— Что происходит? Что все это значит?

— Ты не представляешь, что тут творилось после окончания сражения с такертами. Мы выяснили, кто натравил этих наемников. Настроения несколько изменились. Теперь у нас новые герои. Но не здесь. Не волнуйся. Все знают о твоем происхождении, но никто не осуждает. Скорее наоборот. За это стоит поблагодарить Адмирала Финчера. Подробнее расскажу обо всем в более спокойной обстановке. А сейчас улыбнись. Тебе тут все очень рады.

Меня разворачивают лицом к народу. Как и было сказано, улыбаюсь и машу рукой. Надеюсь, выглядит не слишком фальшиво.

Затем ко мне буквально подлетает моя команда. Все целые и невредимые, чему я несказанно рада. Мы обнимаемся. Я плачу. Хорошие они все-таки.

Дальше начинается паломничество кадетов академии, коллег по работе, фактически родственников в лице Джонатана и Персиваля, друзей, и просто знакомых. Мне что-то говорят, но слова сливаются, оставляя только эмоции. Возможно, только ради этой встречи стоило сюда вернуться.

Когда процедура приветствия заканчивается, Рикер уводит меня. Я вернулась к нему домой.

Программа ожидается обширная. Мне пока огласили только основные пункты. Торжественный прием-благодарность тожутам за их помощь, официальное присвоение мне нового воинского звания. Когда возвращалась на Титан, полагала, что меня повысят. Все же первый реальный бой. Но максимум, я ожидала, что из сержанта меня переведут в лейтенанты. И опять ошиблась. По протекции Финчера мне дадут целого капитана. Впрочем, не только по его ходатайству, меня так облагодетельствовали. Полагаю, тут приложили свою руку и Блэквуды.

В гостиную вошел супруг. Сейчас я ожидаю, что мне все подробно расскажут о прошедших событиях, и причинах, для раскрытия моей личности. Однако Рикер не торопиться. Подходит к креслу, на котором я сижу, встает на колени. Обхватив руками мои ноги, утыкается лбом в колени, и на какое-то время замирает в этой на мой взгляд скорбной позе. Нерешительно дотрагиваюсь до его волос, и ласково глажу. Пальцами зарываюсь в густую жесткую шевелюру. Молчание затягивается.

— Миа, прости.

— За что?

— За это, — Рикер перехватывает мою руку. Мгновение, и на ней защелкивается браслет-ограничитель.

Наверное, этот момент у меня глаза стали размером с блюдца. Отшатнулась и попыталась убежать, но муж не дал, удерживая еще сильнее. Хочется ударить его, несмотря на последующую за этим боль. Бить, бить и бить, забывшись при этом в собственной боли от браслета. Но нельзя. Я не одна. Сделать больно существу, находящемуся во мне я не способна.

Прячу лицо в ладонях.

— Почему ты так со мной поступаешь? — спрашиваю глухо.

Рикер стискивает меня в объятиях. Насильно опускает мои руки и говорит, глядя прямо мне в глаза.

— В то время, когда мы тебя искали, и я не знал, что с тобой, то прошел через все круги ада. Сто раз успел пожалеть, что отпустил тебя. Я боялся. Невероятно боялся за тебя. Мысль о твоей возможной гибели причиняла почти физическую боль. Миа, я люблю тебя, и готов весь мир положить к твоим ногам. Только не проси меня больше отпустить тебя. Я понял, что не смогу.

— Любишь? Какая же это любовь? Ты хочешь держать меня на привязи. Рикер я вернулась, хотя у меня была возможность уйти. Тожуты дали мне корабль, и позволили лететь, куда захочу. Неужели тебе этого мало?

— Мало. Я хочу тебя всю. Твои мысли и чувства. Ты же всегда была от меня далеко. Где-то там в своих звездах. Я видел, как ты на них смотришь. Так ты никогда не смотрела на меня.

Рикер замолчал, будто о чем-то задумавшись, но потом снова продолжил.

— Для себя я понял все не сразу. А когда сознал, попытался найти к тебе подход. Хотел заинтересовать. Однако сломать ту стену, которую ты вокруг себя возвела, у меня не получилось, я это признаю. Последняя моя попытка была тогда, когда я позволил тебе участвовать в сражении. Когда ты была там, рисковала собой, а я мог только наблюдать, мне казалось, что у меня сейчас сердце разорвется от страха за тебя. Знаешь, я решил, что пусть лучше ты будешь обижаться на меня, но останешься целой, невредимой и рядом.

