Он уселся на горячее сиденье и завел двигатель, когда в окно пассажирской дверцы просунулась голова Сизова.

— Привет доблестному ФСБ! — выпалил он, обдав Горина парами пива.

Артем поморщился.

— Запомни, сексот, и передай остальным, что сейчас не то время! — язык Сизова едва ворочался, и Артем удивился — как тому удалось так быстро захмелеть: еще полчаса назад Костя казался абсолютно трезвым. — Мне ваши секреты глубоко поровну, этот «Тополь-8» мне случайно подвернулся. Можете своим дерьмом заниматься сколько влезет, а под меня копать не надо, повторяю, не на-до! Думаешь, я не понял, что ты из-за этого «тополя» у Эдуардовича оказался? Только учти, Левченко здесь совершенно ни при чем, он попросту не в курсе. Отвяжитесь от меня, гады, думаете, на вас управы не найдется? У меня, между прочим, журналисты знакомые есть. В случае, если со мной какая неприятность случится, — они такой шум поднимут, что все эти ваши «тополя» и «березы» медным тазом накроются!

— Ты все сказал? — спросил Горин, когда косноязычие Сизова окончательно одержало верх над красноречием.

— Все! И я объяснил это тебе в последний раз!

— Так вот теперь ты меня послушай, мент, — продолжил Артем. — Тебе я тоже последний раз повторяю, что к ФСБ я никакого отношения не имею уже несколько лет. В вашем отделе я появился по одной причине — это Трофейщик. Моя цель — прижать его к ногтю, тогда как твои мотивы подлога информации мне не совсем понятны. Про «Тополь-8» я вообще ничего не знаю, но очень хотел бы знать, так как недавно из-за этой дурацкой аббревиатуры погибло несколько хороших людей, а я выжил лишь чудом. Иди проспись, Костя, а завтра мы вернемся к разговору про этот «тополь». И уж поверь — я от тебя в этом вопросе теперь ни за что не отвяжусь.

Горин включил первую передачу, и Сизов едва успел выдернуть голову из салона, прежде чем «девятка» тронулась с места. Когда Артем взглянул в зеркало заднего обзора, он увидел, как Сизов снова приложился к горлышку бутылки.

Когда машина набрала скорость, воздух, врывавшийся в салон, выветрил омерзительный алкогольный перегар. От звука двигателя и шин, соприкасавшихся с асфальтом, стоял жуткий рев, но это компенсировалось прохладными струями воздуха, проникающими через открытые окна.

После того как Горин поставил машину в гараж, солнце уже почти скрылось за горизонтом. Почти в полном одиночестве он добрел до своего подъезда и уже было собирался войти внутрь, но его внимание привлек человек, находившийся на другой стороне улицы. Человек тут же развернулся и пошел прочь. Артем мог поклясться, что до этого тот стоял и ждал его. Но для чего? Можно было догнать и спросить, но усталость вкупе с мыслями о прохладном душе и минералке со льдом одержали победу над любопытством.

На этот раз в конце коридора Его ждали не языки пламени, хотя поначалу Ему казалось, что это именно огонь. Пришлось очень долго пробираться между утонувшими во мраке стенами узкого и холодного коридора, прежде чем Он очутился у оранжевой двери. Он взялся за ручку и толкнул ее — дверь оказалась запертой. Из Его груди вырвался вздох облегчения.

Оранжевый цвет двери был таким ярким и насыщенным, что резал глаза. Неудивительно, что Он принял ее за отблески пожара. В коридоре не было никакого освещения, но, тем не менее, дверь различалась очень отчетливо,

Он понимал, что не хочет оказаться по ту сторону и в то же время не мог отделаться от навязчивой догадки о наличии у себя ключа. Он неохотно начал проверять собственные карманы, пока рука не коснулась неприятно холодного кусочка металла.

Ключ оказался старым и ржавым. Он подошел к двери, надеясь, что замок окажется неподходящим, но ржавый ключ свободно вошел в него до самого конца. Рука замерла, боясь сделать оборот. Захотелось вырвать ключ и сбежать, но он словно примерз к замку двери вместе с пальцами.

