Леди Селина задумалась: – Эсмеральда рассказывала о рогне, который провел ее в Москву, наверное это тот самый. Извините, мальчики, мне надо проконсультироваться прямо сейчас. Если такого тёмного рогна подошлют к Тине…

Она выпрямилась, закрыла глаза, и лицо приобрело мечтательное выражение. Все молчали, солнечные зайчики недолго скользили по навощённому полу, но вскоре потухли. Наконец леди Селина открыла глаза и потянулась.

– Скучно у вас, мальчики, – сказала она. – Всё военные приготовления. Да, насчет рогна. Больше такие не рождаются: слишком опасны, дар активируется сильнее, чем у женщин, плюс врожденная мужская агрессивность. Московский рогн, Касьян, редкое исключение, там намечались удивительные перспективы. Все же полной гарантии нет, мы иногда пользуемся покрывалом Изиды, но нельзя забывать и о завесе Люцифера. Однако мы мало что можем сделать, только, Тина, если заподозришь появление такого существа, немедленно сообщай мне. Думаю, с Танцующей даже такой рогн не справится.

Тина покачала головой: – Всё на себя взваливаете, леди Селина.

– Тогда, – сказал Илья, – эту возможность не обсуждаем. Самое вероятное, нас не будет, а Тину попытаются устранить каким-то обычным способом. Как ее защитить, не запирая при этом в чулан? Ваше слово, Стоян. Потом слушаем соображения по обороне полковника Сошникова…

Действительно скучно, а ею распоряжаются, как куклой. Но пришлось участвовать – объяснять, например, каково должно быть расстояние для создания резонанса, и что это такое вообще?.. Под конец леди Селина вздохнула:

– Всё бесполезно, если нам свяжут руки, а за Чинтамани явится Самаэль собственной персоной. Но я думаю, это будет уже в третий раз. Если выживем во второй…

Когда расходились, будто что-то толкнуло Тину. Она постояла, недоумевая, а потом дернула Илью за рукав:

– Дядя Илья, – тихо сказала она. – Расскажите мне подробнее о том рогне…

Всю ночь падал редкий снег, и Тина несколько раз выглядывала в окно: не появятся ли в небе сказочные сполохи северного сияния? Не появились – здесь не полярные широты, а мир вечного пламени немыслимо далеко. Зато днем покатались со снежной горки, в обители нашлись даже санки. Великоваты, возить дрова, так что для Тины наверх затаскивал Никита, а для Эстелы неразлучный Кирилл. Несколько раз они весело барахтались в снегу, и Тина глядела с грустью: Эстела выглядит счастливой, но долго ли это счастье продлится?..

Вечерами часто сидели в каминном зале, устроенном возле поварни.

– Это вообще-то не камин, а русская печь, – пояснил Илья. – При больших морозах можно греться.

Уютно потрескивал огонь, падал за окошками снег, и несколько раз Илья читал стихи:

«Друг мой, жених мой!.. Ветер геенны

Треплет одежду мою, разрывая,

Клочья уносит – слоями вселенной

С края до края…

Друг мой! Жених мой!

Знаю: в бою ты

С темным хранителем, с лютым титаном,

Лишь согревает мирным приютом

Сердце мечта нам…» [3]

Вначале Тина удивилась: – Вы любите стихи? – Как-то не ожидала от бывшего члена Всемирного конгресса.

– Пристрастился в тюрьме, – улыбнулся Илья.

– Вы были в тюрьме? – еще больше удивилась Тина.

– Это Мадос засадил его туда, – сказала леди Селина. – У нас с ним давние счеты.

А вообще зима проходила на удивление спокойно: ни новых нападений, ни больших морозов, ни снегопадов. Только почти всегда было сумрачно – Тине рассказали про чаши гнева, которых они счастливо избегли с Морихеи. Леди Селина тоже выглядела безмятежной, и Тина как-то спросила о причине странного спокойствия.

