— Не смей больше издеваться над Ним, — сказал Рассвет.

— На старости лет у вас выработался характер, — усмехнулась Бард. — Это почти мило, то, как ты думаешь, что насилие — это то, что может напугать меня.

Она сделала ударение на слове на нижнем миезане так же, как это было бы на эльфийском. Этого было достаточно, чтобы ужаснуть их обоих.

— Ты знаешь, что она задумала, — констатировал Рассвет.

— Лучше, чем любой из вас или человек, который держит вас на поводке, — ответила Бард. — Но знаешь, что на самом деле волнует меня, Рассветушка? Что он считает себя вправе вмешиваться.

Ее голос стал холодным. Теперь они оба насторожились.

— Потому что, как я помню, — продолжала она, — вы уже давно все подписали. Примерно в то время, когда Триумфальная еще брыкалась. Помнишь Триумфальную? Девушка небольшого роста…

Она помахала бутылкой, пролив немного на рукав.

—… все время хмурилась, завоевывала континент? Что-нибудь из этого припоминается? Примерно в то же время, когда она взяла Кэллоу, она обратила свой взгляд на Золотой Цветок. И что же вы, кучка ушастых неженок, сделали потом?

Она помолчала.

— Ну же? Серьезно, не то чтобы вас двоих не было рядом.

Она вздохнула.

— Вы откололись от Творения — вот что вы сделали, — сказала она. — Вы взяли свое милое маленькое королевство и сбежали прямо в Аркадию. И боже, как же она разозлилась, когда поняла это. В ярости уничтожила два города.

Бард снова выпила, расслабленно растянувшись на камне. Она случайно сбила лютню и не потрудилась поднять ее.

— А теперь вы думаете, что можете отрезать ту часть истории, которая вам не нравится, — сказала она. — Действительно, наглость некоторых не знает границ.

Странствующая Бард мерзко ухмыльнулась, белоснежный оскал ее зубов походил на кусочек острого лунного света.

— Это моя игра, — прошипела она. — Любители не допускаются.

Она наклонилась вперед.

— Ползите обратно в свой лес, Изумрудные Мечи, — сказала она. — И передайте своему хозяину, что если он еще раз попытается сделать что-нибудь подобное, то пожалеет об этом.

Ни один из эльфов не пошевелился.

— Я не буду, — тихо сказала Бард, — предупреждать вас снова.

И в тот же миг они исчезли. Как будто их здесь никогда и не было. Исчез меч, камень, который он рассек, остался нетронутым. Альморава из Смирны вздохнула и посмотрела на звезды. Допила свою бутылку и умерла.

۞

Странствующая Бард открыла глаза в переполненной таверне. Вокруг неё разговаривали люди, но ни один из них не смотрел в её сторону. Она сидела одна за столиком в глубине зала. Она всмотрелась в свои руки и удивилась, не заметив никаких морщин. Молодые два раза подряд? Это было редкостью. В этом теле она точно предастся разврату, что ни говори молодым этим заниматься лучше. Её кожа была бледно-коричневой, как у большинства выходцев из Вольных Городов. Кто она?

Эйдэ из Никеи. В имени было что-то звенящее. И на этот раз у нее есть сиськи! Улучшение. В этом отношении Альморава была разочарованием. Волосы были немного длинноваты и слишком вьющиеся, на её вкус, но она обходилась и похуже. Кожа Эйдэ всё ещё пахла анисом и угрозами, но это было частью её очарования. Она прошла мимо бара, выхватив бутылку ликера, зажатую в руках темноволосого мужчины, а затем украла чашу, чтобы налить себе. Мужчина был в отключке, и она неодобрительно цокнула языком. Неообрение было вызвано не столько самим фактом пьянства, но и тем, что, судя по солнцу, полдень еще не миновал. Мужчина за барной стойкой бросил на неё забавный взгляд.

— Эта дрянь убьет тебя, сестра, — сказал он на языке торговцев.

Эйдэ улыбнулась.

— Сынок, — сказала она, — у меня больше жизней, чем у мешка с кошками.

