Если наверху комплекс смотрелся достаточно консервативно, ничем не отличаясь от рядовых офисных помещений, то под землей все выглядело иначе.

Наш коридор, по которому мы шли, располагался под потолком огромного зала. Сплошное стекло в стенах коридора позволяло окинуть взглядом, лежащее внизу внушительное пространство, заставленное промышленным оборудованием. Сотни экранов по стенам сияли отчетами того или иного отдела, сотни людей в халатах перемещались по гигантскому помещению.

Это был по-настоящему технологичный комплекс, и я откровенно любовался происходящим за стеклом. Такое я испытывал крайне редко, ведь даже моя секция в лаборатории ЦГУ была лишь маленьким гаражом, в котором энтузиасты собирают свой первый компьютер. А здесь — настоящий цех, позволяющий развернуться в промышленном масштабе.

Наконец, мы достигли административной части, расположенной под потолком зала. До земли отсюда оставалось метров пять. А ведь это только первый из трех подземных этажей.

Дверь открылась, как только Волкова коснулась считывателя своей карточкой. И я сразу же увидел ряды мониторов, отображающих расчеты, которые ничего бы не сказали стороннему наблюдателю. Но я таковым не был, а потому прекрасно понимал, что Волков работает над тем, чтобы повторить мой интерфейс. Точнее, создать его самому.

— Дмитрий Алексеевич, — поднял свой взгляд от дисплея брат Василисы, — рад вас видеть.

Он поднялся из кресла и протянул мне руку.

— Это взаимно, Святослав Святославович.

Я ответил на его жест, и после краткого рукопожатия прошел по круглому помещению, рассматривая данные на мониторах. Волков сохранял молчание, давая мне возможность оглядеться и оценить масштаб работы. Вряд ли он на самом деле волновался, что я выгоню их на улицу, получив контроль над лабораторией.

— Это впечатляет, — обернувшись к хозяину кабинета, признался я.

Тот интерфейс, что уже был интегрирован в оборудование боярских бойцов, не шел ни в какие сравнения с новой версией, которую Волков собирал пока что только в очень приблизительной теории. Я заметил несколько грубых ошибок в модели Святослава Святославовича, но это было совершенно нормально — в отличие от меня, Волков-то шел вслепую.

— Благодарю, княжич, — хмыкнул тот, бросая взгляд на сестру.

Василиса Святославовна расположилась в свободном кожаном кресле и, сложив руки на подлокотниках, наблюдала за нами из-под приспущенных век.

— Как вы вообще до всего этого додумались? — спросил я с улыбкой.

— Перед вами труд нескольких поколений, — ответил Святослав Святославович. — Если вам интересно, я могу пояснить, над чем работаю…

— В этом нет никакой необходимости, — покачал я головой. — Я все прекрасно понимаю. Но должен заметить, что вы не один работаете в этом направлении. И я хочу предложить вам сотрудничество.

Он промолчал, не спеша говорить, и я продолжил, вновь оборачиваясь к данным на экранах.

— Интерфейс, который вы проектируете, Святослав Святославович, уже лежит в хранилище лаборатории ЦГУ, — произнес я. — Собственно, именно это и подвигло меня примчаться сюда — у меня нет мощностей для создания массового продукта. А у вас, насколько я могу судить, пока что не готова теория.

Волков хмыкнул, выслушав меня.

— Вы предлагаете мне наладить производство ваших разработок? — уточнил он.

— Лаборатория теперь принадлежит мне, — кивнул я. — И первое время я не думал о том, чтобы вмешиваться в вашу работу. Но теперь вижу, что нет смысла утаивать от вас, что уже закрыл этот вопрос для себя. Наоборот, объединив усилия, мы сможем достичь гораздо большего. Разве не так, Святослав Святославович?

Василиса Святославовна очень быстро заскучала, слушая наш разговор. Впрочем, ее брат не обращал на целительницу внимания, увлеченно делая пометки по ходу диалога. Я же улыбнулся девушке, заметив, как она с трудом держится, чтобы не зевнуть, и та поднялась на ноги:

— Господа, я вынуждена вас временно покинуть, — сообщила Волкова, и выйдя из помещения, закрыла за собой дверь.