– Понимаешь, Тина, первое время Самаэль и Мадос обеспокоились из-за Чинтамани, думали, что мы как-то используем его. Но время шло, а мы ничего не предпринимали. Это вообще крайне трудно, надо самим быть на высоте вибраций глубокого космоса. Может быть только я и ты, гораздо позднее, сможешь сделать это. Так что насчет нас они более-менее успокоились. Вторая причина – Самаэль боится, что власть нал Землей ускользнет из его рук, или скорее копыт. Он-то может через Чинтамани выйти на вибрации Люцифера, и возникнет канал мгновенного перехода. Но не явится ли из высшего сатанинского мира некто, кто захочет сам завладеть Землей? Против демона из свиты Люцифера Самаэль будет бессилен. Поэтому теперь он хочет оставить Чинтамани на самое последнее время, а до этого не пользоваться им, даже не иметь при себе, чтобы не почуяли. Когда будет предпринята следующая попытка завладеть камнем, мы узнаем, что последняя битва очень скоро.

Тина помолчала: – Откуда вы столько знаете, леди Селина?

– Слышу на Высоком совете, – вздохнула леди Селина. – Но во многом знании много печали, Тина, и нередко мне не хочется возвращаться оттуда. Однако у меня есть муж, а там уже другие радости. Да и дел на Земле еще много. Я отвечаю за тех, кого собрала в убежищах, к счастью это уже недолго…

Наступил Новый год. Отметили скромно, в столовой, однако была и нарядная елка и праздничный ужин с шампанским. Выступила леди Селина.

– Поздравляю с Новым годом, друзья! – сказала она. – По моим прикидкам, это последний год земной истории, конец обычного времени и начало других времен. Времен, потому что привычного времени уже не будет. Что это значит, вы скоро почувствуете. Я уверена, что все присутствующие здесь войдут в тысячелетнее царство Христово, потому что каждый по мере сил способствовал его приходу. Отпадших уже не будет, и радость ждет впереди, но до этого предстоит испить горькую чашу последних испытаний. Поэтому я желаю вам не счастья, а стойкости – претерпевший до конца спасется. И еще раз поздравляю, в этот раз с наступающим новым и прекрасным эоном нашей планеты.

Замысловато поздравила леди Селина – не знаешь, радоваться или тревожиться по поводу «горькой чаши»? Но это кое о чем напомнило, только к кому обратиться? Никиту не хочется посвящать…

– Погасите свет! – крикнул кто-то.

Свет погас, но темно не стало, по стенам и потолку струился зеленоватый свет.

– Северное сияние! – радостно закричала Тина и кинулась к двери.

Ночь отступила. Над темными горами танцевали зеленые и голубые завесы. В небо взмывали столбы изумрудного света, тут же разворачиваясь мерцающими полотнищами. По заснеженным кедрам бежали волшебные отсветы. Вдруг это великолепие свернулось в широкую жемчужную полосу, словно дорогу в бесконечность, и пропало в темном небе.

– Здорово, – сказал кто-то. – Никогда такого не видел.

– Я видела и не такое, – тихо сказала Тина. Леди Селина с улыбкой посмотрела на нее.

Расходиться никто не хотел, устроили танцы. Музыка подходила только для медленных танцев, а женщин не хватало: Эйну с Эстелой прочно ангажировали их кавалеры, леди Селину мало кто осмеливался приглашать, так что нарасхват были две поварихи и Тина. Она потанцевала с Никитой, а потом неожиданно пригласил Стоян. Пожилой, но крепкий и жилистый, он уверенно вел Тину.

– Вы напоминаете мне дочку, – сказал он. – Она с женой в другом убежище, сюда леди Селина не разрешила взять.

Вот и хорошо, поговорит с ним.

– Стоян, – сказала она («дядя Стоян» будет слишком по-детски, а отчеств здесь не называли), – у меня к вам просьба. Научите меня нескольким приемам боя, чтобы при случае одолеть мужчину.

– Зачем? – удивился тот. – Рогна сама оружие, вон уговаривал Кирилла быть осторожнее с Эстелой, но видно без толку.

– Мало ли что? Вдруг окажемся в стасис-поле, а мы не знаем, действует ли там Дар?

– Тогда надо какое-то оружие, а то физически вы не очень крепкая. – Стоян приподнял ее и закружил как перышко.

Когда под ногами снова оказался твердый пол, Тина облегченно вздохнула.

– Только что-нибудь незаметное. И чтобы я могла воспользоваться им, даже если меня повалят на землю.

Лицо Стояна посуровело. – Приходите ко мне в комнату совещаний, что-нибудь придумаем…