— Дор, а ты случайно, гоблинского языка, не знаешь? — я посмотрел на Дора, который продолжал хихикать.

— Откуда! Я с ними не дружил.

— Вот и поговорили, называется, — вздохнул я, почесав макушку, Дор стал ржать уже надо мной.

— Меня зовут Чиква! — заговорил гоблин.

— Ой, не могу! Он ещё и квакает — Дор схватился за живот, продолжая хохотать. Гоблин на него обиделся, но промолчал, понимая, что находится в плену у непонятных личностей.

— Зачем вы меня спасли? — Чиква отступил на шаг и насторожился.

— Не поверишь! Жалко тебя стало — прямо ответил я.

— Конечно, жалко вам! Там меня просто убили бы, а вы ещё и помучаете! Уж лучше сразу умереть! — Чиква оскалился и прыгнул на того, кто стоял ближе, им оказался Дор. Прыжок получился плохим, потому что я поймал его за ногу и прижал к земле. Гоблин для своей комплекции оказался невероятно силен, но сил сопротивляться у него надолго не хватило, и он затих.

— Я же тебе говорил, что их сразу надо давить! — высказался Дор, держа в руке нож.

— Ты просто псих, зря я наверно тебя спас, идём Дор, пусть идёт куда хочет. — Я отпустил гоблина и пошёл проверять упряжь, Дор уже взобрался на коня и ждал.

— Мне некуда идти — шмыгнул носом Чиква, сел и обнял свои худые колени.

— Как это некуда? Болото рядом, а там твои соплеменники.

— Мне нельзя туда, убьют и съедят. — Чиква сидел на земле и ёжился от холода, шмыгая своим маленьким крючковатым носом.

— Вот! Слышал, оказывается, они ещё и своих жрут! — Дор всё-таки был настроен убить гоблина и нож продолжал держать наготове.

— Можно мне с вами? Я просто ещё пожить хочу, буду вам верным слугой, а? — Чиква смотрел на меня с надеждой и страхом, что я не соглашусь. Я посмотрел на Дора, ожидая его решения, он пожал плечами.

— Если этот зелёный попробует чем-нибудь навредить, я ему голову оторву! — Дор сделал страшное лицо, напугав гоблина до икоты.

— Ты слышал Чиква, что Дориан сказал? Учти, он шутить не любит! — я тоже пытался состроить страшную физиономию, но судя по улыбке Чиквы, у меня не получилось.

— Да никогда в жизни! — гоблин повеселел — могу поклясться, чем хотите.

— Чем ты можешь поклясться, лягушатник? — Дор ему не верил — у тебя же, кроме жизни, нет ничего.

Я посадил Чикву перед собой и выделил одно одеяло. Отогревшись, гоблин стал болтать без перерыва, как радио, много рассказал про себя и свою жизнь на болоте. Оказывается, что он сбежал от своих же соплеменников, его хотели зажарить живьём за то, что отпустил маленькую человеческую девочку. Чикве несколько дней назад исполнилось четырнадцать лет и его взяли на охоту, на границе болота он встретил маленькую девочку, но пожалел и отпустил. Когда другие охотники узнали, то сильно избили Чикву и повели в лагерь, чтобы им самим заменить упущенную добычу, гоблины ели всё что можно было съесть, даже — своих сородичей, но еды всё равно не хватало. По дороге он сбежал, но снова угодил в плен, только теперь уже к людям, а что было дальше, мы и сами знали. Дор послушал, что рассказал Чиква и сказал, что не верит ни одному слову, на что Чиква заявил, что он никогда не врёт и ничего не забывает. Общий язык он смог выучить за месяц, слушая разговоры пойманных людей, и что очень хотел бы ещё выучить какой-нибудь язык, только читать и писать он сам не смог научиться. На ночлег мы остановились через несколько часов, когда миновали границу Селезера. Дор быстро развёл большой костер, демонстративно воспользовавшись зажигалкой, лучше бы он этого не делал. Чиква смотрел на всё с большим любопытством, его заинтересовала как наша одежда, не похожая на одежду простых крестьян, так и увиденная зажигалка.

— Какое хорошее огниво! — восхитился он и засыпал Дора вопросами. — Господин Дориан, а где вы его взяли? И т. д. Дор через некоторое время заревел раненным медведем.

— Чего ты пристал, какой я тебе господин! Атона вон господином называй, он аж цельный барон, не то, что я.

