Я мрачно улыбнулась, когда они закружились в клубке конечностей и пронзительных криков, снова поворачиваясь к ним лицом. Я позволила им подняться без борьбы, зная, что каждый момент, который я покупала, позволял Висельнкиам расправиться с другими.

— Урок первый, — сообщила я им. — Самые важные части боя — это дистанция и работа ног. Давайте попробуем ещё раз.

Когда они пришли за мной во второй раз, после того как освободились, они были более настороженными. Они не нападали — один пытался поймать мой меч, а другой пытался проскользнуть за спину. Я уклонилась от хватающей конечности и использовала струйку своего Имени, достаточную, чтобы покрыть острие меча и позволить ему прорезать плоть дьявола и кость запястья, когда я опустила его. Не теряя ни секунды, я поймала вывалившуюся личинку и швырнула ее в спину дьяволу, бросившемуся на меня, сделав еще один размеренный шаг в сторону, когда он споткнулся и столкнулся со своим собратом. Они снова упали вниз, спутав конечности.

— Урок второй, — сказала я. — Я не фехтовальщица. Фехтование — это — домашний вид спорта, которому учат благородных детей — по крайней мере, так мне говорили. Чему я научилась, так это убивать хорошо и быстро, давая при этом как можно меньше возможностей.

Мои лекции не пользовались особой популярностью у слушателей. Много криков вокруг. Меня беспокоило, как легко мне было не обращать внимания на плачущие мольбы, произносимые детским голосом.

— Я слышу много нытья, ребята, — сказала я. — Возьмите себя в руки, ладно?

Ну что ж, — подумала я, когда они бросились на меня, как разъяренные быки, едва поднявшись на ноги, — на дьяволах насмешки работают. Приятно это узнать.

Я не двигалась, потому что двигаться из страха было расточительно. Я не била, потому что бить без цели было бессмысленно. Я спокойно выдохнула и смотрела, как они приближаются с каждым мгновением, оценивая расстояние. Кулак первого задел моё плечо, когда мой меч изогнулся, чисто отсекая его голову. Я развернулась, чтобы пропустить другого, и в последний раз потянулась к своему Имени. Копье тени вырвалось и пронзило его голову прежде, чем он сделал четвертый шаг мимо меня.

Прошло мгновение, и оба трупа упали. Я стряхнула с плеча несколько личинок.

— Урок третий, — обратилась я к мёртвым. — Кэллоу под моей защитой. Ступайте по его земле на свой страх и риск.

Позади меня дезертиры издали вопль и двинулись вперед, окружая последних оставшихся дьяволов кругами стальных щитов. Они прижимались так близко, что монстры даже не могли двигаться, мечи вонзались в мягкие места со злобным энтузиазмом. Я медленно заковыляла к ним, убирая меч в ножны, и к тому времени, когда я добралась туда, мы были единственными живыми существами, оставшимися на ногах.

— Раненых в назначенное место, — крикнула я. — Остальные — со мной. Нам ещё нужно убрать последний беспорядок.

В кои-то веки радостные возгласы казались заслуженными.

— Не думай об этом как о падении, а скорее как о возможности научиться летать. —Император Ужаса Продажный, в акте наследования своего предшественника

Из первой сотни, с которой я начала вечер, осталось едва сорок. Среди оставшихся было много раненых, но это были сильные люди, продолжающие сражаться, не имея глаза или нескольких пальцев. Был предел тому, что я могла попросить у кого-то без Имени, и даже со своим я начинала чувствовать наступление истощения.

Я решила, что использовала слишком много силы. В будущем мне придется быть осторожной. Научиться использовать аспекты Имени так, чтобы они сжигали мои резервы медленнее, чем трюки, которым меня научил мой учитель, и те, которым я научилась сама. Я продолжала двигаться так быстро, как только могла, ведя нас по почти незнакомым улицам. Ночь была освещена кострами вдали и магическим пламенем — настолько чёткий маяк, насколько я могла надеяться. Я доверяла плану Верес, ведущему нас сквозь эту битву, и до сих пор это доверие было вознаграждено. Все, что с этого момента склонит чашу весов в битве при Марчфорде, падет на мою голову: Гончая может выковать мне шанс на победу, но я должна быть той, кто им воспользуется.