Обхватила руками лицо мужа, так и продолжающего стоять возле меня на коленях.

— Рик, послушай, у тебя получилось. Отпустив, ты нанес по возведенной мной стене очень сильный удар, и пробил в ней брешь. Только потому я и вернулась, показав, что оценила оказанное доверие. Перестань. Пожалуйста, успокойся и сними браслет. Ни тебе, ни мне он не нужен. Тем более что по закону я уже не должна носить ограничитель. Ты же сам открыл мое имя и статус.

— Твое имя известно. Фамилии вернули ее честь. Но некоторым это не нравится. Браслет нужен еще и для того, чтобы ни у кого не было повода обвинить тебя в любых возможных бедах. Да и плевать мне на законы. Будет так, как захочу я.

— Надевая этот браслет, ты не защитишь меня от невзгод и жизненных неурядиц. Все люди смертны. Я могу погибнуть, будучи подбита противником в бою, или же просто поскользнуться, идя по лестнице, и свернув себе шею. Ограничитель показывает лишь то, что ты не доверяешь мне, а значит, не любишь. Так что ты сам обманываешься насчет своих чувств. Сними сейчас, этот поводок, и я обещаю, что постараюсь дать нам еще один шанс. Начнем с чистого листа. Иначе ни на какие чувства от меня можешь не рассчитывать.

— Миа, скажи. Ты хочешь улететь отсюда? Покинуть Титан, и никогда сюда не возвращаться.

— Больше всего на свете.

Видимо я сказала не то, поскольку Рикер сразу словно отгородился от меня. Титан — детище его, и его отца. В этот корабль они вложили многое. Я думаю, для них Титан, все равно, что для меня Кролик. Но разве я виновата, что это место не может стать для меня домом?

Взгляд мужа заледенел. Поднялся, отошел, сев в кресло напротив. Голос его был совершенно спокоен, но все-таки там проскальзывали нотки сарказма.

— Кстати, мне сообщили, что у тожутов основную часть времени ты проводила в каюте своего друга. Так что вряд ли я обманываюсь, насчет твоих ко мне чувств. Ты меня ненавидишь, но зачем-то вернулась. И зачем, я пока понять не могу. Нежели так не понравилось проводить с нейсегом ночи? Но раз уж вернулась, то, я повторюсь, не надейся, что так просто тебя отпущу.

— Еще скажи, что я вернулась, чтобы шпионить для тожутов.

Мне было невероятно противно. Даже если я сейчас стану все отрицать, и объяснять, что он все не так понял, и выбора у меня не было, супруг останется глух. Он мне не верит и не доверяет. И это конец. О дальнейшем развитии речи не идет. Без взаимопонимания с главой Титана, ничего из задуманного не выйдет.

— В этом я сомневаюсь. Вряд ли бы ты согласилась вернуться ради этого. Если только тебя как-то сильно стимулировали, пообещав исполнения всех желаний. Однако в твоем случае я ничему не удивлюсь.

Заплакала. В последнее время я стала чрезмерно чувствительной. Раньше мне плевать было бы на несправедливые слова Рикера, однако похоже так влияет на меня беременность. Ничего не могу с собой поделать, и соленые капли не прекращают свой бег по щекам. Улечу. Ограничитель для меня теперь не проблема. Главное добраться до Кролика, и он с легкостью снимет мне это ненавистное украшение. Откроем ангар. Для этого моему кораблю и разрешения не потребуется. Да. Улечу. Мгновенный телепорт уже настроен. Пока длиться беременность буду одна жить на той планете, что нашли для меня отщезары. Райский уголок, вдали от всех рас. До него пока не добрался ни один путешественник, и кроме меня там не ступала нога ни одного разумного существа. Прекрасная атмосфера и девственная природа. Не надо жить под землей, сражаясь с Союзом за выживание. Можно было бы построить свой мир, по своим законам, и на много столетий забыть о том кошмаре, в которое человечество само себя завело. Но видимо не судьба. Нам с ребенком и одним там будет хорошо.

Рикер с удивлением смотрит на мои слезы. Я действительно раньше редко плакала, а так, чтобы видел он, так, по-моему, вообще никогда. Вот он снова около меня, поднимает, и сажает себе на колени. Гладит по голове.