доброе утро, Лют! Ты что, с тренировки?!

— Привет, ребят! — поздоровался я. — Ага.

— Убиваешься даже в день рождения?!

— Так мы ж легли в четвертом часу!

— Это во сколько же ты встал? — загомонили они, вспомнили, что меня, вроде как, положено поздравлять, и передали слово негласному лидеру. А тот толкнул не очень длинную, зато искреннюю, теплую и красивую речь.

Я ответил словами благодарности, пережил четыре рукопожатия и три хлопка по плечу, вспомнил о том, что не ответил на вопросы, и притворно вздохнул:

— Встал, как обычно, в шесть. Да, не выспался, но утренняя тренировка — это святое…. по мнению моих пестунов! А вы куда собрались?

Тут Воронов покраснел и опустил взгляд, а Леня его «сдал»:

— Перед тем, как лечь спать, Пашка выложил в канал рода запись финиша Раисы Александровны и написал, что видел эту гонку вживую. А часов с семи утра его начали рвать на части, требуя подробностей. Вот он и доболтался — признался, что ночует в одном поместье с Суккубой, что видел ее боевой болид и что в принципе может сфотографироваться рядом с ним. А ему не поверили!

— Ну, надо же! — притворно возмутился я, помучил парней небольшой паузой и слегка загрузил: — Их надо обломать. Но без моей помощи вам это сделать не удастся: боевая «Искорка» победительницы открытого чемпионата Арабского Халифата по автогонкам… стоит в закрытом боксе, и вы в него не попадете при всем желании.

— Ты, наверное, устал… — начал, было, расстроившийся Воронов, но я насмешливо фыркнул, отправил Замятину в свои покои, а сам ткнул в сенсор вызова лифта, спустил своих гостей в гараж и дал возможность нащелкать по паре десятков фотографий.

Пока они позировали на фоне машины, смотрел со стороны, улыбался и вспоминал фрагменты из недавнего прошлого — звонок Императрицы-Матери и ее совет пригласить эту четверку в гости на грядущие выходные, реакцию Кости Задорожного на мое предложение, встречу в международном аэропорту Медины, момент первой встречи ребят и «старшей сестрички», утро перед гонкой и, конечно же, саму гонку.

Не знаю, как я выглядел со стороны, но Миша Разин, четвертый член этой компании, отстрелявшийся самым первым, как-то почувствовал, о чем я думаю, подошел поближе и мечтательно расфокусировал взгляд:

— Ага: мы до сих пор в шоке! Ведь даже если бы мы как-то убедили родителей привезти нас в Халифат, то попали бы на трибуны, то есть, увидели бы этот чемпионат со стороны. А так познакомились с Суккубой, попали в ремзону автодрома, провожали эту «Искорку» на предстартовую проверку, с первой и до последней минуты гонки стояли в считанных метрах от трассы, видели фантастический финиш Раисы Александровны и даже попали в толпу, собравшуюся вокруг пьедестала!!!

— Рад, что вам понравилось! — улыбнулся я.

— Понравилось?! — возмутился Паша, услышавший мою реплику. — Да мы счастливы до безумия!!!

— Правда, побаиваемся понедельника… — преувеличенно мрачно заявил Леня, наткнулся на непонимающий взгляд Кости и продолжил нагнетать: — Мы вернемся в лицей… К толпе, которая к тому времени изведется от зависти… И примем весь удар на себя, ибо Шахов прилетит в Великий Новгород только к концу недели. Дальше объяснять?