Чиква посмотрел на меня большими глазами и после, уже меня засыпал бесконечными вопросами. — Ну, спасибо тебе Дор, — подумал я, когда мой язык уже перестал выговаривать некоторые буквы. Пламя костра освещало нашу стоянку разгоняя ночную тьму и согревая нас теплом, плотно укутанный в одеяло Чиква, клевал носом, но старался не спать, а дежурить вместо нас. Я тоже не спал и только сейчас заметил, что вместо ногтей у него маленькие когти, а между пальцев еле заметные перепонки. После сытного ужина, который он впихнул в себя, с невероятной скоростью, его потянуло в сон, но он стойко с этим боролся. — Похоже, что жить на болотах ему было очень тяжело — подумал я, рассматривая его худое тело. Нужно было решить проблему с одеждой для него, а-то выданное ему одеяло постоянно сползало с его маленьких плеч. Наша одежда была для него слишком велика, и будет только мешать в пути.

— Чиква, ты спишь? — я тронул его за плечо.

— Нет, господин Атон, мы гоблины никогда не спим, только дремлем, если уснуть на болоте, то или замёрзнешь или тебя съедят звери.

— Дай ка мне одеяло — попросил я — он неохотно протянул его, оставшись опять в одних коротких штанах. Я отрезал от одеяла треть и в большей части вырезал отверстие для головы. Накинул на него и подвязал верёвкой, получилось пончо, отрезок одеяла разрезал пополам и предложил замотать в них ноги. Чиква сообразил быстро и уже через минуту был одет и обут.

— На первое время сойдёт — я посмотрел на то, что получилось, Чиква сиял от счастья — ему подарили одежду.

— Вы поспите, господин Атон, а я подежурю, всё равно не сплю, только дров до утра не хватит.

Дров я ещё принёс и прилёг на конский потник поближе к костру, потник, конечно, сильно вонял, но зато был толстым и не пропускал холод от земли. Проснулся я ещё до рассвета, Чиквы рядом не оказалось. — Сбежал! — подумал я, но оказался не прав. Гоблин, держа в руках горящее полено, нарезал круги вокруг нашей стоянки.

— Что-то случилось? — я посмотрел по сторонам, но никого не увидел.

— Нет, господин Атон, я просто зверей отпугиваю, некоторые охотятся на рассвете. Костёр продолжал хорошо гореть, Чиква следил за тем, чтобы он горел и постоянно подкладывал в него дров. Когда стало уже довольно светло, он перестал пугать зверей и сел у костра погреться. Умытый и одетый, он уже не был похож на того полуживого гоблина, которым был вчера.

— Сегодня к полудню мы доберёмся до первого сторожевого поста — заявил Дор, облизывая пальцы после еды.

— С нас опять стрясут деньги за въезд? — я спросил, не потому что их было жаль, а просто ради интереса.

— Нет, не стрясут, могут вообще не пропустить, но думаю, что пустят — Дор посмотрел на Чикву и пояснять, почему, не стал. До встречи с гномьими пограничниками, мы ехали, молча, думая каждый о своём. Дор был хмур и сильно нервничал, Чиква же наоборот был всем доволен, так далеко от болота он ещё не уходил. Я вспоминал свою прошлую жизнь, до того как оказался в мире переходов. Я скучал по земле, о больших городах, о технологиях облегчающих жизнь, но больше всего я скучал о моём друге Фёдоре. Как он сейчас там без меня, чем занимается, может, женился уже? Гномий пограничный патруль появился точно в полдень, пятеро гномов вышли перед нами на дорогу. Хмурые бородачи, молча, окружили, и держали на прицеле своих арбалетов, Дор попросил дать ему объяснить, с какой целью мы сюда прибыли. Его отвели в сторону и долго допрашивали, допрашивал его только один гном, закованный в доспех, даже на вид очень тяжёлый. Он часто показывал рукой в сторону гор, через несколько минут они всё-таки о чём-то договорились и Дор, с красным от долгого спора лицом, вернулся к нам.

— Дальше мы пойдём под присмотром, а Чиква останется здесь, его не пропустят. Пока нас не будет, присмотрит за нашими конями, мы идём пешком и без оружия.

Оставив всё на сохранение Чикве, Дор даже подарил ему зажигалку, мы в сопровождении гномьего конвоя направились в Алвенмор. Вдоль горного хребта двигались два дня, гномы шли без остановок на отдых, был только ночлег и снова в путь, ели прямо на ходу.