От запоздалого испуга даже затрясло. Толуман черпнул пригоршню воды и сполоснул оцарапанную щеку. Кто же это? Черные золотоискатели, испуганные тем, что наткнутся на их лагерь? Странно, они должны были видеть глайдер и понимать, что Толуман не один. Но пока будем исходить из этого. А еще из того, что стрелок близко — гладкоствольное ружье бьет недалеко. Скорее всего, спрятался у подножия утеса. Надо бы подняться выше: оттуда лучше видно, а дальность боя у «Сайги» гораздо больше. Только как это сделать, чтобы не подстрелили?
Хотя сердце колотилось, Толуман осторожно выглянул — вряд ли его нос будет хорошей мишенью. Так, левый берег ложбины круче, и под его прикрытием можно пробежать вверх по ручью. Но здесь выскакивать из укрытия не стоит, этого явно ждут. Толуман чертыхнулся, быстро прошел обратно и выглянул с другой стороны валуна. Метра три мелководья, потом осыпь и большие камни у подножия утеса — где-то там и спрятался стрелок. От злости передернуло, кто же устроил эту охоту? Тут же пришла решимость. Толуман достал из воды голыш и кинул туда, где недавно стоял. Одновременно с всплеском рванулся к другому берегу. Грянул выстрел — вода взбурлила именно там, куда упал камень, но Толуман, мокрый до пояса, уже был под укрытием высокого берега. Не останавливаясь, бросился вверх по оврагу. Прыгал с камня на камень, оскальзываясь на влажном мху, сердце едва не вырывалось из груди. Выстрелов больше не было, видимо противник потерял его из виду. Наконец, когда огибал очередной валун, снова грохнуло, вода зашипела, а на плоском камне вдруг появилась россыпь серых градин — действительно картечь, но уже на излете.
Толуман наддал еще, а потом, хватая ртом воздух, взбежал на берег. Резко обернулся, поднимая «Сайгу». По-над оврагом к нему спешила человеческая фигура, но берег был изрезан промоинами, что задержало преследователя. Толуман затаил дыхание, быстро прицелился (с предохранителя снял еще раньше) и нажал спуск. Как-то стороной прошла мысль, что впервые стреляет в человека. Приклад ударил в плечо, а фигура замерла, сложилась пополам и опустилась на камни… Только теперь его затрясло.
Не надо стоять, преследователь может быть не один! Толуман торопливо лег за валун (их было полно на склоне), и тут же над головой просвистело — на этот раз пуля! Второй был вооружен винтовкой.
Да, теперь не побегаешь. Но выстрел прозвучал снизу, и у Толумана обзор лучше. Он ползком сместился к другому камню, откуда склон был хорошо виден. Остается ждать, у кого первым не выдержат нервы… Мокрые брюки липли к ногам, а в верховьях долины стал сгущаться туман.
Не спуская глаз со склона, Толуман достал телефон и приложил к нему полученную карточку. Из появившегося на дисплее списка выбрал «Отец-настоятель». Неужели отец Маркел так и сидит в глайдере? Надо предупредить об опасности… Нет ответа! Попробовал другие номера — то же самое. В конце концов на дисплее высветилось: «не отвечает базовая станция на глайдере». То ли место здесь гиблое, то ли работает аппаратура для глушения радиосигнала. Но откуда здесь спецаппаратура?
Толуман скрипнул зубами и убрал телефон. На склоне по-прежнему никого, а тело начинает дрожать от озноба… Наконец, как будто кто-то переместился от валуна к валуну! Толуман навел прицел (жаль, что не захватил оптический) и стал ждать. Когда уже устал от ожидания, уловил движение и нажал курок. Выстрел прозвучал глухо в сыром воздухе, а возле валуна никого не оказалось — скорее всего, не попал. Но теперь долго не высунутся.
Отыскал глазами первого нападавшего: похоже, тело изменило положение. Наверное только ранен и затаился, так что Толуману нечего лишний раз высовываться. Ладно, скоро все укроет туман. Верхушки кигиляхов уже скрылись в нем, словно каменные великаны надели серые шляпы (а сводка погоды обещала только «пасмурно»). Что там поделывает отец Маркел? Хотя толку от него, как с козла молока…
Толуман стал разглядывать склон, стараясь запомнить дорогу обратно к глайдеру: слишком легко заблудиться в тумане, да еще придется быть начеку. Поглядывал и на валун, где мог прятаться второй стрелок, но тот не показывался. Тело закоченело от холода, и Толуман стал растирать пальцы, чтобы лучше сгибались. Так что пропустил момент, когда человеческая фигура метнулась от валуна… но уже в другую сторону, вниз. Все же выстрелил вслед, чтобы поубавить прыти, хотя противник уже нырнул за другой камень.