— О, черт, об этом я не подумал! — притворно расстроился Задорожный, а потом перестал валять дурака и «построил» своих друзей: — Все, заканчиваем — праздник Раисы Александровны закончился в полночь, а сегодня праздник Лютобора…

…Вариант приглашения на завтрак, выбранный в «праздничный день» Янкой, повеселил — она каким-то образом подключилась к динамикам системы оповещения поместья и потребовала, чтобы в девять пятнадцать утра «все заинтересованные лица» явились в большую трапезную в парадно-выходной форме одежды! Переодеться я, конечно же, переоделся. Но на поиски нужного помещения потратил как-то уж очень много времени, так как до этого в него не забредал. А когда появился на пороге, услышал троекратный многоголосый вопль «Поздравляем!», оглядел сияющие лица немаленькой толпы и невольно улыбнулся.

Дауда, как обычно, примчавшегося к нам к девяти, заметил практически сразу и направился к месту во главе стола через него. Но шаге на втором вдруг наткнулся взглядом на Масуму бинт Фалах, скромно сидящую возле Раисы Александровны, выпал в осадок и попытался изменить маршрут. Зря: обе дамы едва заметно помотали головами, намекая, что матушка Халифа появилась у нас с неофициальным визитом, и я «исправился» — обозначил намек на поклон, затем подошел к Аль Сауду, в кои веки облачившемуся в европейский костюм, от всей души пожал протянутую руку и заявил, что рад видеть. А после того, как развернулся к компании Кости Задорожного, перед глазами появилось сообщение «старшей сестрички»:

А я и не собирался:

— Дамы и господа, искренне рад видеть вас за этим столом в день моего ро— …

— Братик, ты торопишься! — воскликнула Янка и заявила, что время для моих благодарственных речей придет еще не скоро.

Если бы ее не поддержали абсолютно все, то я бы, возможно, чуть-чуть поупирался. А так прервался на полуслове, повелительным взглядом отправил Валю к Зыбиной-младшей, добрался до своего кресла и «послушно» сел.

Первым поздравляла… «прабабушка», появившись на здоровенной голограмме, вывешенной Раисой Александровной возле входной двери, на миг шокировав строгим, но в то же время изумительно красивым темно-бордовым брючным костюмом. Первым делом извинилась за то, что не смогла вырваться из Империи, чтобы порадоваться моему совершеннолетию в компании самых близких людей. Затем пожелала скорейшей инициации, сильного Дара и удачи во всех начинаниях, сделала небольшую паузу и исчезла. Оставив вместо себя смеющийся голос и картинку со спутника, демонстрирующую строения на берегу какого-то озера:

— А вот и мой подарок: охотничий домик в заказнике «Княжье подворье», расположенном на юго-западном берегу озера Ильмень. Вот так, с орбиты, это место выглядит не очень, но там по-настоящему уютно. Особенно снежными зимами, когда можно растопить русскую баню, пробить прорубь и как следует отдохнуть…

я об этом подворье не слышал ровным счетом ничего, поэтому в первые мгновения не впечатлился. Но, увидев, как вытягиваются лица Задорожного, Воронова, Разина и Соколова, понял, что местечко очень непростое, а потом додумался и до вывода поинтереснее — что оно подарено «под Дауда». И не Валентиной Алексеевной, а Волконскими. В этот момент, каюсь, на несколько мгновений ухнул в прошлое. Но, вспомнив, что за столом присутствует очень сильный эмпат, одарил «родственницу» грустной улыбкой:

— Спасибо, бабуль! Я обожал зимнюю баню еще в прошлой жизни, так что в этой буду пользоваться твоим подарком с большим удовольствием.

При этом на Масуму бинт Фалах даже не посмотрел. И правильно сделал — не успела Шахова «откланяться», как перед глазами возникло сообщение «старшей сестренки»:

Тут мне окончательно полегчало… аж на несколько секунд. Ибо потом слово взяла Раиса Александровна и от имени рода Зыбиных подарила мне на совершеннолетие квартиру. На последнем этаже жилого комплекса «Парус». Того самого, которым мы с Янкой когда-то любовались из мансарды! Я, само собой, потерял дар речи и какое-то время раздумывал, вправе ли принимать столь дорогой подарок. Но очередное сообщение от Суккубы вправило мозги на место: