«Оракул» пеленговал предоплаченный номер, с которого мне в последний раз давал о себе знать Людвиг, в Лиссабоне, а значит, телефон как минимум до сих пор используется. Ни на что особенно не рассчитывая, я отправил сообщение на этот номер.

Романов Д. А.: Здравствуй, Людвиг. Полагаю, нам необходимо поговорить о том, что случилось за последнее время.

Текст был доставлен, и практически сразу на нем возникла пометка о том, что сообщение прочитано.

Приподняв бровь, я прочел ответ.

«Здравствуйте, князь Романов. Ваш запрос будет передан господину Людвигу. Ожидайте ответа в ближайшее время»

Это что же получается, у надзирателя за ключниками есть свой секретарь?

Выборг, родовое имение князей Соколовых .

— Невский? — переспросила ничего не выражающим голосом Анна Михайловна, приподняв бровь. — Великий князь?

— Именно так, — подтвердил глава рода, глядя на сестру.

Иван Михайлович ожидал какой угодно реакции, когда пришел сообщить княжне решение государя. Но того, что последовало за этим, в списке его версий не значилось.

Анна Михайловна прикрыла глаза на мгновение. Князь знал, что это означало. Сестра выстраивала в голове все возможные расклады. Несмотря на то, что не все ее решения он мог оправдать, но, надо было признать, пока Михаил Викторович не подзуживал единственную дочь, ей удавалось добиваться своего.

Осечка случилась лишь единожды — с княжичем Романовым. Уж что там пошло не так, что Анна Михайловна, великая княжна Соколова, проиграла в борьбе за сердце Дмитрия Алексеевича, Иван Михайлович не знал. Но факт оставался фактом — до встречи с Романовым Анна Михайловна не знала поражений.

— Раз сам государь выступит за моего отца, — произнесла, размеренно роняя слова, княжна Выборгская, — то кто я такая, чтобы отказываться от столь выгодной партии? Емельян Сергеевич, конечно, помолодел, зато опытен, умен и превзошел нашего отца в интригах. Это ясно хотя бы потому, что великий князь сохранил не только жизнь, но и полный титул. За таким мужем я буду, как за каменной стеной. А наши дети смогут получить в наследство как титул великих князей, так и все имущество и доходы Невских.

Иван Михайлович взглянул на сестру крайне серьезно.

— Я надеюсь, ты не собираешься влезать в очередность наследования и что-то делать с Георгием Емельяновичем и Ольгой Кирилловной? — уточнил он. — Нам еще только вражды с кланом Демидовых-Романовых не хватало. Я знаком с ними, Руслан Александрович камня на камне от Выборга не оставит, если мы посмеем его внучку хоть пальцем тронуть.

Анна Михайловна довольно рассмеялась, запрокинув голову. Затем вытянула заколку из волос и тряхнула ими, позволяя рассыпаться гривой по плечам. Чуть изменив наклон головы, княжна облизнула губы и, послав брату воздушный поцелуй, заговорила игривым голосом:

— Ах, Ваня, Ваня, — произнесла сестра, обходя главу рода по кругу и едва ощутимо касаясь его плеча.

Ивану Михайловичу приходилось поворачивать голову, чтобы следить за действиями Анны Михайловны. А княжна остановилась за его спиной и, наклонившись к самому уху, прошептала:

— Ольга Кирилловна еще слишком маленькая, чтобы дать Невским детей, — сообщила она. — После свадьбы с великим князем у меня будет фора в три года, Ваня. И за эти годы я буду рожать Емельяну Сергеевичу столько, сколько он сможет зачать. И тогда встанет вопрос, кого делать наследником — взрослого сына, который еще даже не женился, или собственных детей, которые уже наследуют Выборг.

Глава рода поднялся из кресла, в котором сидел, и кивнул сестре.

— Тогда я прямо сейчас свяжусь с великим князем и порадую его приятной новостью. А ты, Анна, подготовь свою девушку. Внук Емельяна Сергеевича должен отбыть в Москву как можно скорее, — велел Иван Михайлович и, не дожидаясь ответа от княжны, покинул ее покои.

