Я усмехнулся, помешивая ложкой чай в стакане.

— Он ведь сам во всеуслышание произнес, что обеспечение безопасности гостя — обязанность хозяина, — заметил я. — И кадры нападения уже крутятся по телеканалам всего мира, не говоря уж про сеть.

Цесаревич кивнул.

— Вам, Дмитрий Алексеевич, вероятно, покажется излишне жестоким мой поступок?

Я пожал плечами.

— К счастью, подобные решения — не моя головная боль, Игорь Михайлович. Моя задача — обеспечить вашу безопасность. Только и всего. А сколько раз вы наступите Германскому рейху на ноги при этом — не так уж и важно, — ответил я. — Сперва государь унизил кайзера своим ультиматумом, теперь вы выставили Герберта фон Бисмарка слабаком, который организовать защиту не способен. Причем на своей же земле.

— Полагаете, нам этого не простят?

Я вновь пожал плечами.

— Полагаю, что если Германский рейх вздумает с нами воевать сейчас, его сожрут соседи с запада. Кайзеру нужен договор с нами, и он стерпит любые показательные порки, которые Русское царство решит ему устроить, — проговорил я. — А потом, как только появится возможность, немцы посмотрят на восток и пойдут воевать с нами. Причина проста: место будущего технологического лидера планеты на кону. И это место — только одно, им не удастся поделиться.

Игорь Михайлович улыбнулся.

— Именно так, Дмитрий Алексеевич, именно так, — покивал он. — Но это дело будущего, к которому я надеюсь, вы сможете подготовить нашу страну. И для того, чтобы у вас получилось, я готов приложить сколько нужно сил и средств. Прогресс не остановить, но его возможно возглавить.

— Приложу все силы, — легко пообещал я.

Дрогичин, Русское царство . Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Поезд заскрипел тормозами, сбавляя ход, в воздух выстрелили облака дыма. Вагоны стали проходить стыки гораздо жестче. Хотя в вагоне цесаревича этого почти не ощущалось.

На вокзале Дрогичина нас уже встречали усиленным охранением гвардейцев Милославских, армейскими подразделениями и, разумеется, опричниками. От количества боевых доспехов в глазах рябило.

Вдоль железнодорожных путей разъезжали бронемашины, ощетинившиеся стволами пушек и пулеметов. Эти сопровождали нас прямо от границы, и не было похоже, что теперь, когда Игорь Михайлович благополучно достиг города, технику вернут на прежние места.

— В воздухе должны быть еще и самолеты, — заметив мой внимательный взгляд, произнес цесаревич. — И как минимум двое из них — в невидимости.

Я кивнул, воздушный флот я прекрасно видел на карте благодаря «Оракулу». Как и дополнительные подразделения, согнанные на границу. Русское царство заранее подготовило оборонительные позиции на случай, если Германский рейх решится атаковать.

— Захватить наши арсеналы у поляков не вышло, — продолжил Игорь Михайлович. — Когда сепаратисты увидели, сколько дополнительных сил мы привлекли для их защиты, им пришлось отступить. Другое дело, что Германский рейх свои практически раскрыл для сепаратистов. Иначе у них бы и доспехов не нашлось нормальных, чтобы всерьез рассчитывать провести атаку на меня.

Я промолчал, а цесаревич продолжил речь:

— Конечно, кто-то из генералов немецкой армии за это понесет наказание. Кайзер наверняка постарается подать это как вину соответствующего начальника. И никому и в голову не придет обвинять Бисмарков в том, что те отдали полякам свое вооружение. А теперь усиление, которое было пригнано на защиту наших арсеналов, будет нас сопровождать.

— Разумное решение, — кивнул я.

Игорь Михайлович хмыкнул в ответ.

— Предлагаю выйти на перрон и перебраться в гостиницу, — сказал он, взглянув на наручные часы. — Не думаю, что сегодня еще стоит ждать реакции кайзера. Им нужно время все выяснить, найти и осудить виновных. Так что до завтра нас вряд ли потревожат.

Да, у немцев нет своего «Оракула», иначе бы на руках Германского рейха уже лежали поименные списки тех, кого не жалко казнить за участие в провокации. Впрочем, они и так должны знать. Недаром же позволили полякам взять собственное вооружение из арсеналов.

