Я нахмурилась.

— У нас какие-то проблемы?

— Можно и так сказать, — ответил он. — За границей были события.

— Зловеще, — прокомментировала я. — Давненько никто не говорил со мной так туманно.

Губы бледнокожего дрогнули, хотя веселье было недолгим. Сабах лениво поправила пояс и искоса посмотрела на Блэка.

— Давай, — сказал он. — Мы все равно пригласим её на ужин.

Сабах снова хлопнула меня по плечу.

— У меня есть дела, — сказала она. — Увидимся вечером.

Неужели она пришла только для того, чтобы поприветствовать меня? В каком-то смысле это было странно трогательно. Я кивнула в ответ и посмотрела ей вслед.

— Принципат собирает войско, — сказал Блэк, снова привлекая мое внимание. — Мы получили несколько сообщений, подтверждающих, что Клаус Папенхайм возглавит его.

— Дядя Первого Принца, — задумчиво произнесла я. — Принц Ганновена, верно?

— Верно, — согласился он. — Возможно, ее самый верный сторонник, а также один из её лучших генералов.

— Ты думаешь, они собираются устроить переполох в Долинах, пока мы тут заняты? — поинтересовалась я. — Я думала, что у нее есть домашние дела, которыми она должна заняться раньше, чем сможет.

— Думаю, он направляется на юг, — ответил зеленоглазый. — В Доминион.

Левант, значит. Это была не та нация, о которой я много думала. Она находилась на другой стороне Калернии, и, учитывая, что его окружали Принципат и Титаномахия, вряд ли нам когда-нибудь придется сражаться с ними. Я знала, что у них было несколько давних историй с Принципатом, еще с тех времен, когда их территория была новыми тремя княжествами, присоединенными к Принципату силой оружия. Они восстали при поддержке Ашурана и с тех пор построили Стену Красной Змеи, которая сделала их северную границу более или менее невозможной для пересечения.

— Она ведь не пытается снова завоевать их? Я думала, она должна быть каким-то политическим вдохновителем, — сказала я.

— Сомневаюсь, что дело дойдет до открытой войны, — сказал Блэк. — Но в Оренсе у них были неприятности. Она должна решить это, прежде чем переключить свое внимание на что-то другое.

— И Доминион будет впечатлен несколькими тысячами лакеев, неловко стоящих вокруг? — я фыркнула. — Их стена буквально сожрет их, если они что-нибудь предпримут.

— Будет, если они нападут, — ответил Рыцарь. — Этого не будет. Она мобилизовала флоты всех приморских княжеств.

— Она явно переплатила за фрахт, — заметила я.

— Ее казна выдержит, — сказал Блэк. — Возможно, все будет по-другому, если она отправится в затяжную кампанию, но ей и не придется — одной угрозы высадить армию за стеной будет достаточно, чтобы Левант остановился.

— Значит, она блефует? — Я нахмурилась.

— Мне кажется, что это дорогостоящий гамбит.

— Принципат — второй по богатству народ Калернии, и в данный момент у них больше денег, чем солдат, — заметил зеленоглазый. — Есть еще тот факт, что разбрасывание такого количества золота будет иметь большое значение для того, чтобы убедить Доминион, что она готова нажать на курок, если придется. То, что ее собственный дядя возглавляет войско, только усилит это впечатление.

— Мажилис уже собрался по этому вопросу, хотя официальная причина заседания была другая, — добавил тихий голос.

Я взглянула на Писца, которая отложила перо, пока говорила.

— Это в Доминионе эквивалент Высшего Собрания, верно? — Я нахмурилась, пытаясь вспомнить то немногое, что мне удалось узнать о политической системе Леванта.

— Примерно, — согласился Блэк. — Их официальный глава государства — скорее духовный лидер, чем светский. У каждого города есть свой правитель, происходящий от одного из героев, которые первоначально основали Левант — вместе они образуют Мажилис и выбирают сельджунов большинством. Однако, в отличие от Принципата, у них нет реальной общенациональной политики. Правитель Ваккеи — это та, кто проверяла границы Оренса.

— У нее нет поддержки в остальной части Мажилиса, — пробормотала Писец. — Они проголосовали против ее осуждения, но она знает, что останется одна. Ей придется проглотить свою гордость, если Первый Принц надавит достаточно сильно.

