Темноволосый мужчина положил подбородок на ладонь, явно забавляясь.

— Ты ведь видела, как я использовал свою тень раньше, да?

Я кивнула.

— Это самый полезный боевой прием, который я извлек из своего Имени. С другой стороны, мой предшественник на посту Чёрного Рыцаря мог одним движением руки обрушить башню. И все же в первой битве на Полях Стрегес он был убит пехотинцем. Не героем, не рыцарем и не волшебником. Молодая женщина вонзила ему меч в глаз, и никакая сила не могла позволить ему отмахнуться от этого, — сказал он мне. — Он умер, прорвавшись через сотню солдат, потому что устал, был окружен и плохо выбрал место.

Он мрачно улыбнулся.

— Злодеи вроде Наследницы думают о власти как о чём-то, что они могут обрушить на своих врагов, но это ложное представление. Она может поджечь целое поле и все равно умереть от стрелы в горле. И в отличие от тебя, она попадет в такую ситуацию. Ты совершаешь ошибки из-за того, кто ты есть, Кэтрин, а не из-за того, что твое Имя заставляет тебя делать. Ты можешь научиться. Ты можешь приспособиться.

Его пальцы постукивали по дереву в ритме старого похоронного марша Кэллоу.

— Так что выбирай место, — тихо и неумолимо проговорил Блэк. — Окружи ее. Утоми ее. А потом пусть она сделает все остальное.

— Я верю, что люди действуют в соответствии со своей природой. Все остальное — сентиментальность. —Императрица Ужаса Малисия Первая

Первый и Второй роились вокруг Аксума, топча последние очаги сопротивления. Чернокнижник — ибо теперь Векеса присвоил себе это Имя, вырвав его из трупа своего ненавистного предшественника — хорошо поработал, очистив форт к северу от города. Это позволило Грему совершить марш на врага и ударить по внешним стенам прежде, чем они были полностью подготовлены. Следом началась резня, а Сабах нанесла последний удар, оторвав голову Верховного лорда Думы голыми руками. То, что она смогла справиться с этим, не выпуская Зверя наружу, было признаком того, как далеко она продвинулась в овладении своим Именем. Темноволосый мужчина сидел в одиночестве на холме на закате солнца, наблюдая за шлейфами дыма, поднимающимися от города.

Со смертью Верховного Лорда Маваси и похороненым Сенекой, Верховная Леди Нока объявила о завершении участия в войне. Волоф все еще стоял за спиной Верховной Леди Тасии, но она уже направилась к Малисии, чтобы заключить сделку. Последняя из высокородных, Верховная Леди Талассины, могла бы стать проблемой, если бы не вмешались обстоятельства. Корсары напали на порт и подожгли то, что считалось Имперским флотом, разграбив город, прежде чем отступить на Безбрежные Острова.

Амадею придется позаботиться об этом, когда дела в Империи будут улажены. Пираты фактически уничтожили торговлю с Вольными Городами, а эти торговые пути были жизненной силой Праэс.

— Великая победа, — заметил женский голос.

В один прекрасный день он сможет заметить Рейнджер, когда она подкрадется к нему. Очевидно, не сегодня.

— Неужели? — удивился он.

Хе села рядом с ним, ее ботинки беззвучно скользили по желтой траве. Умирающее солнце окрасило ее медового цвета кожу в золотисто-красный цвет, от вида ленивой полуулыбки на ее резко очерченном лице у него перехватило дыхание. Она была прекрасна. Конечно, так было всегда, но время от времени осознание этого рассеивало все остальные мысли.

— Твой враг мертв, — терпеливо сказала она. — Его армии уничтожены, его город стал твоим. Если ты найдешь способ быть недовольным этим, я буду крайне разочарована.

Учитывая, как часто она все еще обыгрывала его, когда они спарринговались, это не было угрозой, к которой Амадей отнесся бы легкомысленно.

Пощадите, Леди Рейнджер, — сухо взмолился он. — Пощадите мои и без того ноющие кости. В любом случае, если вы повредите меня слишком сильно, не смогу вам больше угодить.

Они разделили постель в ту самую ночь, когда Алайя короновала себя Императрицей Ужаса, и все это все еще было для него новым и удивительным. Раньше он никогда не интересовался женщинами, да и мужчинами тоже. Желание было ведомо ему лишь в абстрактном смысле, но теперь оно разгоралось в его крови каждый раз, когда он смотрел на свою возлюбленную. Иногда он недоумевал, как в нем произошла такая перемена. Он начал испытывать влечение к Хе только после того, как стал доверять ей настолько, насколько мог доверять кому-либо, так что, возможно, корень этого был там.