— Согласен, — не стал отпираться я. — Но предпочту выйти не через ваш вагон, Игорь Михайлович.

Цесаревич улыбнулся и кивнул.

Я покинул его вагон и вернулся к своему купе. Конечно, оно уже не было столь высококлассным, как у наследника русского престола, однако положению князя вполне соответствовало.

Тратить время я не стал, прихватил чемодан с наноботами и направился к выходу из вагона. Несмотря на все свои преимущества, я прекрасно понимал, что помощь наномашин может оказаться необходимой, а потому и в эту поездку отправился не с пустыми руками.

Снаружи поезда уже садились по машинам участники делегации. Игорь Михайлович стоял чуть в стороне от основной группы, обсуждая случившееся на вокзале с опричником в звании подполковника. «Оракул» вывел мне справку, что это — заместитель Брестского отделения Царской Службы Безопасности.

Игорь Михайлович заметил меня и махнул рукой, призывая подойти. Стоящий рядом с ним опричник вытянулся в струнку и почтительно ел меня глазами. Интересно, с чего вдруг такое отношение?

— Дмитрий Алексеевич, — обратился ко мне цесаревич. — Позвольте представить, подполковник Громов Валентин Евгеньевич.

Заместитель тут же поклонился мне со всем возможным почтением.

— Рад знакомству, — кивнул я в ответ и обернулся к Игорю Михайловичу.

— Подполковник желает получить от нас координаты с заблокированными в Варшаве доспехами Германского рейха, Дмитрий Алексеевич, — пояснил мой биологический брат. — Наши люди в Варшаве уже ждут распоряжений.

— Нет ничего проще, — ответил я.

«Оракул» сформировал список адресов и направил на внутреннюю почту подполковника. Громов тут же почувствовал вибрацию телефона в кармане и, извинившись, вынул аппарат.

— Благодарю, Дмитрий Алексеевич, — снова поклонившись, произнес Валентин Евгеньевич, после чего взглянул на наследника престола. — Игорь Михайлович?

— Ступайте, подполковник, — повел тот рукой, отпуская опричника. — Дмитрий Алексеевич, я взял на себя смелость распорядиться, чтобы нас поселили в соседних номерах. Надеюсь, вы не возражаете?

— Нисколько.

— Тогда прошу за мной, — улыбнулся цесаревич и двинулся в сторону ожидающих нас автомобилей. — Дрогичин — город небольшой и аристократией не балованный. Так что номера будут скромными.

— Для меня это не проблема, — заверил я, шагая вслед за своим биологическим братом.

— Я тоже так подумал.

Охрана усадила нас в один внедорожник, обшитый дополнительными листами брони. Машину явно пригнали из военной части и спешно нарисовали герб Милославских — от рисунков пахло свежей краской. Да и сам внешний облик внедорожника мало походил на городской транспорт. А вот то, что на нем предпочитают выезжать «в поля», как раз вязалось и с узкими прорезями вместо окон, и с мощной защитой, навешанной на автомобиль.

Для полного ощущения военной техники не хватало только пушки на крыше.

— Тело Алексея Михайловича сегодня же доставят в Выборг, — вынув из встроенного бара бутылку воды, произнес цесаревич, обращаясь ко мне.

Но на самом деле, разумеется, сказано для сидящих в машине людей. Трагическая кончина русского княжича — случайность, таковой будет официальная версия. И ни к чему всем вокруг знать, что царская семья расправилась с наследником Соколова.

— Большая потеря, Игорь Михайлович, — согласился я. — Но у Ивана Михайловича Соколова еще остается сестра.

— И очень набожная женщина, — кивнул наследник престола. — Не удивлюсь, если после смерти отца и брата она предпочтет отправиться в монастырь. Полагаю, я даже знаю, в какой именно. Она и так пережила многое, что не каждая вынесет. Похищение, брак с извращенцем, теперь эти смерти родных...

То есть, государь уже выбрал, как избавить высший свет от присутствия в нем Анны Михайловны. И даже монастырь подобрал для будущей монахини. Очень надеюсь, что он учтет прошлые ошибки его святейшества Мефодия, и история Юлии Александровны не повторится. Иначе получится совсем смешно, если все, кого престол желает удалить от мира, будут сбегать к врагам и рассказывать им государственные секреты.