В этот момент с той стороны двери робко постучали…

Артем открыл глаза. Он собирался, как обычно, просто полежать некоторое время, дожидаясь звонка будильника, но вместо этого раздался еще один, более отчетливый, стук в дверь. Сразу после этого заголосил дверной звонок. Открыв без лишних расспросов дверь, Артем увидел у порога Риту.

— Не спрашиваешь? — спросила она, чмокнув его в щеку и проходя в комнату.

— Да кому я нужен? — Горин зевнул и протер глаза.

— Разбудила? — Рита кивнула на постель и подошла к окну. — Думала, что уже не откроешь, оставишь меня одну в этом пустом подъезде, в котором всякие подозрительные личности отираются.

Она стояла спиной к Артему, опираясь руками о подоконник. Ее красивую задницу обтягивали бледно-голубые джинсы.

— Эти только по ночам выползают, — ответил Горин, натягивая брюки. — Кофе будешь?

В этот момент запищал будильник, заставивший Риту подпрыгнуть от неожиданности.

— Извини, — Артем отключил назойливое устройство.

— Пора вставать, — улыбнулась Рита. — Ну, так как насчет кофе?

Когда Артем вернулся с кухни, держа в руках поднос с дымящейся чашкой и вазочкой с печеньем и конфетами, очаровавшие его джинсы уже были аккуратно уложены на стуле вместе с остальными предметами женского туалета. Рита лежала под одеялом, заложив одну руку за голову.

— Ты куда исчез? — спросила она вошедшего Артема.

— Кофе варил.

— Нет, я в более глобальном смысле, — улыбнулась девушка.

— Да мне тут одна работенка подвернулась, — произнёс он виноватым, неожиданно для самого себя, тонну. — Куда поднос поставить?

— Поставь куда-нибудь уже, — рассмеялась Рита.

Как только поднос оказался на тумбочке неподалеку от кровати, Рита схватила Горина за руку и настойчиво притянула к себе…

— Ты, я вижу, выздоровел? — Рита сидела на подоконнике, натянув одни лишь джинсы, курила в открытую форточку и болтала босой ногой с цепочкой на щиколотке.

— Как видишь — не до конца, — усмехнулся Артем, отправляя в рот последнее печенье и допивая остывший кофе с подноса.

Пятнадцать минут назад все началось очень оптимистично, но завершающая фаза со стороны Горина снова не наступила. На этот раз он не стал мучить девушку и просто остановился.

Покончив с едой, Артем взглянул на часы.

— Опаздываешь? — спросила Рита.

— Немного, — кивнул он. — Ты все так же в «Униформике»?

На этот раз очередь кивать подошла Рите.

— Такое чувство, что ты их жалеешь, — сказала она.

— Кого? — не понял Артем.

— Сперматозоидов своих.

Они посмеялись.

— Пойду в душ заскочу, если ты не возражаешь, — Артем подошел, обнял ее и поцеловал в голову. — Спасибо, что еще помнишь про меня.

Стоя под струями прохладной воды, Горин услышал, как за Ритой хлопнула входная дверь.

В следственном отделе Горина ждали.

— Ну ты где ходишь? — нетерпеливо спросил Левченко.

— Я под ваше штатное расписание не подпадаю, Эдуардович, — ухмыльнулся Горин. — Что-то случилось, как обычно? — Он посмотрел на Сизова, сидящего за экраном монитора, но тот старался не смотреть в сторону Горина. На бледном лице его были заметны следы вчерашних возлияний.

— На наш запрос пришли факсы из нескольких психбольниц! — радостно провозгласил Воробьев.

— Еще четверо наших клиентов были их пациентами, — добавил Левченко. — Я же говорил, что наш Горин — гений.

Не все разделяли восторг начальника. Костя Сизов, к примеру, как будто вообще ничего не слышал. Он просто сидел, уставившись в монитор, и щелкал кнопками «мыши». Артем же продолжал буравить его взглядом.

— В факсах они обведены кружком. — Воробьев протянул Горину листы бумаги.

— Ты уже смотрел даты их пребывания в больницах, Паша? — спросил Артем.

— Конечно, время разное, пересечений практически нет, — ответил Воробьев.

— Тогда их дела я почитаю чуть позже. — Горин присел на край стола. — Давайте сделаем первые предположения.