Мои глаза хотели закрыться, а тело — свернуться в клубок и спать, пока весь этот беспорядок не уйдёт и не станет проблемой кого-то другого. Я позволила себе роскошь думать о том, насколько приятнее была бы моя жизнь, если бы я умела так поступать. Затем я глубоко вздохнула и пошла на звук боя, подняв меч. Нет покоя грешникам.

У Одинокого Мечника было два противника, но Укоряющая не была одной из них. Тамика, у которой кровь стекала по подбородку в том месте, где её недавно порезал зачарованный меч, перезаряжала арбалет, сражаясь с героем копьём. Она была в белой вуали и не была ранена. Я моргнула, убедившись, что мой маленький эпизод с Именем ранее не повредил что-то в моей голове: на самом деле Тамик было две. Та, что стреляла в меня раньше, всё ещё имела раны, нанесённые Мечником, чему я была свидетелем, но другая была нетронутой. Я вспомнила, что Рашид уже упоминал об одной из жалких людишек. В то время я думала, что это оговорка, но, видимо, нет.

Каким бы Именем это ни было вызвано, они на самом деле умудрялись оттеснить героя назад: всякий раз, когда темноволосому парню удавалось нанести удар по одной, сражающейся с ним копьём, другая выпускала в него арбалетный болт. Всякий раз, когда он пытался достать ту, у которой был арбалет, копейщица начинала яростно давить на него. Тактика, которую они использовали, была не особенно изощрённой, и у Одинокого Мечника, казалось, не было никаких ран, кроме разорванной кожаной куртки, открывающей кольчугу, которая покрывала его предплечья, но… он также не мог добиться результата. Их синхронизация была слишком хороша, каждая атака перетекала в следующую, и ни одна из них не пропустила ни одного удара. Никто из троих не заметил меня. Я тихо встала позади той, которую теперь называла Арбалетной Тамикой. Она была одета в жёсткую кожу, но без шлема — её шея была обнажена, поэтому мой выбор пал именно на неё. Я была уже в трёх футах от неё, когда Копейщица Тамика заметила меня. Ее глаза расширились, но было уже слишком поздно: я уже наносила удар и… и теперь я пригибалась, когда Арбалетчик развернулась ко мне и выстрелила в то место, где я была мигом раньше.

Она никак не могла этого знать, не говоря уже о том, чтобы так быстро прицелиться. Может быть, они делят поле зрения друг друга? Боги, это был бы до одури полезный трюк. Копейщица отступила от героя прежде, чем я смогла сократить расстояние, отделяющее меня от другой, и приблизилась к ней достаточно, чтобы быть в состоянии прийти ей на помощь, если я попытаюсь напасть, пока она перезаряжала арбалет. Похоже, это проблема.

— Одинокий Мечник, — крикнула я. — У меня к тебе вопрос.

— Нет, — мгновенно ответил он.

— Ты даже не знаешь, о чём я спрошу, — возмутилась я. — А ведь я могла бы предложить свою капитуляцию.

Он покосился на меня.

— Что, действительно?

— Вернёмся к этому позже, — отмахнулась я. — Понимаю, ты суровый тип, но как далеко ты поднялся по шкале антигероев?

— Так далеко, как мне нужно, — серьёзно ответил он.

Я подавила желание пошутить. Арбалетная Тамика уже закончила перезаряжать, и они вдвоём, казалось, присматривали следующую цель. Мне действительно не нравилось, как копьё Тамики развернулось в мою сторону.

— Может ты из тех, кто работает с врагами? — поинтересовалась я. — Ну, ты знаешь, для общего блага и всё такое.

Я слишком много внимания уделяла копейщице: тем временем Арбалетчица Тамика спокойно прицелилась и нажала на спусковой крючок. До сих пор мне везло с болтами, но, когда последние остатки силы моего Имени исчезли, у меня уже не было той скорости, которая позволяла мне уклоняться от них: она промахнулась мимо моей груди, но снаряд с влажным стуком вонзился в плоть моего плеча. Я вскрикнула от боли, чуть не выронив меч от шока:

— Чёрт!

Я отрубила торчащую часть болта дрожащей рукой, но с извлечением остальной части придется подождать: я была почти уверена, что такое кровотечение убьёт меня после того, как много крови я потеряла из-за Рашида. Лицо Одинокого Мечника было непроницаемо, но если он не ответит в ближайшие несколько мгновений, мне придётся самой…

— Ты ведь кэллоу, не так ли? — спросил он.

