— Сир, уже пора.

Анжелика попыталась освободиться из его объятий, но король крепко держал ее.

— Сир, уже пора, — как эхо, повторила она.

— Да, мне снова пора стать королем. Но я так боюсь, что если выпущу вас, то потеряю снова.

Она покачала головой, на лице ее появилась печальная улыбка. Она очень устала, глаза закрывались сами собой после бессонной ночи.

— Я вас люблю! — воскликнул король. — О, как я вас люблю, ангел мой! Никогда не покидайте меня!

Стоя на якоре рядом с двумя небольшими военными кораблями, неаполитанской фелуккой и бискайской галерой, корабль покачивался на волнах, как бабочка на травинке. Вокруг него сновали лодки. Это был фрегат в миниатюре, оснащенный небольшими бронзовыми пушками, на каждой из которых сверкал золотой петух, украшенный королевскими лилиями, гирляндами цветов и орнаментом из ракушек. Канаты были из желтого и алого шелка. Повсюду отливали золотом королевские эмблемы.

Луи XIV превратил эту жемчужину корабельного искусства в еще одно развлечение для своего двора. Ступив на первую ступеньку позолоченных сходней, он обернулся к придворным дамам.

Кого же он выберет, кто возглавит вместе с ним торжественную процессию?

Король улыбнулся и протянул руку Анжелике. На глазах у всего двора она поднялась по сходням и села на покрытое парчой сиденье. Король сел рядом с ней. Вслед за ними поднялись на борт и все приглашенные.

Мадам де Монтеспан среди них не было. Она находилась среди придворных, которым было отведено место на бискайской галере. Королева со свитой находилась на фелукке. Остальные придворные разместились на лодках. Королевские музыканты расположились на барже, задрапированной красными и белыми полотнами.

Под звуки скрипок и гобоев маленькая эскадра заскользила по глади большого канала. Но поездка оказалась очень непродолжительной. Темные тучи заволокли голубое небо.

— Надвигается шторм, — заметила Анжелика, пытаясь за беспечным тоном скрыть мрачное предчувствие.

— Так вы думаете, что нас ожидает кораблекрушение? — весело спросил король.

— Все может быть.

Вскоре все сошли на берег, где стояли навесы, под которыми были приготовлены столы с угощениями. Началось веселье, танцы, беседы… Настало время играть в прятки. Анжелике выпало водить. Ей завязали глаза, и месье де Сен-Энай крутил ее так, что она потеряла ориентацию. Потом отпустил ее и тихонько удалился. Она немного постояла и двинулась вперед. Анжелика слышала шорох и шепот вокруг себя.

— О, не убегайте так быстро! — засмеялась она.

Вдруг все стихло. Затем кто-то подкрался к ней и сдернул повязку.

— Ax! — воскликнула Анжелика, зажмурив глаза.

Оказалось, что она уже не на лугу, откуда слышались звуки веселящегося двора, а перед густыми зарослями. Прямо перед ней открылся вид на покрытые цветами террасы, а наверху еще не законченный небольшой дворец, ранее ей незнакомый. Дворец был окружен колоннами из розового мрамора. Вокруг него были посажены акации, и воздух был напоен их дурманящим запахом.

Рядом с Анжеликой стоял король.

— Это Трианон, — сказал он, привлекая ее к себе. Обняв ее за талию, он пошел с ней к пагоде. — Мы осмотрим его вместе, Анжелика, — негромко проговорил король.

Она почувствовала, как дрожит его рука.

— Милая моя! Любимая!

Анжелика уже не пыталась сопротивляться. Чудесный дворец манил ее, обещая покой и негу. Она больше не могла противиться той силе, что влекла ее. Ничего нельзя было поделать с этим магическим треугольником любви, уединения и полумрака.

Застекленная дверь открылась перед ними. Помещение было богато декорировано парчовыми занавесями. Анжелика была слишком взволнована и поэтому не сразу обратила внимание на самую главную деталь интерьера — превосходной работы огромную кровать в алькове.

— Я боюсь, — прошептала она.

— Здесь вам нечего бояться, любовь моя.

Склонив голову ему на плечо, она чувствовала, как он расстегнул ей корсаж и касается рукой нежных полушарий груди, проводит дрожащими пальцами по потаенным местам. Он тихо, но настойчиво влек ее к кровати.

