Вот и она, маленькая Тина, сорвалась, когда были в приюте. Какая из нее леди, все испортила. Но может, попробовать хоть что-то исправить?..

– Полковник, – неожиданно для себя сказала она, – а вы можете попросить губернатора, или кого-то еще, чтобы нам разрешили снова посетить приют? Обещаю, что мы будем вести себя хорошо. Может, кто-нибудь из юных рогн захочет уйти с нами? Иначе их ждет ужасное будущее.

Леди Селина удивленно глянула на нее, а полковник хохотнул:

– Ну, я перед вами в долгу. Если не собираетесь устроить еще одно публичное сожжение, то… Собственно, я заместитель губернатора по вопросам обороны, могу и сам решать. Как вы, леди Селина?

– Присоединяюсь к просьбе, – коротко ответила та.

Полковник чуть поколебался:

– Только лучше позвоните мне, когда туда приедете, чтобы всё было неожиданным. Я распоряжусь допустить вас и выполнить любые желания. Вот моя карточка. – А пока, леди Селина, не хотите взглянуть, как препарируют вашего… саранча? Наш специалист уже приступил к делу.

Тину передернуло, но леди Селина лишь спокойно кивнула. Зрелище было малоприятное – Тина держалась в стороне, а леди Селина внимательно наблюдала и порой задавала вопросы. Все же ее подозвала:

– В основном это органическое существо, только с металлическим напылением, и несколько узлов вживлено. Посмотри на этот, он как будто дает возможность управления со стороны. Кто же разводит таких тварей, уж не наши ли старые знакомцы хэ-ути?..

Удовлетворилась она только через час, а потом полковник Сошников пригласил пообедать. Обедали в общей столовой, и солдаты глядели на леди Селину с восхищением, а на Тину оценивающе. Было неловко, впервые оказалась среди такого количества молодых мужчин. Наконец стали прощаться.

– Надеюсь на сотрудничество, – сказал полковник. – Навещайте нас.

– Вряд ли смогу, – как-то рассеянно сказала леди Селина. – Я попрошу госпожу Эсмеральду из московского храма Огненного цветка, чтобы установила с вами контакт. Ей удобнее бывать на Урале.

– Жаль. Вы обворожительная женщина. Ну, хоть что-то посоветуйте напоследок.

Леди Селина улыбнулась: – Плывите, полковник. Плывите изо всех сил.

Когда шли к глайдеру, Тина сказала: – Вы такая мудрая.

Леди Селина вздохнула: – Не говори так, а то буду чувствовать себя старой. И это не я мудра.

– А кто?

– Вспомни правило трех «Д». В этом случае: «думай, догадывайся».

В глайдере вздохнула снова: – Неожиданно навалились дела. Очень важные, но приют надо обязательно посетить. Молодец, что вспомнила, Тина.

Летели около часа, наконец показался знакомый двугорбый холм. Глайдер опустился возле распахнутых ворот.

– Неудобно сразу залетать во двор, – сказала леди Селина. И, помолчав: – Что-то ворота открыты. И очень тихо.

Никто не вышел из будки охранника, и даже птицы не чирикали. Тина глянула на окна – ни одного лица. Она вышла из глайдера, споткнулась и пришлось ухватиться за дверцу. Леди Селина уже шла к будке, вдруг послышалось ее слабое восклицание. Тина оторвалась от дверцы и побежала вслед.

Дверь будки полуоткрыта, и прямо за порогом лежит голова охранника… почему-то без тела. На пол натекла темная жидкость. Тина глянула через плечо леди Селины: посереди комнатки лежит обезглавленное человеческое тело, тоже в темной луже. Живот сжался от спазма, Тина согнулась, и ее вырвало чуть не на ноги леди Селины. Кое-как отбрела в сторону и присела на корточки.

Соображать удавалось с трудом. Охраннику отрезали голову, кто и зачем?.. Что произошло? Что с девочками?.. Тина вытерла рот рукой, с трудом встала, и едва не свалилась. Ее с силой вздернули на ноги.

– К глайдеру! – лицо леди Селины было белым, как простыня.

Побежали, глайдер распахнул дверцы, и ввалились внутрь. Леди Селина настороженно оглядывалась, а Тину продолжало мутить.

– Глайдер, к крыльцу!.. Хотя нет, к левому корпусу.

Остановились у дверей.

