— Зачем ты здесь, Альморава? — спросила я вместо этого, пытаясь выиграть время.

Это должно было отвлечь ее достаточно надолго, чтобы саперы, которых, как я была уверена, Разбойник незаметно мобилизовал, смогли сделать свой ход.

— Зачем мы здесь, Оруженосец? — удивилась она, размахивая теперь уже почти пустой бутылкой. Я даже не видела, как она сделала еще один глоток.

— Интересный вопрос. Ну, для тебя это значит, что ты думаешь, что поступаешь правильно. Та дорога в Преисподние, которую ты прокладываешь, в наши дни выглядит очень хорошо. Твоя товарка-злодейка думает, что она на правильном пути, и смехотворно ошибается в этом почти во всех отношениях, которые имеют значение. Что касается меня, то я просто наблюдаю.

— Когда-нибудь, несчастная мелкая иностранка, — любезно сказала Наследница, — я заставлю тебя заткнуться.

— Все здесь, кто на самом деле родился в Кэллоу, поднимите свою гребаную руку, — сладко проговорила я. Разбойник поднял руку.

— Я чувствую, что духовно я сказал правду, — сказал мой трибун, когда я впилась в него взглядом.

— Стандарты дисциплины Легиона действительно стали слабыми, если вы позволяете себе такие разговоры, — усмехнулась Наследница. — Я полагаю, эффект просачивания.

— О, ты же не хочешь идти по этой дороге, — ответила я, оскалив зубы.

Альморава внезапно ахнула, убивая напряжение, прежде чем оно могло обостриться.

— Мясоловка, ты предала меня?

— Крысоловка, — напомнила ей сапер. — Меня зовут Крысоловка. Но да.

— Я думала, у нас есть что-то общее, — сокрушалась ашуран.

Последовала серия более резких взрывов под крышей, где сидела Бард, черепица рухнула, в аккуратную дыру, и героиня упала внутрь. Прошло довольно много времени, пока еще один гоблин не высунул голову из парадной двери дома.

— Тела нет, мэм, — доложил он.

Да я и не рассчитывала на это. По крайней мере, она ушла. Краем глаза я видела, как лейтенант Крысоловка откусила серебряную монету и выругалась, когда она легко согнулась. Фальшивое серебро, поняла я, невольно дернув губами. Она подкупила моих саперов фальшивым серебром, и подделка была невыского качества.

— Похоже, мы здесь закончили, — решила Акуа, разворачивая лошадь. — Моя ставка займет поместье графини, поскольку это единственное жилье в этом… захолустье, достойное человека моего ранга.

— Вот и топай туда, — проворчала я глядя, как она уезжает обратно к своим войскам.

Я подождала, пока она окажется вне пределов слышимости.

— Разбойник?

— Босс?

— Я хочу, чтобы поместье сгорело ещё до того, как она ступит на его территорию.

— Боги, люблю свою работу, — признался желтоглазый гоблин.

— Конечно, я не наступаю людям на горло собственными каблуками. Вы видели, как великолепны эти сапоги? Я не собираюсь пачкать кровью этих красавиц: чтобы получить нужное количество кожи, нужно как минимум два принца, а герцогская кожа — это совсем не то же самое. — Император Ужаса Первый Незначительный, Кожевник

Нам пришлось выжечь весь главный проспект, без каких либо альтернатив. Пока Разбойник занимался поджогами там, где Наследница хотела разбить лагерь, мои люди занимались уборкой. Трупы моих легионеров и Серебряные Копья были сложены на больших кострах, которые будут гореть до утра. Я сделала исключение только для Охотника, поскольку его вклад был для меня значим.

Во всяком случае, я подозревала, что Лучница захочет, чтобы его прах вернулся в Убежище, когда бы она ни вернулась. Некроманты могли создавать из праха героя поистине ужасающие вещи, имея немного времени и воображения, а поскольку в моем распоряжении не было ни одного из них, то было бы лучше чтобы тела не достались моим врагам. Работа с трупами была тяжелой, но не самой худшей.