Оставив себе бутылку, она вышла на солнце. Белый Рыцарь должен быть где-то рядом, иначе её бы там не было. Раскаяние, в конце концов, не справилось. Возможно, Справедливость поможет.

— Убежище — это не столько город, сколько скопление бродяг, объединенных благоговением перед Владычицей Озера. Здесь нет никаких законов, кроме ее капризов, да и те она демонстрирует крайне редко. Королевство Внизу, похоже, считает Убежище протекторатом, хотя у них нет реального присутствия на территории, и мне не нужно напоминать вам о печально известных связях леди Рейнджер с Бедствиями. Консорциум должен действовать осторожно. Это женщина когда-то охотилась на Дикую Охоту ради спортивного интереса, и с годами она не стала кротче. —Варрус Ипсимос, агент Консорциума

Ей пришлось украсть лодку в Клеве, потому что никто не захотел продать ее ей, когда догадался, куда она направляется.

Они не были ликаонцами — они были аламанами, хотя и далеко не такими, как жители центральных княжеств, — но жизнь в тени Царства Мертвых преподала им тяжелые уроки. Люди, пытавшиеся пересечь Гробницу, это глубокое темное озеро, гноящееся ожившими трупами монстров и людей, никогда не покидали его вод. Их руки присоединялись к тысячам других, тянувшихся из воды, чтобы утащить рыбаков на глубину. Переход не прошел без происшествий: у Мертвого Короля теперь были глаза, наблюдающие за тропой через скалы, которой она пользовалась в прошлый раз.

Это было забавным развлечением, пока она не добралась до берега на другой стороне реки, которая впадала в Гробницу. Дальнейший путь был еще более коварным.

Воздух в Королевстве был отравлен со времен Седьмого Крестового Похода, густые зеленые завитки чего-то ядовитого загрязняли воздух, но как с этим бороться Хе уже знала. У нее была заколдованная ткань, которая закрывала нижнюю часть ее лица и позволяла ей безопасно дышать, потому что даже если яд не мог убить человека, он мог вызвать у нее тошноту.

Это стало бы помехой в местах, которые днем и ночью патрулируют огромные неуклюжие армии. К тому же они стали лучше находить нарушителей: должно быть, Мертвый Король воплотил в жизнь ее предложения, сделанные во время последнего визита. Костяные виверны были достаточно неожиданными, ее чуть не поймали в первый раз, когда они появились, и чем ближе она подходила к Кетеру, тем крепче становилась защита. Использование старых дорог королевства, которые существовали до того, как вся эта земля была обращена в нежить, даже не стоило рассматривать: все они были хорошо охраняемы и к тому же находились в аварийном состоянии. Нет, она пробиралась через разбитую сельскую местность и держалась в тени. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы добраться до старой столицы, места, которое теперь называли Короной Мертвых. Средоточие власти Мертвого Короля, где за высокими стенами находился постоянный портал в одну из Преисподних.

Кетер когда-то стоял на равнине, но эти времена прошли. Века за веками добыча полезных ископаемых в глубинах превратила город в остров, окруженный отвесными скалами, уходящими так глубоко, что в темноте можно было разглядеть только вечно горящие огни на дне. Насколько глубока была эта пропасть, Хе понятия не имела. Она слышала, что гномы заминировали подземные границы Королевства Мертвых и немедленно затыкали любые туннели, ведущие в их земли, расплавленным металлом. Было это правдой или нет, но это не меняло того факта, что в Кетер вели четыре дороги: широкие каменные пандусы, протянувшиеся над пустотой, по которым без устали ступали давно умершие часовые. Стены города поднимались так высоко, что снаружи была видна только одна часть Кетера: огромный шпиль из темного камня, торчащий в небо, как стрела. Шар адского пламени всегда парил над его верхушкой, постоянно меняясь, когда демон, связанный внутри, бросал свой испытующий взгляд на улицы внутри. Это была крепость, которая сломала хребет пяти крестовым походам. Они сказали, что прорваться невозможно ни силой, ни хитростью. Даже самый опытный из героев не сможет этого сделать.