— Это было бы прискорбно, — бесстыдно призналась темноглазая женщина. — Наконец-то я научила тебя своим вкусам.

Она небрежно переплела их пальцы, и он позволил их плечам прислониться друг к другу, пока они смотрели, как опускается ночь.

— Обычно после победы настроение у тебя улучшается, — наконец сказала Хе. — Что происходит в твоем умном мозгу, что ты так разочарован?

На мгновение он замолчал.

— Это не похоже на победу, — признался Амадей. — Здесь мы ничего не добились.

— Ты позаботился о том, чтобы эта интриганка-халявщица получила трон, — заметила Рейнджер, тон которой упал до неприязни, когда она упомянула Малисию. Он полагал, что надеяться на то, что эти двое действительно поладят, было слишком. То, что Алайя не вышла с ними на поле боя, стало для Хе последним гвоздем в крышку гроба — она не терпела людей, которые не брали желаемое своими руками.

Малисия, благодаря которой они смогли пополнить свои ряды личной дружиной Нока, к сожалению, не смогла переубедить своего любовника в этом вопросе.

— В этом не было никаких сомнений, — откровенно признался Блэк. — Это меня раздражает. Все эти смерти, все эти разрушения — только для того, чтобы подтвердить то, что должно было произойти два года назад. Мы не улучшили положение Империи сколько-нибудь ощутимым образом, Хе. Все, что мы сделали, это убрали беспорядок.

Хе томно улыбнулась, в ее темных глазах мельнуло пламя.

— Иногда ты говоришь такие вещи, и я наконец понимаю, почему они все боятся тебя, — сказала она.

Блэк нахмурился.

— Ты достиг порога, Амадей, — пробормотала Рейнджер. — У тебя есть Империя, у тебя есть твои Бедствия и твои армии. Ты сломал старое, теперь ты можешь создать новое. —

Она скользнула к нему на колени и…

☠

Я проснулась. На какое-то мгновение я испытала почти трогательное облегчение от того, что мне все еще снятся такие сны, что мое Имя всё ещё способно на это. Я откинула одеяло и села на кровати, закрыв глаза, чтобы подумать. Мне удалось увидеть гораздо больше… личной жизни Блэка, чем я когда-либо хотела, хотя, к счастью, я проснулась до того, как все стало слишком наглядным. Тем не менее, даже просто ассоциировать моего учителя с сексом было фу. Но это была не самая важная часть сна. Я сомневалась, что мое Имя опустится до того, чтобы мотивирующе похлопать меня по спине, а это означало, что суть была в деталях. Ты сломал старое, теперь ты можешь создать новое. Я лениво подумала, что наполовину ожидала, что у леди Рейнджер будет акцент, учитывая ее иностранное происхождение, но это было лишь предположением, поскольку у нее его не было. Ей уже много веков, даже если во сне она выглядела ровесницей Блэка. Я молча обдумывала сказанное. Неужели я действительно что-то сломала? Этого не чувствовалось, даже после двойной победы, одержанной Пятнадцатым. С другой стороны, возможно, мне следовало сосредоточиться на второй части этого предложения. Создать что-то новое.

Я решила, что это то, что я могу сделать. Люди твердили мне о выборе личной свиты, аналога Черных Стражей моего учителя, и считали, что я нашла свою во время Битвы при Марчфорде. Мне нужно было бы взглянуть на офицерские списки для Висельников, но если я не ошибаюсь, самым высокопоставленным оставшимся офицером среди них был лейтенант Фэрьер. Как их капитан, он справится. Не самый большой сторонник Империи, но именно он обратил мое внимание на то, что часть моего Легиона презирает Праэс. Держать руку на пульсе этого чувства было бы очень важно в будущем. Во всяком случае, я с самого начала хотела поднимать кэллоу по служебной лестнице, и хотя это произошло через дезертиров, чего я не ожидала, я не буду отказываться от повода. Если эти ублюдки могли, не дрогнув, противостоять буквальному воинству Преисподних, то на них можно было положиться в бою. Однако, с точки зрения организации Пятнадцатого, это было небольшое изменение.