Подмастерье все еще был в состоянии быть индикатором для обнаружения разложения с помощью подходящего заклинания, поэтому я приказала Крысе присвоить ближайший гильдхолл и направить через него всех легионеров, которые были в пределах видимости демона.

Дюжину раз я похлопывала по спине мужчину или женщину, которые служили мне исключительно преданно, и отправляла их в заднюю комнату, где им вонзали меч в спину. Я бы сделала это сама, чувствовала, что должна, но я была слишком чертовски уставшей и боялась напортачить. Из всего, что случилось сегодня вечером, это оставило самый отвратительный привкус во рту.

Именно сержант Тордис в итоге окровавила свои руки, хотя большинство входивших были из ее линии. Потери от демонической хрени были меньше, чем я опасалась: трюк, который он использовал, чтобы создать новую форму, казалось, убил большую часть пострадавших. Была, конечно, и другая проблема. Сам Подмастерье, возможно, тоже был затронут разложением, и он не мог проверить себя сам. Никто из моих магов не знал этого заклинания, и Масего был единственным, кто мог научить их этому. У меня были записи всех легионеров, которые подверглись воздействию демона даже после… чистки, на всякий случай. Мне нужно, чтобы их осмотрел другой маг, как только я смогу это сделать. Я почувствовала, что засыпаю прямо на ногах, но еще слишком много нужно было сделать.

Хакрам не просыпался, поэтому я велела перенести его в мои комнаты, пока он не вернется в строй. Мои целители заверили меня, что это был случай полного истощения, и, как бы то ни было, Подмастерье очистил его от любых следов порчи. Использование его аспекта в зоне досягаемости демона не имел тех последствий, которых я опасалась, к моему облегчению. Конечно, в отличие от меня, он не пытался, мать его, форсировать события. Разбойник вернулся через полколокола, когда я макала факел в ведро с маслом, стоя на затемненной улице.

— Босс, — поприветствовал он меня, бесшумно выбираясь из переулка.

Я слышала, как он подошел, но слишком устала, чтобы беспокоиться. Я стряхнула немного масла на камни мостовой и крепче ухватилась за рукоять факела.

— Докладывай, — хрипло приказала я.

— Боеприпасы, которые мы хранили в поместье, случайно взорвались, — нагло солгал он. — К тому времени, как ребята Наследницы прибыли на место, чтобы потушить огонь, от дома осталась лишь сгоревший остов.

Я слабо улыбнулась. Нельзя было притворяться, что я отдала этот приказ не из чистой злобы, но я не жалела об этом. Акуа перешла черту, связавшись с демонами, натравив одного из них на мой легион. Единственная причина, по которой мы заключили перемирие, заключалась в том, что форсировать битву с ней прямо сейчас было слишком рискованно.

— Трибун, слушай меня внимательно, — прохрипела я. — Пока эти гребаные процеранские наемники и их казначей остаются в пределах дневного перехода от нас, будут несчастные случаи.

Луна бросала свой свет на лицо сапера, острые, как иглы, зубы и злобные желтые глаза делали моего солдата страшнее, чем когда-либо были дьяволы.

— Бывают всякие несчастные случаи, — задумчиво произнес Разбойник. — Интересно, что с ними может случиться?

— Припасы будут отравлены, — отрывисто продолжила я — Вьючные животные будут искалечены. Любые солдаты, которые бродят по городу в одиночку или достаточно маленькими группами, в конце концов умрут в переулке. Если они хотя бы сложат два камня друг на друга, я хочу, чтобы их столкнули вниз и подожгли.

— Харе анулсур, — пробормотал он на тагребе.

Это означало — Война стервятников. Племена Алчущих Песков никогда не могли сравниться по численности с королевствами сонинке к северу от них, но ни разу они не были успешно захвачены: воинства сонинке, бродившие по пустыне, находили только отравленные колодцы и ночи, полные ножей, пока все, что осталось от врага, не превратилось в след трупов для стервятников. Он прекрасно понял, что я имею в виду.

— Мы воюем с того момента, как она выпустила эту мерзость, — прорычала я. — Пора нам начать вести себя подобным образом.