— Пойдем! — нежно просил он.

Им сейчас руководило животное чувство. Поток страсти подхватил его и повлек к той женщине, которой он так упорно добивался. Его самообладание монарха уступило место всепобеждающему чувству любви.

Анжелика понимала, что король в ее власти, что сейчас она сильнее его и ей надлежит успокоить его разбушевавшуюся плоть своими ласками. Она почувствовала, что опирается на кровать.

Внезапно вспыхнувшая молния осветила всю комнату. Анжелика затрепетала, с ужасом всматриваясь во мрак, окружавший их.

— Это гроза! — пробормотала она.

Король посмотрел на нее с удивлением.

— Пустяки! Чего нам тут бояться?

Он тут же почувствовал, что Анжелика начала сопротивляться. Вырвавшись из его объятий, она подбежала к окну и прижалась горячим лбом к холодному стеклу.

— Что с вами? — резко спросил король. — Сейчас не время и не место скромничать. Ваше поведение доказывает, что существует еще одно препятствие, о котором я уже догадываюсь. Между нами стоит другой мужчина?

— Да!

— Его имя?

— Жоффрей де Пейрак, мой муж, человек, которого вы сожгли заживо!

Анжелика медленно поднесла руки к лицу. Рот ее был приоткрыт, будто ей не хватало воздуха.

— Жоффрей де Пейрак! — повторила она. У нее подкосились ноги, и она присела в кресло у окна, невнятно бормоча:

— Что вы сделали с певцом Тулузы, Великим Хромым, который очаровывал всех?! Как я могу забыть Тулузу, где пели и разбрасывали лепестки цветов, где выставляли на посмешище и предавали проклятию? Тулуза — самый благородный и самый жестокий из всех городов, город Жоффрея де Пейрака, которого вы сожгли на Гревской площади… — Рыдания душили ее. — Его пепел бросили в Сену. У его детей не стало имени. Замки его разорены. Друзья отвернулись от него. Даже враги забыли его. Не осталось и следа от Отеля Веселой Науки, где так радостно и светло текла его жизнь. Вы все забрали себе, но больше не получите ничего. Я не достанусь вам. Я его жена!

Снаружи разразился ливень. Гроза бушевала вовсю.

— Быть может, вы об этом забыли, — продолжала Анжелика, — но человек всегда остается человеком, даже такой великий монарх, как вы. А он превращен в прах, и даже прах развеяли по ветру. Но я помню все и буду помнить всю жизнь. Я приходила в Лувр, чтобы вымолить для него прощение, но вы прогнали меня. Вы знали, что он невиновен, но вам нужно было избавиться от него. Вы боялись его возрастающего влияния, он был богаче вас и не хотел унижаться перед вами. Вы подкупили судей, осудивших его. Вы убрали единственного свидетеля, который мог бы спасти его. Вы обрекли его на мучения. Затем вы осудили на безвестность и нищенское прозябание меня и моих сыновей. Как можно все это забыть?

Анжелика содрогалась от рыданий, но слез не было. Король стоял, как громом пораженный.

Время шло. Что было ему делать — молчать или говорить? Что спасет их от прошлого — молчание или слова? Прошлое отделило их друг от друга каменной стеной.

Выглянуло солнце. Король посмотрел в окно. Затем широкими шагами подошел к стулу, на котором лежала его шляпа, и обернулся к Анжелике.

— Пойдемте, сударыня. Двор ждет нас.

Она не шелохнулась.

— Пойдемте, — твердил он. — Нам нельзя опаздывать. Мы и так слишком о многом поговорили.

Анжелика покачала головой.

— Не так уж и о многом. Только о том, о чем было необходимо.

Она собралась с силами и попыталась привести себя в порядок. Поправила перед зеркалом волосы, одернула платье. Какой измученной выглядела она!

Их шаги эхом раздавались на каменных ступенях. Они шли рядом, но как далеки они были друг от друга!

Этой ночью предстоял бал, поздний ужин и карты. Анжелика не могла решить, что ей делать, — уехать самой или ждать приказания короля. Было ясно, что дальше так продолжаться не может. Но как и когда он решит ее судьбу?