– Это как будто преподавательский? – спросила леди Селина и решительно вышла. Тина трепыхнулась.

– Сиди здесь! Я сама посмотрю.

Нет уж, решила, что всегда будет рядом! Тина выбралась, цепляясь за дверцу, а взойти на крыльцо помогли перила. От свежего воздуха в голове прояснилось, и вошла в холл. Иногда шмыгала через него с другими девочками, когда наступала очередь убирать общий коридор и комнаты преподавателей. Здесь те позволяли себе вольности: могли и потискать, и по заду шлепнуть. Приходилось терпеть, но большего не дозволялось – до того дня.

Сейчас холл был пуст, однако не совсем: из-за конторки дежурного высовывались чьи-то ноги, на полу опять темная лужа, и снова тошнотворный запах. С лестницы что-то капало. От нахлынувшего ужаса ослабели колени.

Леди Селина глянула на нее: – Оставайся здесь! Я запрещаю идти дальше.

И выкинула такой трюк, что несмотря на ужас, у Тины открылся рот. Леди Селина приподнялась над полом и, не касаясь ступеней, заскользила над лестницей вверх. Тина опомнилась только через минуту и, шатаясь, выбралась на крыльцо. Почти упала на перила, но постепенно свежий воздух опять привел в чувство. Довольно скоро появилась и леди Селина.

– Везде одно и то же, – сказала она бесстрастно, – лужи крови. Это легионеры Мадоса. Оглушали из станнеров половинным зарядом, чтобы сердце продолжало исправно качать кровь, а потом перерезали горло. Эманация свежей крови – самое изысканное лакомство для демонов, и Мадос регулярно устраивает такие пиршества для обитателей Темного чертога. Сколько таких случаев по всей Земле, а от людей скрывают. Миллионные стада гонят на убой.

– Что с девочками? – хрипло сказала Тина. – Пойдемте в главный корпус.

Леди Селина поглядела с сомнением:

– Подъедем в глайдере. В тебя могут выстрелить издалека, а щит рогны ты пока создавать не умеешь. До машины и от нее – только держась за мою руку.

В широком коридоре главного корпуса оказалось несколько трупов девушек: выпученные глаза, залитые кровью белые блузки. Тина отворачивалась, а леди Селина внимательно осматривала тела.

– Никого не изнасиловали, – сказала она, – вся одежда аккуратно застегнута. Только перерезано горло. Со знанием дела, одним ударом наискосок.

Поглядела на распахнутые двери: – Это классные комнаты?

– Да, – сквозь зубы ответила Тина, ее трясло. – Воспитанницы делились на четыре группы по возрасту… и у каждой был свой класс для занятий.

Заглянули в первый, для мелких. Здесь почти все остались за партами – похоже, девочкам запрокидывали голову на парту сзади, рассекали горло, а потом истекающие кровью тела сползали на сиденье или на пол.

– Девять девочек, – тускло сказала леди Селина. – Пойдем в следующий.

Но в следующий класс Тина войти не смогла, так и стояла, трясясь, в коридоре. Собралась с силами, только когда леди Селина зашла в последнюю дверь. Тина вошла, придерживаясь за стену, и вскрикнула – Вероника! Скорчилась на полу, ее любимая розовая блузка (в последнем классе уже не было обязательной формы) залита кровью, лицо отвернуто, каштановые волосы размётаны в темной луже. Тина схватилась за эти липкие волосы, чтобы повернуть голову… однако это оказалась не Вероника, просто похожая девушка. Кое-как сообразила – они закончили школу вместе, и Веронику скорее всего давно отправили в общий приют.

Страшный кровавый разрез оказался прямо перед глазами. Тина упала на колени и ее стало рвать в лужу крови, но шли лишь сухие спазмы, желудок опустел еще до этого. С трудом, придерживаясь за парту, она встала. В воздухе стоял тяжелый запах, и как будто звенели мухи. Тина стала выискивать их взглядом – ни одной. Леди Селина озабоченно поглядела на нее.

– Это не мухи, – сказала она. – Это рычат от наслаждения демоны, но в наш мир этот рык доносится только писком. Ты рогна и чутка к касаниям Тонкого мира, поэтому слышишь.

Она помогла Тине выйти в коридор, усадила на подоконник и куда-то делась. Тина сидела, ничего не соображая, зубы стучали от невыносимого холода. Леди Селина появилась снова.