Что вопрос оказался решен настолько просто, князя Выборгского порадовало. А вот что кольнуло вполне ощутимо — Анна Михайловна даже не подумала, что у самого главы рода могут появиться собственные дети. И пускай по крови он не Соколов, но кого это волнует, когда именно он является князем Выборгским?

Так что детям Анны Михайловны если что-то и светит, то только в том случае, если тайный сын царя погибнет вместе со своими детьми. Уж с помощью «Оракула» опричники определенно смогут защитить любого из сыновей государя, признан он Михаилом II или нет.

По коридору особняка Иван Михайлович шел с улыбкой. Совсем скоро он останется в родовом гнезде совершенно один. Так почему бы и не позаботиться о собственном будущем?

Оставшаяся в своих покоях Анна Михайловна в это время со вздохом облегчения опустилась в кресло, в котором только что сидел глава рода. Взяв со стеклянного столика так и не разлитый чай, девушка быстро налила себе немного в чашку.

На лице княжны Выборгской блуждала улыбка. Ситуация складывалась идеально. Емельян Сергеевич в мужья? Почему бы и нет, стать супругой куратора Царской Службы Безопасности — все равно что получить заверенную самим государем бумагу о прощении всех грехов. Ведь к человеку на такой должности никто не подпустит имеющую какие-либо прегрешения женщину.

А ведь помимо этого на счету у Анны Михайловны есть еще и очень теплые отношения с его святейшеством Мефодием. Став супругой главы опричников, княжна Выборгская фактически станет непогрешимой.

Так что Анна Михайловна чувствовала себя победительницей. А что придется Слугу отдать ради этого? Так это и не цена, все равно девчонка ни на что, кроме как стелиться под нужных людей, была непригодна.

А потому княжна Соколова считала, что в этой борьбе двух родов Рюриковичей именно она — победила.

Германский рейх, герцогство Тюрингия .

Герберт фон Бисмарк двигался во главе своего войска. Тяжелая техника, солдаты в боевой броне последнего поколения, авиация — против Рейссов ополчилась вся военная мощь Германского рейха, и его высочество уже предвкушал момент, когда лично раздавит замок предателей.

Рейссы были обязаны заплатить за то, что сотворили с ним! Он не станет убивать их сразу, сперва помучает вдоволь так, как они издевались над ним, заперев в каменном мешке без права на выход.

Герцоги Тюрингские не желали выпускать его из плена. И он тоже не станет, пока они не лишатся разума в своих камерах. Или не сдохнут от голода, как уличные псы — кормить Герберт своих врагов не станет.

Руководство наступлением его высочество по совету кайзера Вильгельма фон Бисмарка переложил на плечи командиров. Генералы лучше знали свои сильные и слабые стороны, а потому должны были в самые сжатые сроки реализовать всю мощь Германского рейха, превратив герцогство Тюрингию в пепелище.

Однако стоило войску пересечь черту границы, как из ниоткуда вынырнули ракеты. Они сыпались с неба, будто зарождаясь прямо в нем. С грохотом и пламенем разрывались на земле, уничтожая разом и солдат в доспехах, и танки с бронемашинами. В воздух поднялся густой дым, быстро сбивающийся в черные облака.

— Ваше высочество, вы должны отступить! — закричал адъютант, выдергивая из оплавленного броневика контуженого принца. — Немедле…

Голова мужчины лопнула, разбрызгивая содержимое черепной коробки. Герберт лишь чудом успел нырнуть обратно под защиту брони. Тело мертвого адъютанта прикрыло люк и задергалось, разрываемое на куски тяжелыми пулями.

Принц тяжело задышал. Густой дым, отсутствие свежего воздуха, темнота и ощущение стальной коробки вокруг — Герберт фон Бисмарк вновь ощутил себя запертым в подземелье. Паника охватила его высочество, и он рванулся через боковую дверь, у которой замер мертвый телохранитель.

Его высочество втянул широко распахнутым ртом воздух и, вывалившись из пылающей машины, бросился обратно к границе герцогства. С неба продолжала сыпаться смерть, гудели двигатели истребителей, которых никто не видел, а Герберт фон Бисмарк бежал, не разбирая пути.