Министр иностранных дел уважительно поклонился ему в ответ.

— Его высочество Канси восходит на престол Поднебесной империи, — торжественно произнес господин Цао. — Коронация состоится через два дня. Вы приглашены, уважаемый сегун. Однако император Канси поймет, если вы пожелаете вернуться.

А пока он говорил, Константин Евгеньевич ощутил, как стиснуло горло от нахлынувших эмоций. Его дочь — императрица Поднебесной империи?

Но обдумать как следует ситуацию ему не дал господин Цао.

— Уважаемый князь, вы также приглашены на коронацию, — проговорил он, глядя в глаза главе рода Ефремовых. — Кроме того, я уполномочен заявить, что Поднебесная империя просит своего союзника государя Русского царства Игоря I Милославского ввести войска на территорию нашей страны, чтобы помочь прекратить мятеж и навести порядок.

Сделав рукой знак за спину, господин Цао дождался, когда его подчиненный, прошедший в зал вместе с начальником, вложит в руки министра кожаную папку.

— Официальные документы подписаны, уважаемый князь, — сообщил господин Цао, вручая папку князю Амурскому. — Мы ждем ответа в ближайшее время.

Дзетаро Кимура посмотрел на них двоих очень внимательным взглядом. Ситуация, которую он создал, все меньше выглядела так, будто сегун что-то может решить за этим столом или хотя бы повлиять. Ни Китай, ни Русь не видели в нем равного, Японский сегунат выступал всего лишь статистом, свидетелем на фоне смены императора в Поднебесной империи.

И это было отвратительное чувство. Однако Дзетаро Кимура прекрасно осознавал — для того, чтобы обезглавить его страну, русскому царю потребовалась одна ночь и один человек. Так что эту обиду нужно проглотить.

И ждать своего часа.

— Что же касается переговоров, — обернулся вновь к японцу господин Цао, — Поднебесная империя согласна на все ваши замечания. Уважаемый сегун, вот готовый договор. Прошу вас ознакомиться и подписать.

Пока делегация Японии изучала бумаги, Константин Евгеньевич продолжал размышлять о том, какие вызовы ожидают его дочь. Как бы ни хотелось уберечь Кристину Константиновну от всех бед, однако теперь дороги назад у нее не будет.

Безусловно, став императрицей, княжна Амурская станет опираться на войска своего отца и брата. А значит, этих войск должно быть, во-первых, много, а во-вторых, они должны быть рядом.

Телефон полномочного представителя Русского царства завибрировал в кармане, и князь Амурский вынул аппарат.

— Слушаю, государь, — нейтральным тоном, никак не выдававшим обуревающие его чувства, произнес Константин Евгеньевич.

— Подпишите бумаги и озвучьте мое согласие на введение войск Русского царства. Они уже собраны и готовы выступать, — велел Игорь I. — И позвольте вас поздравить, Константин Евгеньевич, через два дня ваша дочь станет императрицей Китая. А вы, как мой полномочный представитель в Азии, будете рядом с ней. Естественно, под прикрытием русских воинов.

— Благодарю, государь.

— И не волнуйтесь, Константин Евгеньевич, — добавил царь. — Я даю вам слово — Кристине Константиновне ничего не угрожает. Возможно, ее супругу — да. Но ваша дочь отныне — одна из ценнейших дочерей Русского царства. Кто знает, что ждет нас завтра. А в истории Поднебесной уже бывали случаи, когда на троне была только женщина.

Слово царя значит многое. Это закон, на котором держится Русское царство. И не верить своему государю Константин Евгеньевич бы не посмел.

— Спасибо, государь, — произнес князь Амурский. — Буду ждать ваших дальнейших распоряжений.

Он положил погасший телефон обратно в карман и взглянул на министра иностранных дел Китая.

— Господин Цао, Игорь I Милославский согласен на ваши предложения, — произнес Константин Евгеньевич. — Войска Русского царства собраны и готовы к выполнению задач по восстановлению законности и порядка в Поднебесной империи.