Я смотрел ей вслед до тех пор, пока створки не сомкнулись перед моим взором. Святослав, вносящий исправления в свою модель, кажется, даже не заметил, что Василиса вышла. Впрочем, я его прекрасно понимал.

— Дмитрий, — заговорил он, подняв взгляд от клавиатуры на меня, — как вы все это сделали?

Я вскинул бровь, и Волков пояснил:

— Я работаю над тем, что оставили поколения моих предков. Но я никогда не слышал, чтобы Романовы занимались подобными разработками, — сказал он. — И уж простите за прямоту, но если бы ваш род интересовался подобными вещами, вам не потребовалась бы эта лаборатория.

— Все верно, — не стал спорить я. — Но я достаточно умен, чтобы собрать воедино работы разных авторов, и по ним нащупать путь, который ведет к успеху. Если угодно — меня просто с рождения интересовали технологии этого мира и их развитие. Так что я усердно учился и в результате поступил в ЦГУ.

— А потом узнали, что могли бы получить все и так, если бы Руслан Александрович рассказал вам о нас, — усмехнулся Святослав.

Я улыбнулся в ответ, и мы продолжили работу над нашим интерфейсом. Слушая своего собеседника, я приятно удивлялся его идеям. Стоило его только подтолкнуть в нужную сторону, и он на-гора выдавал пять-шесть вариантов достижения цели. Мне это нравилось.

Впрочем, пока что это было лишь вступление. В лаборатории я работал, грубо говоря, вручную. А у Волкова под рукой целый цех, но изменить его программу — это не пальцами щелкнуть.

— Думаю, завтра у нас будет готовый прототип, — заявил Святослав, закончив с документацией. — Быстрее никак, к сожалению, я же не главный здесь, и другие задачи с лаборатории не снимались.

Я кивнул, никак не выказывая, насколько мне хочется высказаться. Я несколько недель трудился и так и не закончил, а тут — подождать сутки. И только по той причине, что часть ресурсов цеха занята.

Конечно, это было ожидаемо. Я изначально знал, отказавшись собирать собственную лабораторию, что темпы будут много ниже. Но и взять и вытащить из кармана полноценное производство, какое есть у Святослава, все равно бы не смог. И, по большому счету, фора Волковых не имела особого значения — на длинной дистанции в несколько лет погрешность в неделях ничего не значит.

Но это не значит, что я не испытывал эмоций по этому поводу.

— Нам пора прерваться, — сказал я, бросив взгляд на часы. — Время обеденное, и стоит им воспользоваться по назначению.

Он кивнул, и первым поднялся, чтобы проводить меня. Когда за нами закрылись двери лифта, я решил спросить:

— Святослав Святославович, почему вы не в ЦГУ?

Тот усмехнулся в ответ.

— Разве там есть что-то такое, чего я не могу получить здесь?

Что же, вполне резонно. Волковы не князья, а военный род бояр. Совершенно разный уровень самостоятельности. Им связи в столице особенно не нужны — иной круг интересов. Большой свободы им Руслан Александрович не даст и тем более не позволил бы уводить свои разработки в чужие руки.

Я — исключение, тем более что Демидов рассчитывает поставить меня во главе рода, а значит, и лаборатории подарить не грех. Ведь не только они, но и все княжество отойдет в мои руки через несколько десятилетий.

Оказавшись на первом этаже, мы прошли по безликому коридору, и Волков остановился возле одной из неприметных дверей.

Коротко постучав, он выждал несколько секунд, и к нам вышла его сестра. Василиса Святославовна успела переодеться в повседневную городскую одежду, поправила макияж и отдохнула.

Белая свободная блузка, выпущенная наружу, темные джинсы, подчеркивающие бедра. Волосы, стянутые в заново переплетенную косу, на голове поддерживал ободок изумрудного цвета, а на ногах красовались темные легкие туфли. Смотрелось очаровательно и просто, отчего ее притягательная внешность заиграла новыми красками.

— Вы закончили? — с улыбкой уточнила она.