Мы начали слышать бой задолго до того, как увидели его. Крики, раскалывающееся дерево и сталь, встречающаяся со сталью. Во всем Творении не было другого подобного шума, и какая-то часть меня упивалась этими звуками. Видел ли это Блэк, когда выбирал меня? Неужели он заглянул мне в глаза и увидел там нечто, скрывающееся под идеалами, что жаждет борьбы? Это было не то, чем я гордилась. В глубине души я знала, что меча недостаточно, чтобы изменить мир. Ни в каком виде. Настоящая работа начиналась, когда сражения заканчивались, собирая осколки и пытаясь приспособить их к лучшему. Но, да помогут мне Боги, драка — это то, в чём я действительно хороша. Я отбросила эту мысль: это была не та проблема, которую я решила бы сегодня. Если я не доживу до утра, это вообще не будет проблемой.

Когда мы добрались до Серебряных Копий я с легким удивлением увидела, что они понесли потери. На площади, которую по приказу Верес подготовили и укрепили единственным осадным механизмом, лежали трупы, но наемники были оттеснены на проспект. Там их осталось около сотни. Легионеры Наука забрызгали кровью своих врагов всю ширину дороги: их строй нарушился только тогда, когда стена щитов должна была разойтись вокруг трупа какой-то огромной спутанной мерзости из конской и человеческой плоти. Кто-то, очевидно, взобрался на него и насмерть проткнул его собственным копьем.

Плачущие Небеса, мой легион был полон безумцев. Чем Крыса кормил этих легионеров? Словно в подтверждение моих слов, впереди заржала лошадь, и раздались радостные возгласы солдат Наука. Я попыталась посмотреть, что происходит, но местность была ровная, а каждый гребаный легионер в моей армии был выше меня.

Ещё раз и за мной везде будет следовать гоблин со стремянкой. Я позволила Фэрьеру — похоже, единственному оставшемуся лейтенанту у Висельников — привести мой отряд в общий строй, пока искала лучшую точку обзора. Баллиста стояла на платформе, и с того места, где я стояла, я видела стоящую рядом с ней Хун. Как и Мастерящую с горсткой других гоблинов, но они не обратили на меня никакого внимания, когда я приблизилась: они готовились к следующему выстрелу. Мой Старший Сапер издала легкий довольный вздох, когда камень оставил кровавую полосу сломанной плоти в Серебряных Копьях.

— Леди Оруженосец, — приветствовала меня огр, как только я подошла достаточно близко, чтобы стукнуть кулаком по ее броне.

— Коммандер, — ответила я. — Что это за лошадь?

Задавая этот вопрос, я оглядывала поле боя. Люди Наука протиснулись мимо большого трупа, образовав сплошную стену из щитов. Пехота Серебряного Копья то пыталась оттеснить их назад, то терпела неудачу, отступая лишь для того, чтобы дать возможность оставшимся искаженным катафрактариям попытаться атаковать. Но у моего коммандера был на это ответ. Он держал своих магов наготове, топя кончик кавалерийского клина в магическом огне каждый раз, когда они пытались. Там и носилась лошадь, о которой шла речь. Собравшись с мыслями Хун предложила мне объяснение.

— Одна из лошадей была искажена, — сказала мне огр. — Они оставили ее как… домашнее животное.

Последние слова были произнесены с нескрываемым отвращением. У коммандера Хун были очень устойчивые представления о профессионализме, что было одной из причин, почему она так хорошо ладила с Верес. Я наблюдала, как легионеры гнали лошадь без видимых следов разложения на ней к врагу — она несколько раз пнула щиты, но в конце концов убежала и сбила с ног нескольких наемников, ударив одного по голове и пролив темную жидкость по всей земле.

— Домашнее животное, — повторила я, не зная, смеяться мне или ужасаться.

— Некоторые из ваших бывших людей из Крысиного отряда называют ее Волшебной козой. Они, кажется, считают это забавным по причинам, которые ускользают от меня. Может быть, это волшебство, потому что на самом деле это не коза? — Хун нахмурилась.