— Его величество Канси будет очень рад, — с улыбкой произнес господин Цао, склоняя голову перед отцом будущей императрицы. — Раз мы закончили с официальной частью, не согласитесь ли вы составить мне компанию за ужином? В неформальной обстановке.

И вновь оставшийся не у дел сегун почувствовал себя уязвленным. Но что он мог сделать? Только кивать и со всем соглашаться. Позорный мир был для Дзетаро лично и для клана Кимура в целом лучше любой войны.

Пока Китай и Русское царство будут разбираться со своими проблемами, у Японского сегуната будет немного времени, чтобы прийти в себя после всех потрясений, что посыпались на голову в последние месяцы

И если род Кимура не успеет этой передышкой воспользоваться, если сам Дзетаро не справится с ролью сегуна, в следующий раз Японию не спасет уже никакой мятеж в Поднебесной империи.

О том, чтобы самому выступать агрессором, Дзетаро даже не думал. Он все еще не слишком хорошо пользовался протезом, заменяющим кисть, отсеченную родовой магией Романовых.

И Дзетаро понимал, если что-то пойдет не так, в следующий раз разрез пройдет по его шее.

Гималаи, горный гребень на высоте семи тысяч метров. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

День для посещения предполагаемой точки трансляции магического поля я выбрал крайне удачно. Снежная буря, накрывшая горные склоны, не позволила бы никому меня обнаружить, любые следы заметало едва ли не раньше, чем нога отрывалась от белой поверхности.

Силовое поле родовой магии не допускало, чтобы ветру удалось меня сдуть, а линзы «Оракула» позволяли видеть сквозь сплошную стену бури. Спутниковая система, запущенная нами в космос, как раз сейчас дрейфовала надо мной, так что устойчивость связи была обеспечена качественная.

— Княжич, пять метров, — предупредил меня искусственный интеллект голосом Кристины.

Сквозь белую пелену проступила подсвеченная «Оракулом» тропинка, ведущая в пещеру. В том, что она имеет неприродное происхождение, можно было не сомневаться — сам вход облагорожен, а дальше все обустроено так, чтобы путник мог перевести дух и переждать непогоду.

Оказавшись внутри, я сделал глубокий вдох, осматривая нанесенные на камни рисунки. Естественно, работали над породой не здешние инструменты — выплавленные символы легко складывались в формулы технического описания оборудования.

Фактически это была инструкция, как от человека прийти к существованию сингуляра. Краткая, понятная лишь тому, кто осознает, о чем вообще идет речь. Аборигены, судя по следам засохшей крови, здесь занимались не наукой, а жертвоприношениями.

Впрочем, ничего удивительного. Дай дикарю автомат, и когда в нем закончатся патроны, первое, что предпримет такой необразованный человек — начнет приносить автомату жертвы, чтобы тот вновь стал поражать врагов издалека. Утрирую, конечно, но здесь, похоже, этим и занимались.

Небольшой прямоугольный коридор вел в новую пещеру. Расположен он был так, чтобы непогода снаружи не добралась до внутренних помещений. Впрочем, от аборигенов это никак не защищало.

Чем дальше я шагал, рассматривая расписанные сингулярами стены, тем четче представлял, каким именно образом мои бывшие коллеги создали магическую систему в этом мире. Перед моими глазами разворачивалась целая история разработок и внедрения технологий сингуляров.

Комплекс пещер был огромным, а толща камня надо мной становилась все больше. Так что я послал несколько дронов изучить помещения. И «Оракул», получая картинку с них, транслировал для меня не только карту, но и записывал все, что было нанесено на стены и потолок.

В одной из пещер нашелся мумифицированный монах. Разобрать, кем он был при жизни, возможности не было. Однако сам факт его наличия говорил о том, что люди неоднократно открывали эту систему пещер. Просто не понимали, что именно они обнаружили. И, вполне вероятно, в каком-нибудь храме это место значится в исторических документах.

Пройдя мимо тела, я остановился перед разветвлением коридора. Один ход уводил вниз по лестнице, которую не сточили время и ноги сотен топавших по ней людей. Второй путь выводил на поверхность к другому выходу, сейчас обвалившемуся. Третий тоннель вырублен в виде кольца, охватывающего весь этаж.