Все опять неподвижно, языки тумана лизнули склон выше Толумана. Вот промозглой сыростью коснулись щек… А вот уже все заволокла серая пелена, и стало еще холоднее. Толуман встал, размял ноги и стал красться вниз, в ложбину. Сырой мох источал пряный аромат и глушил шаги, ничего не видно на расстоянии протянутой руки.
Вот и дно оврага, под ногами заплескалась вода, ледяной струйкой перелилась в ботинок. Толуман тщательно выбирал путь, держа «Сайгу» в левой руке — так удобнее схватить ложе правой и стрелять с бедра. Что еще говорил дядя Сэргэх?.. «Не полагайся только на ружье, не забывай про нож, в крайнем случае он выручит. В тайге без ножа никуда». Толуман приостановился, расстегнул куртку и проверил, легко ли выходит из ножен клинок. Мать тоже говаривала: «Какой якут без ножа, хотя ты и не похож на якута, вылитый отец».
Он старался не обращать внимания на то, что ноги промокли. Вдруг ударился плечом обо что-то твердое — да это же валун, за которым недавно прятался! Прошел еще немного… теперь надо забирать вправо, и по осыпям спускаться прямо вниз.
Что-то мелькнуло в тумане слева. Миг, и смутно обрисовалась огромная человеческая фигура, ростом с кигилях. Призрачная рука поднимала огромное ружье. Тело будто пронизал электрический ток, но сразу стало понятно — это туман исказил очертания обычной человеческой фигуры. Еще можно уйти в туман… нет, лучше сойтись с врагом! Толуман пригнулся и прыгнул в сторону великана. Огненная полоса обожгла шею, от грома выстрела зазвенело в ушах, но визг пули прервался тупым ударом невдалеке. Слишком малое расстояние, не успеешь нацелить «Сайгу»!.. Толуман выронил винтовку и кинулся на неприятеля. Ударился обо что-то, похоже о колени напавшего, обхватил его сапоги и дернул на себя так, что тот упал навзничь. Загремело упавшее ружье, но тут же последовал ошеломляющий удар по затылку. Естественно, руки у противника свободны и может молотить кулаками. А ведь может ударить и ножом! Вспышка ярости почти ослепила. Не тратя времени на попытку встать, Толуман выхватил свой нож и с силой ткнул лезвием между ног врага. Коленка у того конвульсивно дернулась, ударив в подбородок так, что из глаз посыпались искры. Следом раздался вопль, и ноги под Толуманом отчаянно задергались. Он скатился на камни и с трудом встал. Провел языком по зубам — целы ли? — и поглядел на поверженного врага. Тому явно стало не до Толумана: он скорчился на осыпи и выл, сунув руки между ног.
Что делать? Надо бы перевязать, но этого Толуман не умел, да и аптечка осталась в глайдере. Лучше скорее сообщить спасателям — может, связь восстановилась. Однако руки пока слишком дрожали, чтобы возиться с телефоном. Толуман сполоснул лезвие ножа в лужице и спрятал обратно в ножны. Сделав пару шагов назад, поднял «Сайгу». Отыскал и оружие противника — тоже охотничий карабин, хотя незнакомой модели. Сунув подмышку, побрел вниз — его трясло, осыпь казалась бесконечной.
Вдруг зазвонил телефон. Толуман опустил карабины на осыпь и кое-как достал аппарат. Отец Маркел!
— Слушаю, — буркнул Толуман.
— С вами все в порядке, гражданин Варламов? Я слышал стрельбу, но связаться не получалось.
— Я иду, — сумрачно сказал Толуман. — Включите фары.
Внизу появились два желтых пятна, и Толуман свернул правее. Вскоре показался и глайдер, словно плавая в клубах тумана. Толуман приостановился и вытащил кристалл — странно, по-прежнему красного цвета. Взял «Сайгу» левой рукой, а трофейный карабин перекинул через плечо. Подошел ближе, но возле глайдера никого не было. За ветровым стеклом маячило белое лицо отца Маркела — похоже, так и просидел в машине. Толуман открыл дверцу, с лязганьем пристроил карабины в багажном отсеке, и бросил туда молоток.