— Это тревожит, хотя я не понимаю, зачем вам понадобилось, чтобы я пришла раньше Пятнадцатого, чтобы узнать это. — пробормотала я.

Блэк провел пальцем по поверхности стола.

— Потому что, когда Левант отступит, последним иностранным неудобством Хасенбах станет Гелике. Который она сможет заткнуть через голосование Лиги, когда соберет достаточно союзников в Вольных Городах.

Я приподняла бровь.

— И что это значит?

Губы Блэка недовольно поджались, хотя он и не смотрел на меня.

— Наше расписание в Кэллоу изменилось. Восстание должно закончиться до конца лета, иначе мы можем столкнуться с войной на два фронта.

— Если ты не можешь играть на своих сильных сторонах, играй на слабостях своего врага — маршал Грем Одноглазый

Я чувствовала на себе взгляды толпы, когда мы шли к палатке, о которой мне рассказывал Блэк. Легионеры из Девятого легиона с традиционной красной полосой поперек горла наблюдали за нами, позволяя шепоту расцветать в нашем кильватере. Мужчины и женщины из Шестого были более дружелюбны, особенно орки. Высокие зеленокожие с нацарапанным на доспехах серо-железным ребром, служившим неофициальным символом Железнобоких, отсалютовали и помахали, хотя большая часть этого дружелюбия была направлена на Верес. То, что она была дочерью генерала Истрид, в Колледже держалось в строжайшей тайне, но здесь? Мой учитель как-то упомянул, что Истребительница Рыцарей имела обыкновение хвастаться своими изумительными дочерьми, когда она набиралась, и доказательства этого были повсюду вокруг нас.

Хакрам был третьим членом нашей маленькой клики, сопровождая нас больше из-за своего Имени, чем из-за своего положения. Масего тоже приглашали, но он, не медля, отказался, пробубнив что-то о том, что он предпочитает считать муравьев, а не навязывать себе сеанс военного планирования, поскольку, по крайней мере, в первом была какая-то научная ценность. Я не особенно возражала: он все равно присоединится ко мне за ужином с Блэком и Капитаном, так что, если возникнет что-то срочное, я смогу его проинструктировать.

Бормотания Мертвая рука и Адъютант, которые обычно приветствовали появление Хакрама перед легионерами, заметно отсутствовали, что, как я поняла, означало, что Блэк подавил здесь слухи.

К сожалению, это никоим образом не означало, что это слово не достигнет Наследницы, если уже не достигло. Это проблема для другого дня. Последнее, что я слышала о самой красивой из моих заклятых врагов — интересно это верное слово? Мне было трудно поверить, что я была первым злодеем, у которого было несколько заклятых врагов, должен же быть другой термин — она высадила наемный отряд в южном Кэллоу и захватила город Дормер. Впрочем, это было два месяца назад, и я прекрасно понимала, что она не станет так долго бездельничать. Несомненно, вскоре она попытается трахнуть меня каким-нибудь неожиданным способом. Жаль, что в Империи не осталось настоящих гильдий убийц, потому что с учетом того, как росло мое генеральское жалованье, я могла бы позволить себе назначить цену за ее голову. Наверняка можно было бы что-нибудь устроить в Меркантисе, но у меня не было никаких связей в Городе Купли Продажи.

Приблизившись к палатке первой, я откинула ткань и обнаружила, что мы прибыли последними. Генерал Истрид уже прихлебывала вино, если судить по кубку в ее руке. Она все еще выглядела так, словно кто-то вырезал орчиху из куска старой кожи, и этот поразительный шрам на ее лице растянул ее рот в постоянной насмешливой усмешке. Генерал Разоряющая, напротив, сидела на высоком табурете. Вид маленькой морщинистой гоблинши, взгромоздившейся на деревянную раму, показался бы мне смешным, если бы не желтые полуприкрытые глаза, которые ничего не упускали. Блэк склонился над столом, изучая карту, и даже не потрудился поднять глаза, когда я вошла. Мои орочьи миньоны последовали удар сердца спустя, и лицо Истрид просияло при виде дочери.