— Родилась и выросла в Лауэре, — подтвердила я.

— … только до тех пор, пока они не умрут, — сказал он с явным отвращением в голосе. — Ни минутой больше.

— Ты такой очаровашка, — выдохнула я, борясь со странным желанием пошевелить раненым плечом.

Болт был достаточно болезненным, даже если не шевелить им по моей плоти.

— Она пришла сюда, чтобы убить тебя, — внезапно сказала Арбалетчица Тамика, её голос звучал странно отстранённо, когда она обратилась к герою.

— Он твой враг, — сказала мне другая таким же тоном.

— И ты тоже, — проворчала я, заставляя себя действовать.

Копейщица была ближе всех ко мне, поэтому я двинулась к ней. Не говоря ни слова, она пришла в движение, и в мгновение ока остриё её копья метнулось вперёд. Я едва уклонилась от удара: и истощение, и потеря крови начали брать своё. Я заставила свои уставшие конечности подпрыгнуть, чтобы пропустить остриё копья, но Тамика, не промахнувшись, вонзила древко прямо в моё раненое плечо. Я опустилась на одно колено, пытаясь превратить свой крик в проклятие, и лишь наполовину преуспела в этом. Я стиснула зубы и попыталась подняться, но древко ударило меня по лицу и отбросило в сторону. Я почувствовала, как меч выпал из моей руки, рукоятка стала скользкой от крови, и когда я отчаянно попыталась дотянуться до него, сапог Тамики опустился на мои пальцы. Я почувствовала, как с тошнотворным треском ломаются фаланги. Я всхлипнула и смотрела, как копьё поднялось, направив остриё к моему горлу, и вдруг оно внезапно остановилось: без единого слова предупреждения моя противница бросила своё оружие в направлении другого поединка.

Я была безоружна, дьявол его раздери, и… я не была безоружна.

Моя левая рука потянулась к ножу, который я получила, перерезав два горла, ножны которого были спрятаны на пояснице. Тамика подняла руку, и тёмный дым начал собираться в ней, снова превращаясь в копьё. С надрывным криком я снова поднялась, чувствуя, как рвётся кожа, когда я вытаскивала свою руку из-под её ботинка. Она споткнулась от внезапного толчка, и моя рука метнулась молнией — маленький нож превратился в серебристый мазок в воздухе, когда я вонзила его ей прямо под подбородок. Тамика безмолвно моргала, кровь булькала, когда она пыталась дышать. Я провернула нож и вырвала его, кровь брызнула мне на грудь и лицо из перерезанной артерии. Сонинке сделала нерешительный шаг назад, затем ещё один, и её рука коснулась раны, когда материализовавшееся копьё с грохотом упало на землю. Из другого конца комнаты донёсся ужасный крик, который внезапно затих. Я взглянула и увидела, что голова другой Тамики катится по полу, срез был настолько идеальным, что потребовалось несколько ударов сердца, прежде чем брызнула первая кровь. Я поняла, что в какой-то момент упала на колени, но мой меч был в пределах досягаемости. Я попыталась поднять его рукой, но сломанные пальцы отказывались двигаться.

Но никакой боли. Неужели я уже перешла все границы? Я бросила нож и взяла меч левой рукой, а Одинокий Мечник спокойно направился ко мне. Позади себя я почувствовала, как гоблинский огонь начинает распространяться в эту комнату, и с влажным смехом увидела зелёный свет, начинающий просачиваться из другого выхода. Укоряющая подожгла с обоих концов. Ну, конечно. Герой, казалось, ничуть не смутился, когда подошёл и встал передо мной — я воткнула острие меча в землю, чтобы подняться на ноги. Вот и кончились попытки избежать кульминационной схватки. Одинокий Мечник нахмурился, несмотря на это, его лицо всё равно было раздражающе красивым.

— Ни мигом больше, — напомнил он мне.

Меч расплылся мазком по воздуху и издал ужасающий звук, проливая мою кровь на пол. Я почувствовала огненный след на своей груди, и что-то твёрдое ударило меня в живот. Я покачнулась и упала на землю. Мои конечности похолодели. Кто-то уходил, и я знала, кто именно, но никак не могла вспомнить его имя. Дым змеился по потолку причудливыми узорами, а я лежала там.